Патрик Квентин - Шесть дней в Рено. Гремучая змея. Чарли Чан ведет следствие
— Успокойтесь, мисс Берстоу, совесть вашей матери абсолютно чиста. Она не причастна к убийству.
— В любом случае… я очень благодарна вам, мистер Гудвин. Вы утверждаете, что мама не могла…
— Дело в том, что клюшка, убившая вашего отца, вообще еще не существовала девятого апреля, ее изготовили значительно позже, примерно через месяц после дня рождения мистера Берстоу.
— Вы уверены?
Похоже, ее совершенно измучили мои намеки, и мне, как порядочному человеку, следовало оставить девушку в покое. Но работа есть работа, и в голове у меня мелькнула мысль: «Сейчас, пожалуй, я добьюсь от нее того, чего мы с Ниро Вульфом не смогли добиться раньше».
— Итак, теперь, убедившись в нашей осведомленности, вы, наверное, без колебаний расскажете, куда девался мешок с клюшками и кто вынул его из машины?
Она ответила очень быстро:
— В комнату отца мешок отнес Смол.
— Кто же забрал его оттуда? Ведь там при обыске ничего не оказалось?
— Я! В субботу вечером, еще до приезда мистера Андерсона. Естественно, потом мешок не нашли.
— И куда вы его запрятали?
— Я отправилась в Мэритоун, въехала на мост и сбросила мешок с моста прямо на середину реки.
— Ваше счастье, что за вами не было слежки. Наверное, вы рассмотрели клюшки, прежде чем утопить?
— Даже и не думала. У меня не было времени.
— Право, я не ожидал от вас подобной глупости. И почему этим занялись вы — женщина? Где были ваш брат и мистер Брэдфорд?
— Они ничего не знали о моем поступке.
— А доктор Брэдфорд, значит, утверждает, что теперь ваша мать поправится?
Я сделал ошибку, мне не следовало снова упоминать о ее матери. Она взглянула на меня с упреком, и я увидел в ее прекрасных глазах слезы.
— Успокойтесь, мисс Берстоу. Все будет в порядке, Потерпите немного. Ниро Вульф непременно найдет убийцу вашего отца.
Я выбрался на улицу, сел в машину и отправился в обратный путь. При всем моем уважении к Саре Берстоу, я бы охотно перекинул ее через колено, задрал ей юбку и как следует отшлепал за то, что она выбросила клюшки, даже не взглянув на них.
На предельной скорости я мчался в город, прямо к больнице доктора Брэдфорда.
Молоденькая дежурная в приемной объяснила мне, что доктор пока не появился, ибо прием начинается в половине пятого, но без предварительной записи мистер Брэдфорд никого не обслуживает.
На стульях уже томились двое больных. Я выклянчил у дежурной листок бумаги, сел и написал следующее:
«Доктор Брэдфорд, я считаю вас убийцей, а поэтому прошу принять меня.
Арчи Гудвин по поручению Ниро Вульфа».
— Ничего худого не случится, если вы передадите доктору Брэдфорду мое послание, — заявил я девушке.
На лице ее промелькнуло раздражение, однако записку она взяла и направилась в кабинет врача. А возвратившись через несколько минут, прямо с порога открытой двери громко выкликнула мою фамилию.
Я вошел в кабинет. Доктор стоял у стола. И я сразу понял, что зря потерял время, подозревая его в преступлении. Это был человек высокого роста и крепкого сложения, с седой шевелюрой и бакенбардами. Словом, классический образчик настоящего джентльмена. Пока девушка закрывала за собой дверь, он молча разглядывал меня.
— Ваше имя Гудвин? Что означает эта записка? — наконец начал он. — Приманка? Даю вам три минуты для оправдания! Этого достаточно. Ваш Ниро Вульф раскопал отдельные факты, из которых сделал собственное заключение о причине смерти мистера Берстоу, но это не дает вам права подозревать всех подряд. Вскрытие тела, подтвердившее его подозрение, еще не ответило на вопрос: кто же убийца!
— Продолжайте, продолжайте…
— По-моему, я уже все сказал.
— Вы были так сильно чем-то напуганы, что не сумели отличить коронарный тромбоз от отравления. Причем испуг ваш длится очень давно. Вы даже не решаетесь подходить к телефону, и мне пришлось проникнуть сюда столь нахальным способом.
— Дорогой мой, — сказал Брэдфорд, — я не стану отрицать, что крайне заинтересован в расследовании этого дела, хотя по-прежнему считаю выкапывание покойников из могилы ради скандала гнуснейшей штукой. Я с удовольствием побеседую с вами в конце рабочего дня. А пока… больные не ждут.
— Мистер Брэдфорд, я всего лишь посыльный. Ниро Вульф обедает в семь и приглашает вас к нему присоединиться. Придете?
— Нет, безусловно нет!
— Хорошо. Мои три минуты истекли. Я ухожу, но не обвиняйте нас, если вляпаетесь в крупные неприятности.
Я повернулся и зашагал к выходу. А когда моя рука коснулась ручки двери, сзади послышалось:
— Мистер Гудвин, я принимаю ваше приглашение.
— Отлично! Наш адрес вы найдете у дежурной.
Глава 12
За время обеда, проведенного в нашем обществе, доктор Брэдфорд полностью подпал под влияние Вульфа, что, впрочем, случалось со всяким, кого последний удостаивал своего внимания.
— Необходимость установить правду о смерти Берстоу вызвана прежде всего необходимостью найти убийцу Карло Маффи. Конечно, — продолжал Вульф, — некоторые неясности в деле, которые мы в дальнейшем сумеем разъяснить, пока еще остаются, но только пока. Я предполагаю, что кто-то из вас или все вы вместе убили мистера Берстоу.
Брэдфорд вздрогнул.
— Чепуха! — воскликнул он. — Вы сами этому не верите.
— Тогда расскажите, например, что вы думаете о покушении миссис Берстоу на жизнь своего мужа?
— Что за дурацкие фантазии? —ответил Брэдфорд с фальшивым возмущением. — Это просто смешно!
Вульф погрозил ему пальцем.
— Далее… Вы, квалифицированный врач, удостоверяете сердечный приступ, в то время как симптоматика была совсем другая. Для специалиста с вашей репутацией это непростительно. Объяснить подобный казус можно только тем, что вы хотели кого-то выгородить. Зная о болезни миссис Берстоу, мне было нетрудно догадаться, кого именно. Вы посчитали миссис Берстоу виновной в смерти своего мужа.
— Если бы психического расстройства хватало для обвинения в убийстве, то в редкую семью нашей страны не заглянул бы палач.
— Значит, у вас имелись более серьезные основания для того, чтобы подозревать миссис Берстоу. И я задаю вам прямой вопрос: когда и при каких обстоятельствах миссис Берстоу уже покушалась на жизнь своего мужа? В сущности, эта информация будет представлять лишь исторический интерес, поскольку к данному делу не относится.
После минутного размышления Брэдфорд наконец произнес:
— Вы посылали кого-нибудь в университет «Холленд»?
— Нет.
— Там этот факт хорошо известен. В ноябре миссис Берстоу выстрелила в своего мужа из револьвера, но промахнулась, и сама упала в обморок.
— Это было, конечно, во время очередного приступа?
— Да, сэр.
— Теперь вернемся к нашей теме, доктор. По-моему, между острым психическим расстройством и тщательно разработанным планом убийства не может быть ничего общего, как вы думаете?
— Мне рассуждать было некогда, — сказал Брэдфорд. — Передо мною, на земле, лежал бездыханным лучший друг. По всем признакам — отравленный. Но разве я мог угадать, когда это произошло и кто был его убийцей? Я вспомнил лишь о словах, произнесенных накануне миссис Берстоу, и пожелал только одного: чтобы моего друга достойно похоронили. Так я и поступил. Когда же вы произвели эксгумацию, а затем опубликовали свои необыкновенные результаты, я так перепугался, что уже не был способен вести себя разумно.
Вульф незаметно нажал кнопку вызова, и на пороге появился Фриц.
— Принеси бутылочку вина для доктора Брэдфорда, пиво для меня, а тебе, Арчи?
— Спасибо, ничего.
— Мне, пожалуй, тоже не надо, — сказал Брэдфорд. — Сейчас почти одиннадцать, а я еще поеду за город.
— Но, доктор, — запротестовал Вульф, — ведь вы так ничего и не рассказали, несмотря на старание и терпе-ние, с каким я пытался завоевать ваше доверие, дабы задать один-единственный вопрос: кто убил вашего друга мистера Берстоу?
Брэдфорд оцепенел от ужаса.
— Поймите, вам необходимо принять как должное тот факт, что миссис Берстоу не убивала своего мужа, это нами проверено. Освободитесь от своего страха. Мне нужно выяснить, кто в действительности совершил это тщательно задуманное и хитро осуществленное преступление. Ведь вы были старинным и близким приятелем мистера Берстоу.
— Да, мы еще со школы дружили, вот уже полвека.
— Тем более, значит, именно вы должны помочь мне найти преступника.
— Это и мое самое страстное желание, — прошептал Брэдфорд.
— Кто мог быть его врагом? Может, вы когда-то слышали о какой-нибудь ссоре? Скажем, не теперь, а много лет назад? Не бойтесь открыть мне интимные вещи. Опасность заключается не в том, что мы обидим невинного человека, а в том, что позволим убийце безнаказанно продолжать свои злодеяния.
