С Задонский - Гонец из прошлого (Посыльный серой стаи - 1)
- Что? Они живут на четвертом этаже?
- Да, уже около двух месяцев. Мы их отслеживали, поэтому считаем, что их главная цель не покушение, а что-то другое. Если вы дадите разрешение на ввод в действие плана активных мероприятий против этой группы, то через пару дней мы будем кое-что о них знать.
- Раз так, я полагаю, что брать их преждевременно. А не связаны они с этими поздравлениями?
- Нет, не думаю.
- А эти рабочие в подъезде? Вы их проверяли?
- Это такие же рабочие, как я президент России, - позволил себе пошутить Полковник. Заглянув в один из документов, разложенных на столе, он продолжил. - Они являются сотрудниками частного сыскного агентства "Кристи и Пуаро" и выполняют задачу по наблюдению за нашими "студентами". Дело в том, что к ним обратился хозяин угнанной белой БМВ, и эти ребята довольно быстро вышли на угонщиков. Один из них - бывший армейский офицер, другой сыскарь из столичного уголовного розыска.
- Это, пожалуй, даже очень хорошо - будем прикрыты и с этой стороны. Итак, пока никого не трогаем, посмотрим, как будут развиваться события. Жду вас вечером с планом, - Матвей Борисович дал понять Котову, что прием закончен.
Глава 10
В конце рабочего дня Михайлов немного задержался и, садясь в машину, чтобы ехать к Трофимову, заметил, что солнце уже спряталось в горах. Подъехав к дому, где проживал Трофимов, Сергей был приятно удивлен: Игорь Вячеславович проживал в престижном районе в частном двухэтажном доме на три квартиры, с небольшим садиком и гаражом.
На стук в дверь Михайлову открыл сам хозяин.
- Быстро же вы управились с моими делишками. Неужто компьютер починили или почта из Москвы пришла раньше срока? - язвительно спросил старик. Сергей в изумлении застыл у распахнутой калитки: "У деда информация поставлена на высшем уровне. Сведениями пользуется только последними и хорошо проверенными, иначе не задавал бы таких вопросов".
- Извините, Сергей Альбертович, что сразу вас огорошил. Подумал, что необходимо развеять миф о нашей или моей душевной болезни, о которой вам наверняка наговорили в посольстве. Проходите в дом.
Сергей вошел в крытый двор, в котором стояли довольно новый "уазик" и "Волга". Двор был чистый и уютный, некий дискомфорт в эту идиллию вносила гора коробок из-под импортных сигарет. "Или мелким бизнесом занимается дед Трофим, или переезжать вздумал. И что не сидится старикам на месте в такое тяжелое время?" - подумал Сергей.
Тут Михайлов услышал позади себя звериный зев. Медленно обернувшись, он увидел у калитки разлегшегося на подстилке огромного пса с густой шерстью светло-серого оттенка. Собака молча смотрела на Сергея и не спускала с него настороженного взгляда, подрагивающие щеки свидетельствовали о том, что эта громадная псина по меньшей мере собиралась облаять непрошеного гостя.
- Не бойтесь его, Сергей Альбертович, это добрая собака, наш верный друг и защитник. Зовут Бакс - в духе нового времени. Бакс, - позвал старик собаку, - иди познакомься, это наш друг, ты понял, друг!
Бакс быстро поднялся, подбежал к Сергею, обнюхивая, обошел вокруг него и отправился на свое место. Знакомство состоялось, хозяину ничто не угрожало, и пес, казалось, потерял всякий интерес к людям.
- Хорошая собака, - прокомментировал Сергей.
- Бакс ещё малыш, всего год от роду, но уже обучен по специальной методике. Теперь он вас знает, но если меня рядом не будет, остерегайтесь вступать ним в контакт, все равно набросится.
- Обрадовали меня, Игорь Вячеславович. В таком случае нам лучше встречаться в посольстве.
- Не все то золото, что блестит, не все то хорошо, что кажется очевидным. Я думаю, вы вскоре сами в этом убедитесь. Ульяна Генриховна, накрывай на стол, к нам гость дорогой пожаловал, - позвал он, видимо, свою жену.
Наступили сумерки, а городские власти не торопились включать электричество. Сергей так и не понял планировки дома и каким путем дед Трофим провел его в большую комнату. Окна были прикрыты снаружи ставнями, здесь царил полумрак, и непонятно было, куда они выходили - во двор или на улицу. Еле различались большая витрина или сервант, круглый обеденный стол, четыре стула вокруг него, небольшое канапе в углу, два кресла и журнальный столик с современным телефоном. На подставке перед канапе стоял старый громоздкий телевизор. У противоположной от окна стены разместился книжный шкаф с какой-то башенкой посередине.
- Моя супруга, Ульяна Генриховна, - представил Трофимов пожилую, статную седую женщину в брюках и легкой блузке. В руках она держала зажженную керосиновую лампу в виде китайского домика - пагоды.
- Очень приятно! Михайлов Сергей, сотрудник Российского посольства, с легким поклоном отрекомендовался молодой дипломат.
- Уля! накрой нам легкий ужин. Сергей Альбертович холост. Ему наверняка хочется чего-нибудь домашнего, как умеют готовить только русские матери для своих сыновей. Верно? Разрешите я вас буду называть просто Сергей или Сережа? Вы мне по возрасту как внук, - в глазах Трофимова Михайлов заметил проблеснувшую слезу.
- Игорь Вячеславович, вы живете одни? - спросил Михайлов, пытаясь при слабом свете разглядеть книги на полках.
- Сережа, у вас очень проницательный взгляд. У нас с Ульяной Генриховной есть дети и внуки, и даже правнуки, мы их очень любим и в меру наших сил заботимся о них. Но они заняты своими делами, у них своя жизнь. Сыновья имеют представление о том, чем мы занимались раньше и занимаемся сейчас, не хотят вмешиваться в ход событий, но охотно выполняют отдельные наши поручения...
- А почему вашу супругу зовут Ульяной Генриховной? Получается странно: Ульяна - чисто русское имя, Генриховна - чисто немецкое отчество. Как-то не звучит, не так ли?
- И здесь вы правы, Сережа. Мою супругу зовут Урсула Генриховна, девичья фамилия Бютнер, что по-нашему означает Бондарь. Она чистокровная немка: не из Поволжья, а из самой Германии, из-под Магдебурга, есть там небольшой такой городок - Хальберштадт. Кстати, в День Победы мы с ней отметили золотую свадьбу.
- О, поздравляю вас и вашу супругу!
- Что-то ты сегодня разговорился, дед, - послышался из глубины дома, по-видимому, из кухни, польщенный голос Ульяны Генриховны.
- Дорогая, ты меня не критикуй, а побыстрее накрывай на стол. Нельзя гостя потчевать одними байками.
- У меня все готово, уже несу, - донеслось в ответ.
Глава 11
Исмаил до весны лечил Дениса травами, и рана на плече зажила удивительно быстро. Старый черкес утешал парня:
- Жить на Кавказе в нынешнее время, да под пулю ни разу не угодить это, брат, ты много захотел... Ты лежи и не рыпайся. Место здесь тихое, никто к нам не сунется, живем как у Аллаха за пазухой.
...Горы в этом году рано засыпало снегом. В долине старик Исмаил сменил лошадь на собачью упряжку и отправился к себе в горный аул, где его поджидал верный Арслан, девяностолетний горец, которого Исмаил подобрал в брошенном селении умирающим от голода и холода. Выходил его, вылечил, и стал жить Арслан в "имении" Исмаила на правах "управляющего" хозяйством.
Назвать место жительства Исмаила аулом, значит, сильно преувеличить. В 50-60-х годах людей переселяли из горных районов в долины, соблазняя благами городской жизни. Люди, спустившись с гор, быстро ассимилировались в местных условиях. Выросло уже два поколения людей, ставших коренными жителями долин, и никого из них никаким пряником не заманишь в горы.
В аулах остались жить лишь некоторые старики и считанные единицы из молодежи, такие, как Исмаил. Отсутствие связи с "большой землей" и особенно медицинской помощи сделали свое дело. Все чаще и чаще встречаются в горах недоброжелательные, зло настроенные люди.
Здесь преимущество было уже на стороне Исмаила - пожалуй, никто не знал горы, как он. Этим и зарабатывал себе на жизнь. Очень многим требовался проводник в горах, знающий все маршруты в обход появившихся здесь с распадом Союза пограничных застав.
Старик сам разработал сложную систему проводки караванов: на первом этапе местный житель с той или другой стороны хребтов переводил нуждающихся вместе с их скарбом в горную долину и в первую же ночь скрытно покидал стоянку. Это было гарантией того, что караванщики не задумали ничего плохого против Исмаила и не изменят своего решения. Утром появлялся старик, брал ранее оговоренную плату и вел караван через горные долины и главный хребет. На последнем переходе, о котором караванщики не знали, Исмаил оставлял записку о дальнейшем пути и тайно уходил. Об этой привычке старика наслышаны были все караванщики, но как ни пытались следить за ним на последнем переходе, задержать его не могли.
Исмаил знал множество тропинок и караванных путей через горы, и каждый раз, в зависимости от количества людей и груза, вел караван различными дорогами и в разное время, так что караванщики не могли точно определить конец своего путешествия.
