Осеннее равноденствие - Влада Ольховская
– И его точно чем-то шантажировали, но мы до сих пор не знаем, чем… Надеюсь, Гарик все-таки будет осторожен, хотя бы для разнообразия!
Но даже говоря об этом, она знала, что такого как раз ожидать не стоит. От любой угрозы Гарика спасло лишь то, что Осинин ушел от слежки. Профайлер не допускал никаких ошибок, это Осинин оказался подготовлен неожиданно хорошо.
В том, что он еще проявит себя, Таиса даже не сомневалась. Она просто не знала, чего от него ожидать.
* * *
Елена понятия не имела, что делают эти люди. Плохо было уже то, что Матвей работает не один, но это следовательница вынужденно приняла. Она надеялась, что дополнительные силы ускорят расследование… не сложилось.
Поначалу они только и делали, что подкидывали работу ей. Как будто это она консультант или вовсе секретарша! Елена злилась, спорила и ругалась. Матвей слушал ее тирады с равнодушием статуи, а потом все равно получал то, что ему нужно.
Вскоре они все-таки начали подкидывать ей подозреваемых, но легче от этого не стало. Люди, имена которых называли профайлеры, были уважаемыми бизнесменами и порой обладали впечатляющими знакомствами. Вот и что Елена должна была с ними делать? Таких даже на допрос вызвать непросто, не то что задержать! Это только в кино следователь указывает пальцем на любого человека из толпы, и тому щедро отсыпают пятнадцать суток ареста. В реальности же Елене требовалось обосновать каждое серьезное действие.
И то, что кто-то там не вовремя моргнул, а кто-то повел глазами по часовой стрелке, доказательством преступления служить не могло.
– Мне нужны настоящие улики, – снова и снова повторяла она. – То, о чем вы говорите, – уже закрытые дела. Мамонтовы были подозреваемыми, их невиновность доказали. Алену Данилову никогда не считали причастной к смерти сестры. Кирилл Витченко признан потерпевшим! А Игорь Осинин вообще невинен, как младенец. Что я могу с ними сделать?
– Найти основания для обыска, – советовал Матвей.
– Нет таких оснований! Нету!
– Тогда ждите, пока найдем мы.
Ругаться она могла сколько угодно, и все равно она искала. Это дело было далеко не единственным, которое вела Елена. Но ей порой казалось, что ее кабинет превратился чуть ли не в храм служения ему: повсюду валялись фотографии подозреваемых, копии отчетов и даже распечатки криминальных новостей, связанных с преступлениями, которые упомянул Матвей. Покончив с необходимыми заданиями, Елена снова размышляла о том, как можно привлечь этих людей к ответственности. Все это напоминало уже не полицейскую работу, а одержимость. Вот и толку от этих профайлеров, если они только хуже сделали?
Елена не отказалась бы от того магического озарения, которое бывает в детективных историях. Следователь много дней бьется над решением проблемы, отчаивается, но вот за окном пролетает птичка – и он через сложную цепь ассоциаций находит убийцу!
Однако волшебной птички не было, да и имена преступников Елена не искала, они были ей известны. Требовался способ заставить систему работать против этих людей, а не защищать их, но такого способа просто не было. Может, Матвей и его сомнительные коллеги вообще ошиблись? Эти люди невиновны – вот и весь секрет их неуязвимости?
Как бы то ни было, помощи ни от кого, кроме профайлеров, Елена не ждала – и неожиданно получила. Один из старших следователей подошел к ее столу, просто чтобы одолжить кофе, и неожиданно задержался.
– О, эту красавицу сто лет не видел! – хмыкнул он, поднимая со стола одну из фотографий. – Едва узнал… Похоже, кое-кто вынырнул из девяностых при деньгах!
Елена от волнения чуть кофе не уронила. Она поспешила подняться, чтобы посмотреть, кого так пристально рассматривает следователь. Оказалось, что его внимание привлекла Татьяна Савахина собственной персоной.
– Вы ее знаете? – удивилась Елена.
Она не со всеми коллегами общалась свободно, особенно с теми, кто был старше нее лет на пятнадцать-двадцать. Этот же следователь знатно задержался после ранней пенсии и постепенно приближался к общей. При этом выглядел он моложе, ну а на памяти возраст и вовсе не сказался.
– Знаю, примечательная была девица. На улицах известна как Танька Ротик. Я как впервые услышал, чуть со стула не рухнул от хохота. Но оказалось, что прозвище она получила по другой причине, а не по очевидной для уличной шалавы.
– Подождите, подождите… Вы хотите сказать, что она была проституткой?
– Была, конечно.
– Вы, наверно, что-то путаете… В смысле, имя совпадает, но она же бизнес-леди!
– Там не «леди» надо подставлять, – рассмеялся следователь. – Хоть и созвучно. Не знаю я, кем она считается сейчас, но знаю, что клейма на ней ставить негде.
Он настаивал на том, что в юности Татьяна действительно была проституткой, причем далеко не элитной. Просто не повезло девке: она родилась в такой семье, что деньги могла зарабатывать только одним способом… по крайней мере, сама она в это верила. Татьяна появилась на панели задолго до того, как ей исполнилось восемнадцать, и активно взялась за дело.
Прозвище «Ротик» она и правда получила не за особые профессиональные умения. Просто она, в отличие от полуграмотных товарок, которые бегло только матерились, умела общаться. Она всегда знала, что сказать, она нравилась людям. Клиенты порой приходили к ней просто поболтать – а платили как за все остальное. Даже если ее доставляли в участок, она быстро увлекала дежурных разговором, и очень скоро ее поили горячим чаем, а потом отпускали без штрафа.
Позже она куда-то пропала, перестала попадаться вместе с остальными девицами. Следователь не настолько ей симпатизировал, чтобы обеспокоиться из-за этого. Он благополучно забыл про Таньку Ротик на много лет, а вспомнил лишь теперь, узнав ее в ухоженной женщине.
– А что, она что-то натворила? – без малейшего беспокойства поинтересовался он.
– Нет, свидетельницей по делу проходит.
– Ну, привет ей. Все, я побежал!
Он забрал кофе и ушел, оставляя Елену наедине с мыслями о Савахиной.
С одной стороны, она и правда могла быть той самой общительной проституткой. Ее биография изначально показалась Елене какой-то слишком уж безупречной. Но придраться там было не к чему, особенно при том, что значительная часть жизни Татьяны пришлась на эпоху, когда вести электронные архивы никто даже не думал. Естественно, добравшись до больших денег, бывшая ночная бабочка быстренько приписала себе идеальное прошлое.
С другой стороны, даже если это она… что с того? Татьяну нельзя привлечь за то, что полжизни назад она продавала собственное тело. Так что для нынешнего расследования это ничего не значило, и поначалу Елена даже подумывала отмахнуться от
