Бег сквозь лабиринт - Татьяна Осипова
Антон внезапно почувствовал прилив силы, она словно морозный горный ветер пробудила его ото сна. Натали посмотрела на него в упор и улыбнулась, застёгивая меховую куртку.
– Ты не знаешь, на что мы с тобой способны, – она взяла его за руку, – Лэкк.
Бледное марево портала задрожало и открыло им проход, откуда были слышны крики и стоны.
– Ты готова? – спросил Антон, сжав ей руку.
– Вполне.
2
Тэлль стоял у окна и долго всматривался в темноту. Большие снежные хлопья завалили город огромными сугробами. Здесь было трудно пройти пешему путнику, столько навалило снега. Тэлль, поёжившись, вернулся к камину, огонь горел жарко, причудливые тени плясали на стенах. Усевшись в мягкое кресло, он набил трубку и закурил. Ароматный горький дым поднялся к потолку, Аркад закрыл глаза и впервые почувствовал, как одинок и как устал. Впервые за долгие годы, когда он получил тёмную власть, ему стало вдруг тоскливо, словно старому псу, отживающему последние месяцы. Что это, причина в чёрной зиме, в холоде, спрашивал он себя. Такая хандра всё чаще стала нападать на него, и он не мог понять причины ей возникновения. Злился, срывался на Философе, единственном, кому мог доверять, потом сожалел о происшедшем и впадал в апатию.
– Вам что-нибудь нужно, хозяин, – Матвей приоткрыл тяжёлую дверь.
– Входи, Матвей, хочу поговорить с тобой. – Философ втянул в плечи косматую голову и, подойдя, опустился у ног Тэлля.– Что тебя мучает, я вижу, ты страдаешь, как и я, неужели эта мерзавка Ариетта всё-таки успела бросить проклятие.
– Тяжек крест великого мужа. – Философ положил голову на колени Тэллю, – иногда мне кажется, что весь мир против нас, хозяин, но когда я опускаюсь под Твердь и слушаю разговоры, многие и многие пошли за вами, господин. Никакая сила не способна удержать волну нечисти, вскоре и сомневающиеся поймут, у кого сила в этом мире и припадут к вашим ногам.
– Только ты, мой самый преданный раб и, как только я заполучу сияющую, награжу тебя как должно.
– Вас спрашивала одна старуха, говорила, что умеет лечить тоску.
– Тоску никто не может вылечить, если она уже поселилась в сердце, – Тэлль почувствовал гнетущую пустоту внутри, он не мог понять, что с ним твориться, ведь, сколько лет его душа оставалась холодна и непреклонна. Ему не нравилась эта перемена, осталось всего чуть-чуть, заполучить жизненную силу сияющей, и потом весь мир будет лежать у его ног, но будет ли он этим удовлетворён.– Давно она меня спрашивала, Матвей?
Философ, кивнув, поднялся и принёс папку. Тэлль, поморщившись, отстранился от бумаг и попросил самому связаться со старухой, если она так хочет общения. Философ, оборотившись, отряхнулся и, лизнув руку Тэллю, направился к выходу.
– Не беспокойся хозяин, я быстр-р-ро пр-р-риведу её, – прорычал оборотень и, кинувшись к ближайшему зеркальному телепорту, скользнул сквозь стекло.
Тэлль усмехнулся: « Мальчишка, кто бы мог подумать, что этот щенок вырастет в безжалостного убийцу, ему всё равно как проявить свою безмерную любовь. Прикажу – убьёт, захочу, мёртвого оживит. Вот это преданность». Аркад закрыл глаза и решил вздремнуть, ему снился старый сон, когда он был ещё ребёнком.
Вот он бежит по зелёному лугу к дому бабушки. Ему ещё мало лет и никто пока не знает о его тайне. Он вбегает в дом и с размаху влетает в большое зеркало, стоявшее напротив входной двери. Аркад не падает в брызги осколков и не кричит от боли, он поднимается на четвереньки и видит, что одна половина его тела по другую сторону зеркала. Вылезая обратно, мальчик сунул руку в зеркало и ничего не понимая, уставился на своё отражение. Однако что-то помешало ему рассказать обо всём бабушке, и вскоре он забыл о случившемся. Став немного старше, он начал кое-что понимать, но, никто не знал о том, где бывает Аркадий, никому не было известно о его тайне.
Он мог войти в любое зеркало и выйти из другого. Со временем парень понял, что каким-то образом, ему подвластно открывать двери в другие миры. Все они были разными и похожими, ему так хотелось рассказать хоть кому-то о том, что он видел, но у него всегда было мало друзей, да по большому счету и не было вовсе. Парень всегда видел во сне её, девушку, которая перевернула всю его жизнь. Сон всегда заканчивался на том месте, где он видит впервые свою первую любовь и, окликнув, смотрит, как она оборачивается, и солнце играет в рыжих волосах.
Тэлль открыл глаза и почувствовал, как липкий пот, заставляет его поморщиться, он вытер простыней шею, и потянулся за стаканом с водой. Как давно это было, эта встреча с Гердой. И почему он именно сейчас вспомнил о ней.
В дверь поскреблись, Тэлль понял, что вернулся Матвей и бросил ему:
– Заходи, чего скребёшься. – Философ вбежал в комнату, тянул за грязный рукав долговязую старуху ведьму. Она строго глянула в сторону Тэлля. Тот плотнее запахнул тёплый халат, сунул худые ноги в меховые тапки и спросил:
– Это ты меня хотела видеть, ведьма?
– Да, Аркад, – старуха с болью смотрела на него, – каким ты стал, Аркад, а был таким милым мальчиком…
– Что ты можешь знать обо мне? – он вскочил на ноги и поморщился от боли в колене.
– Тебе не спастись уже, я искала тебя, чтобы сказать…
– Кто ты такая?!
– Я мать Герды, Велиса Розат. – Она криво усмехнулась, – годы не щадят всех нас, но моя память не замутилась, и если ты чего не помнишь, я помогу тебе.
– Иди, Матвей, – бросил Тэлль Философу, – будь за дверью, если что, я позову.
Философ нехотя отступил к выходу, но встретившись с взглядом Тэлля, понял, сейчас ему здесь не место. Опустив голову, он искоса глянул на старуху и направился к двери. Тэлль же не смотрел на него, его взгляд не сходил с потускневших, но знакомых глаз. Аркад вспомнил Герду, и снова у него до боли сжалось сердце. Почему старуха явилась именно сейчас, когда его одолевали сомнения, когда он вспомнил свою первую любовь.
Он увидел Герду, когда та была ещё девчонкой, с длинными золотистыми волосами и венком из голубых цветов. Ему только исполнилось шестнадцать, когда они впервые встретились. Он не стал открывать ей правду, что пришёл из другого мира.
В один день Аркад решил отправиться в мир Герды и сбежал из своей реальности навсегда. Он написал маме письмо, где обо всём рассказал и признался, что больше не может быть вдали от любимой. Сказал, что она встретила его с радостью, но умолчал, что родители Герды с осторожностью отнеслись к парню, который был не похож, ни на одного из друзей дочери.
– Я знала. – Велиса провела рукой по его щеке, вернув Тэлля из воспоминаний в реальность, – кто ты, но не могла понять, какую ты таишь в себе угрозу. Если бы только я могла предвидеть будущее…
…Тэлль нанялся в ученики пекаря к Канопусу Лиру, хозяину таверны «Весёлая перепёлка» и принялся изучать и впитывать всеми порами новый мир. Он мечтал, что скоро Канопус переведёт его в главные пекари, а это значит, что его смогут посвятить в ученики к магистру Журславу Бину. Парень пока умел колдовать, и Канопус не решался без решения верховного мага Лекса, перевоплощать его. Бывали случаи, когда к ним в мир попадали люди из других сфер, это не сильно удивляло местных жителей. Однако Герда поторопила события, Аркад не был готов к воплощению, но тогда она не понимала, что поставила под удар не только их жизни, на карте стояло теперь существование всех миров.
– Если бы Германус мог предвидеть эти ужасные события, но он не стал торопиться, – прошипела Велиса. Тэлль увидел, какой она стала жалкой. Ему захотелось протянуть руку и свернуть ей шею потому, что она стояла, как живое
