Тайна убитой актрисы - Алексей Макеев
– Сказала бы, что не дам, причину бы придумала, хоть не так обидно. А то соседушка, называется!
Гуров повернул голову и увидел, что мимо идет и ворчит пожилая женщина с сумками. Видимо, из магазина. Но ворчит она, посматривая на дом Бурмистровой. На кого она так сердится, не на бабушку ли Лисовского? Надо как-то разговорить эту ворчунью, что-то тут не так. Гуров прибавил шаг, стал не спеша догонять женщину и снова услышал недовольное:
– Как только бог терпит жадность людскую. Не накажет ведь.
– Простите, – догнал Лев женщину. – А вы не подскажете, где живет Бурмистрова Валентина Николаевна?
– А вы кто ей будете? – подозрительно спросила женщина, оглядев незнакомца с ног до головы.
– Да знакомый просто, – расплылся он в располагающей улыбке. – Я ей денег одолжил, она просила приехать сюда, чтобы долг мне вернуть. А я что-то заблудился. Или адрес неправильно записал.
– Вон ее дом, – зло бросила соседка. – Чего ее искать, шиш она вам вернет, скорее удавится, чем деньги выпустит из рук.
– Она вам долг не вернула? – понимающе спросил Гуров, понизив голос.
– Да кто ей давал-то? Сама хотела просить до пенсии тысчонку на молоко внукам. Всего-то на пару дней. Уж не чужая, чай, столько лет живем-соседствуем. А она, ишь, прячется. Окна затворила и носу не кажет. Уж сказала бы, что нет денег, что внук пропил. Так нет… – Женщина махнула рукой и пошла к себе в соседний дом, размашисто, всем своим видом показывая недовольство и презрение.
Вот так! Значит, прячется и нос не кажет. И с соседкой неожиданно не хочет разговаривать? А ведь он оказался прав. Гуров с довольным видом поблагодарил соседку, хотя та уже ничего и не слышала… Можно было бы, Лев и в пояс этой женщине поклонился бы, надо будет потом объяснить все, а то приедет настоящая Бурмистрова, а здесь ей столько претензий сразу. Непорядок. В деревне так нельзя.
Через час Гуров с двумя оперативникам собрались в соседнем переулке у небольшого магазинчика. Один из них, у которого был с собой небольшой, но мощный бинокль, стал рассказывать.
– Окна целы, кроме одного. Одно окно выходит на двор, где старые курятники, правда, кур там нет. Ставни не плотно прикрыты. Оконное стекло треснутое, и его облепили газетой. Видно, она стекло выдавила, чем-то густым и липким стекло обмазала, газету или плотную бумагу прилепила, а потом просто надавить или стукнуть можно. Она все подобрала, но кое-какие осколки остались.
– Значит, она в доме, – проговорил Лев. – И обошлась без отмычек. Умно! Даже если кто-то станет входную дверь отпирать, она успеет выскочить через окно. Надо подумать, как нам в дом попасть и врасплох ее застать. Постучать в дверь, и, пока она стоит и прислушивается за ней, другой в окно залезет? Нет, вполне может там какое-то препятствие устроить. А вдруг она вооружена? Рисковать не стоит.
– Выходит же она в туалет, – засмеялся второй оперативник. – Вон нужник стоит, от входной двери двадцать метров. Думаю, она по ночам в него ходит.
– Да уж, туалет такого типа кошмар для нее, но выхода другого нет, – заметил Гуров и добавил: – Знаете что, ребята, делаем так…
Занять нужные позиции вокруг дома не удалось. Окно соседей светило настолько ярко, что весь двор Бурмистровой был как на ладони. Гуров поставил одного из оперативников снаружи так, чтобы ему было видно разбитое и прикрытое ставнями окно. Если Поплавская попытается через него скрыться, он сразу сообщит и начнет ее преследовать, держась на расстоянии. Конечно, если ее не будет ждать машина. Второго оперативника Лев оставил за углом дома, ближе к входной двери. Его задача не пустить женщину назад в дом, чтобы она там не забаррикадировалась. Кто знает, что у нее на уме, вдруг она захочет взорвать себя газовым баллоном. Бурмистрова тогда без дома останется.
Оперативники в один голос советовали Гурову брать Поплавскую прямо возле туалета. Лучше всего в том момент, когда она подойдет и откроет дверь. Элемент неожиданности.
Дверь открылась в половине двенадцатого ночи. Гуров сидел на корточках за ближайшим углом, прижавшись спиной к стене дома. Поплавская была одета в черные джинсы и свитер. Она постояла, сливаясь с домом и дворовыми строениями, видимо, прислушивалась. Потом медленно пошла в сторону туалета. Гуров ждал. И только когда скрипнула дверь и Поплавская вышла из туалета, он приготовился действовать. Женщина шла медленно и крутила головой, осматриваясь по сторонам. Когда до дома осталось всего пять шагов, Лев вышел из укрытия и громко произнес:
– Добрый вечер, Регина!
И снова Поплавская удивила его. Она не бросилась к дому, где ее перехватил бы один из оперативников, переместившихся туда, не бросилась и к забору, где ее ждал другой сотрудник полиции. Быстро, почти не задумываясь, приняла решение и резко шагнула к Гурову. В слабеньком свете звезд, Лев увидел, что в руке у Поплавской зажат пистолет.
– Это все-таки вы, Лев Иванович, – напряженно засмеялась Регина. – Опять вы меня выследили. И что же мне с вами делать? Вы, наверное, привели с собой десяток спецназовцев, мне и шагу не дадут сделать, да?
– Регина, вам надо сделать только один шаг, правильный. Сдаться, вот и все.
– Зачем? – В голосе Поплавской прозвучало неподдельное удивление. – Вы же в моих руках! Под дулом пистолета я проведу вас до вашей машины, мы сядем в нее и уедем далеко-далеко. И будем счастливы! Никто же не рискнет броситься на меня, я ведь могу вас застрелить.
Гуров увидел, как его помощник у входной двери поднимает пистолет, наводит его на женщину, и отрицательно покачал головой. Это не укрылось от внимания Поплавской. Она мгновенно сместилась и встала за спиной Гурова, вжав ствол пистолета ему в бок.
– А ну-ка скажите своему мальчику, что я могу с испугу и на курок нажать. Пусть бросит свое оружие.
– Брось оружие и выйди на свет, – приказал Лев.
Оперативник помедлил, но все же выполнил распоряжение.
– Отлично, теперь пошли, – сказала Поплавская.
– Нет, никуда я с вами не пойду Регина, – покачал головой Гуров. – Я всегда делал свою работу твердо и никогда не шел на поводу у преступников. И сейчас не пойду. Думаете, что пистолет, которым вы в меня тыкаете, что-то решит? Нет, он уже ничего не решит. Застрелите меня? Воля ваша, но вам-то это как поможет? Абсолютно никак. Вы не сможете уйти отсюда, вам предъявят еще и мое умышленное убийство, к тому же при отягчающих обстоятельствах. Это ведь вооруженное нападение на сотрудника полиции при исполнении им служебного долга. Тяжелая статья. Вы умная женщина, прекрасно понимаете, что вам не участь свою усугублять надо, а идти на сотрудничество со следствием. Минимизировать срок, а не искать пути к пожизненному заключению.
– Знаешь что, Гуров? – вдруг совсем другим тоном заговорила Поплавская. – Ты мне всегда нравился. Как мужик нравился: сильный, умный, уверенный. Ладно, веди меня! Ты победил! Да и не стала бы я стрелять. Ты что, поверил?
В кабинете у Букатова были только сам опер и Гуров с Крячко. У обоих уже лежали в карманах билеты на самолет, но сыщики решили немного задержаться. Поплавская сидела посреди комнаты на стуле и смотрела на Гурова. Джинсы на ней были грязными, свитер вытянулся в вороте и на локтях. Сколько дней она
