Вопль кошки - Франческа Заппиа
Кен и его друзья двинулись дальше, покатываясь со смеху.
Меня не удивляло, что некоторые недолюбливают Джейка. Его знали все и либо любили, либо ненавидели, а бывали и такие, кто, наверное, и любил, и ненавидел. Удивляло меня, что его ненавидел Кен Капур, – мне казалось, Кена ничьи поступки не волновали настолько, чтобы кого-то возненавидеть.
– Я рад, что Джейк перешел в старшую школу, – сказал Джеффри, когда Кен и остальные удалились и больше не могли нас услышать. – Но, странное дело, мне от этого даже немного грустно.
– Почему? – спросила я.
– Потому что мы братья, – сказал Джеффри. – В детстве папа нам говорил, что мы друг без друга, как без правой руки. Я знаю, что он тупой, но без него мне одиноко.
Может, эти воспоминания нужны просто для того, чтобы я не забывала, как сильно ненавижу Джейка.
Братья Блументаль
– Да, – говорю я, – Джули Висновски. Мы думаем, она с кем-то подралась и ей разбили голову о каменные плиты во дворе.
– Может, тогда не надо было драться? – Джейк убирает гарпунное ружье куда-то под стол и достает деревянную бейсбольную биту. Казалось бы, не так страшно, однако в эту бейсбольную биту вмонтирована циркулярная пила с лезвиями, как акульи зубы. Такое оружие себе выбирает тот, для кого причинять боль людям – прикол. Джейк выходит из-за стола, втыкает эти зубы в пол и опирается на биту.
– Почему это моя забота? То, чем вы, фрики, там занимаетесь, – ваша проблема.
– Я бы сказала, когда кого-то убивают – это общая проблема, – говорю я, не сводя глаз с биты. – Стало небезопасно.
Не то чтобы до этого было безопасно, но теперь мы гибнем в якобы безопасных местах типа внутреннего двора, а не в коридорах от рук Лазера.
– Чем скорее мы узнаем, кто это сделал, тем скорее все вернется в норму.
Джейк хмыкает. Рядом со мной Джеффри беспокойно переминается с ноги на ногу. Мы все знаем, что нормальной жизни здесь нет и не будет, но иногда приходится притворяться.
– Хорошо, – говорит Джейк. – Только я никак не пойму. Сюда-то вы зачем пришли? Это не мы, и, если бы вы думали, что это мы, вы бы сюда не сунулись. Не говори мне, будто вы ждете, что я пошлю кого-нибудь расследовать. У нас здесь крепость. Именно из-за говнюков, которые убивают людей, мы и засели тут. Ваши шатуны постоянно пытаются нас выловить по одному.
– Он один и остался, – выплевываю я. – Марк. Остальные пропали. И это не наши шатуны. Они на нас тоже нападают.
– Мы не знали, слышал ли тут кто-нибудь, что случилось, – не успеваю я продолжить, перебивает Джеффри. – Я знаю, что вы платите Часам за информацию.
Рот Джейка кривится в жестокой улыбке.
– Если тебе нужна информация, Джефферс, обратись к Хроносу и Часам самостоятельно.
Джеффри заметно вздрагивает. Ему приходится схватиться за голову, чтобы не потерять равновесия, и это лишает его малейшей надежды сохранить свой страх в тайне. Просить помощи у Хроноса и Часов не вариант: цена за информацию кусается.
– Отвечая на ваш вопрос, – продолжает Джейк, – нет, от Часов я ничего не слышал. Хотя, может, они ее и убили. Кто их знает… Этот Хронос – темная лошадка. Может, он наконец решил попробовать Страшно-Ужасное Жертвоприношение.
Страшно-Ужасным Жертвоприношением кто-то придумал называть теорию о том, что, если уничтожить преображенных ребят, все остальные смогут покинуть Школу. Такие вот мы тут все умники.
– Вряд ли Хронос совсем отупел и верит, что, если убить нас, отсюда найдется выход, – говорю я. Стараюсь не двигаться. Не переминаюсь, не шевелю пальцами, даже голову не наклоняю. Возможно, так я меньше похожа на человека, зато ко мне не прикопаться. – Но не все такие же умные.
Джейк пристально смотрит на меня. Кислота в его глазах закипает.
– На что это ты намекаешь?
Джеффри косится на меня в панике.
Я таращусь на Джейка в ответ:
– Мы реально сейчас притворяемся, что между нами все гладко? Что, если кто-то вдруг решит проверить, сработает ли Страшно-Ужасное Жертвоприношение, это будешь не ты?
– По-моему, это довольно серьезное обвинение. – Джеффри поворачивается ко мне, его голова беспокойно вибрирует. – Согласись, Кот? Никто из нас не стал бы такого делать. И даже не помыслил бы.
– Название ведь сочинили? Значит, мыслили, – говорю я.
Джейк вращает под рукой бейсбольную биту. Пол тихонько взвизгивает от боли. Джейк смотрит на нас мертвыми глазами хищника – как всегда. До того как все случилось, я думала, что это такой секси-взгляд, который он нарочно разработал, чтобы цеплять девчонок. Теперь же я вижу, что у него в голове ни чести, ни совести, только темная пустошь, освещаемая пульсирующими вспышками инстинктов.
– Я тебе не позволю, – говорит он наконец.
– Что не позволишь? – слабым голосом спрашивает Джеффри.
– Свалить всю вину на нас, чтобы отвлечь внимание от себя.
– Ты шутишь, что ли?! – восклицаю я. – Ничего мы на вас не сваливали. Мы же за помощью пришли.
– Не шутят такими вещами, – говорит Джейк. И дергает подбородком в сторону двери. – Они поверят всему, что я скажу. Правда, неправда – не важно. Может, ты думаешь, что я один тут тебя ненавижу…
Я фыркаю, просто не могу удержаться.
– …но никто и глазом не моргнет, если я решу положить конец нашему перемирию.
– Так нельзя! – Джеффри делает шаг к Джейку, и тот отступает назад, волоча за собой по полу лезвия биты. Джеффри, кажется, не замечает. Он протягивает к брату руки. – Пожалуйста, Джейк, не надо. Можешь нам не помогать. Мы уйдем, о’кей? Мы сами разберемся. Если… если не будет перемирия, будет война. Мы же… все же… мы же все умрем.
Джейк сжимает челюсти:
– Господи, Джеффри. Не могу поверить, что ты мой брат. Какой же ты сопляк.
Джеффри вздрагивает:
– Я думаю, есть и получше способы…
– Чем то, как у нас сейчас? – спрашивает Джейк, все сильнее повышая голос. – Чтобы вообще никто не выбрался и ничего не менялось, кроме ваших морд уродливых? Да, есть. И если этот способ – всех вас перебить, я мешать не стану.
Джеффри снова делает шаг к брату. Джейк отступает за стол, поднимая свою биту-акулу. Я хватаю Джеффри за руку, хочу оттащить его назад, но в этом нет необходимости. Бита направлена не на него.
– Помнишь, что говорил папа? – спрашивает брата Джейк. – Когда мы были маленькими, еще до того, как он нас бросил? Мы друг без друга – как без чего?
– Без правой руки, – отвечает Джеффри.
