Один из нас вернулся - Карен М. МакМанус
– Сомневаюсь, – отвечает Купер. – Может, оно и к лучшему, потому что, по-моему, в этой рекламе я ужасен. Сам не пойму, как ты уломала меня устроить просмотр. – Лифт останавливается, и Купер морщит нос, потому что до нас долетает знакомый едкий запах. – Похоже, клиника по пересадке волос никуда не делась?
– Угу, – подтверждаю я, выходя в коридор.
– Эдди! – Дверь офиса «Пока Не Будет Доказано» с треском распахивается, и Бетани Оконджо – одна из подручных Эли – заключает меня в удушающе крепкие объятья. – Как же я рада!
– И я. – С трудом высвободив руку, я хлопаю ее по спине. – Спасибо за… м-м… обнимашки.
Я хотела сказать спасибо за то, что чуть не сломала мне ребра, но не стоит подтрунивать над людьми, которые о тебе беспокоятся. Это один из множества уроков, которые я усвоила за последние два года.
– Эли вот-вот закончит совещание, а вы пока подождите в Винтерфелле. – Бетани отпускает меня и указывает на открытую дверь. Встретив озадаченный взгляд Купера, который наконец-то снял темные очки, она поясняет: – Для тех, кто не знаком с «Игрой престолов», – это та переговорная, что поменьше. Проходите, не стесняйтесь. Мы заказали немного съестного на случай, если вы проголодались.
Немного съестного – это мягко сказано. Такое впечатление, будто кто-то скупил и выложил на стол все, что имелось в кофейне на первом этаже. Этим кем-то, скорее всего, был Нокс – сейчас он машет нам из более просторного конференц-зала со стеклянными стенами, где человек пять-шесть внимательно слушают Эли. Теперь, когда учебный год окончен, Нокс проводит в «Пока Не Будет Доказано» почти полную рабочую неделю. Месяц назад его повысили до ассистента, так что он уже не стажер и получает нечто весомее бесплатной пиццы и ценного опыта.
– Мне пора назад. Если что-то понадобится – зовите, – напутствует Бетани и выходит, закрыв за собой дверь.
Купер кружит у стола, как охотник в поисках жертвы. Несмотря на тренировки и строгий режим питания, его все время тянет на углеводы.
– О-о-о, шоколадные круассаны! – радуется он, сгребая две штуки сразу. Но не съедает, а заворачивает в салфетку. – Крис их обожает, – поясняет он.
– Боже, какая милота – отдавать Крису свои любимые вкусняшки! – Усевшись за стол, я тянусь к фруктовому пирожному, отщипываю с верхушки клубничину в глазури и отправляю в рот. – Идеальная парочка идеальна во всем!
– Ничего идеального не бывает, – возражает Купер.
Приторная клубника едва не застревает у меня в горле, и я с трудом ее проглатываю. Конечно, он прав, ведь нас с Джейком когда-то тоже называли идеальной парой. С виду такие яркие, счастливые, популярные – на деле мы оба были на вторых ролях в тех сферах, которые казались нам важнее всего: в спорте Джейк никогда не дотягивал до Купера, а мне вечно доставался титул вице-мисс на конкурсах красоты. Впрочем, потом я поняла, что эти конкурсы – не мое, а что касается Джейка…
– Джейк всех нас обманывал, – тихо произносит Купер.
– Не до такой степени, – говорю я с вымученным смешком.
– А вот и нет, – возражает Купер. – То есть, я понимаю, у вас с ним были особые отношения, но я его знал гораздо дольше, чем ты. Мы начали общаться еще в конце лета перед девятым классом, и ни разу – ни единого разу – я не заподозрил, что он может причинить кому-то боль. Луис тоже понятия не имел, да и Кили…
– Давай не будем о Кили, – прошу я.
Купер поднимает брови.
– Я думал, тебе все понравилось…
– Так и есть. – Я ковыряю пирожное. – А может, нет. Не знаю. Во мне как будто… что-то сломано.
Пару недель назад моя подруга Кили Сория приехала домой, успешно отучившись год в Калифорнийском университете, и мы почти весь пятничный вечер колесили по Сан-Диего в поисках вечеринки, которую устраивал один из приятелей Кили. Когда мы не нашли нужный дом, Кили начала проверять похожие адреса и возила нас из одного странного места в другое. В конце концов мы подъехали к дому престарелых и так расхохотались, что из глаз у меня брызнули слезы. Кили попыталась их вытереть, но чуть не проткнула мне щеку своими наращенными ногтями, что рассмешило меня еще больше. А затем ни с того ни с сего мы поцеловались. Я даже не представляла, что этого хочу, пока оно не случилось. А закончилось все…
Ну, не идеально. Впрочем, как говорит Купер, ничего идеального не бывает. И все же было довольно круто.
– Ничего в тебе не сломано, – твердо заявляет Купер. – Ты ведешь себя осторожно, вот и все. И Кили это понимает. Понимает как никто другой. Уж поверь.
Купер и Кили в последнее время сблизились, но у них непростая история: в старших классах они встречались – до того, как Купер объявил о своей ориентации, – и когда Кили узнала, ее это сильно задело.
– Она ведь тебя не торопит?
– Конечно нет, – бормочу я. – Это же Кили. В любом случае она сейчас в отъезде.
Каждое лето Кили проводит с родителями на Кейп-Коде. Они уехали туда на прошлой неделе. Стыдно признаться, но в какой-то мере я почувствовала облегчение. Совсем как в тот момент, когда Дэниэл – парень, с которым я встречалась пару месяцев назад, – без лишней драмы принял мое предложение остаться друзьями. Пусть даже на самом деле я этого не хотела.
С тех пор, как арестовали Джейка, моя личная жизнь идет по однообразному унылому сценарию: сперва я кем-то увлекаюсь, мы проводим несколько крышесносных недель, а затем дурацкий сдвиг в моем мозгу все портит. Какой-то глубинный страх, инстинктивная реакция – «бей или беги» – вынуждает меня отталкивать людей. Я вовсе не против оставаться одной – во многом я даже полюбила одиночество, – но я хотела бы выбрать такую жизнь осознанно. А не от страха.
Купер был первым, кому я рассказала про Кили. Их связывало прошлое, и я хотела избежать возможных неловкостей. Думаю, его тронуло, что я совершила перед ним нечто вроде каминг-аута, пусть я и сама до конца не разобралась в себе. Мне по-прежнему нравятся парни, и я сомневаюсь, что до Кили меня хоть раз тянуло к девушке. Возможно, нечто подобное случалось, но я не знала, как реагировать. Когда я поделилась этими мыслями с Купером, он напомнил, что ярлыки ничего не значат.
– Просто люби того, кого любишь, – сказал он.
Вот и сейчас Купер возвращает меня к реальности, ободряюще хлопнув по плечу.
– Дай себе время, Эдди. Еще и
