Марина Серова - За чужие грехи
– Аленушка, деточка, во-первых, этих месяцев двенадцать, поэтому сразу я тебе ничего сказать не могу. А во-вторых, я советую тебе просто-напросто заучить их, потому как у меня сложилось впечатление, что этот вопрос обязательно будет в каждом кроссворде.
– Ну, Крес, ну пожалуйста, не запоминаются мне эти дурацкие названия!
– Хорошо, букв-то хоть сколько?
– Букв? Восемь... И тут даже... Подожди... Третья «о», пятая «е».
– Ну, я так не соображу на слух, дай-ка посмотреть глазами.
Алена с готовностью, можно даже сказать, радостно протянула Ирине Николаевне газету. И чего она так радуется, можно подумать, что если ей удастся сегодня утром разгадать этот кроссворд целиком, то где-то после обеда в нашу дверь позвонит радостный Леня Якубович и вручит Алене голубой «Мерседес», перевязанный розовой ленточкой.
Пока пред моим мысленным взором проплывал кошмар в виде ярко-голубого «Мерседеса» с розовым бантиком на капоте, Ирина Николаевна, посмотрев на сетку кроссворда, безапелляционно заявила, что это флореаль, и уже собралась было вернуть газету Алене, как вдруг вскрикнула:
– Надо же, Людочка! Что за жизнь такая дурацкая, лучшую подругу видишь только на газетной фотографии!
– Что, Крес, про твою знакомую написали?
Ирина Николаевна кивнула и впилась глазами в статью. Прочитав ее всю, она успокоилась и вернула газету Алене. Теперь пришла очередь Алены читать статью так, словно это был увлекательный любовный роман с Аленой в роли главной героини.
Ирина Николаевна тем временем предавалась счастливым воспоминаниям. Видимо, эта дружба началась еще в молодые годы, потому что на лице Ирины Николаевны застыло умиленно-ностальгическое выражение.
Не столько из любопытства, сколько поддерживая разговор, я поинтересовалась:
– Вы, вероятно, вместе учились?
– Нет, сидели, – все так же радостно ответила Ирина Николаевна.
– Где? – тупо спросила я.
– В лагере, – ответила мне бывшая учительница.
– А-а, – обалдело протянула я и, чтобы продолжить светскую беседу, вежливо осведомилась: – Долго сидели?
– Да нет, сроки у нас были небольшие, она попала чуть раньше, я чуть позже, но вышли примерно в одно и то же время.
Я кивнула, не в силах больше поддерживать разговор. Хотелось, конечно, спросить, по какой же статье проходила Ирина Николаевна, ну и Людочка эта самая за компанию, но я боялась услышать в ответ еще одну жизнерадостную реплику, из которой я бы узнала, что моя любимая учительница подвизалась в роли Соньки Золотой Ручки.
Но тут в разговор вмешалась Алена, которая дочитала статью и заинтересовалась славным боевым прошлым своей крестной:
– Крес, а за что же вы сидели? По недоразумению?
Ой, как там поется: «Он за растрату сел, а я за Ксению...» Правда, сюда это не очень подходит.
– Нет, – возразила Ирина Николаевна, – за дело. Она – за фарцовку, я – за политику. Как раз шел шестьдесят восьмой год, Пражская весна, ну вот мы и решили устроить митинг протеста. Мне дали немного – всего три года. Я там самая молодая была. Но из аспирантуры я вылетела на всю жизнь. Да после освобождения я и в школу-то еле устроилась.
– А Людмила Корнева? – потыкала Алена в газету.
– А Людочка, как вышла, опять взялась за свое, но больше уже не попадалась и даже сумела сколотить капитал, а теперь видишь кем стала. Общаться-то мы так и не переставали, Людочка утверждает, что в тюрьме я спасла ей жизнь.
– Как это? – поинтересовалась Алена.
– Может, она и права, – задумчиво произнесла Ирина Николаевна, – у меня была возможность получать с воли редкие лекарства, а у нее обострилось хроническое заболевание. А так она выжила, даже сына потом смогла родить, я его и крестила. Так что у тебя, Аленка, есть крестный брат. Надо будет вам как-нибудь познакомиться – он почти твой ровесник, года на два постарше будет. Правда, он сейчас в Голландии учится. Учился сначала в Москве, а потом Людочка почему-то отправила его в Голландию.
Почему-почему... Деньги есть, вот и отправила, тамошнее образование престижнее.
Ирина Николаевна все больше погружалась в пучину воспоминаний, Алена с интересом поддерживала разговор, а я задумалась и в беседу больше не вмешивалась, и вот почему: во-первых, очень уж Алена заинтересовалась боевой молодостью своей крестной, а во-вторых, я вспомнила, кто такая эта Людмила Корнева, и мне стало совсем интересно. Людмила Корнева – очень крупная фигура в тарасовском бизнесе, ей принадлежит компания «Афина» – сеть компьютерных магазинов, компьютерный центр, программное обеспечение и так далее. Компанию эту мадам Корнева создала не так давно, а до этого занималась недвижимостью. Очень интересная женщина!
Разговор Ирины Николаевны и Алены тем временем перешел с прошлого на настоящее, Алена начала цитировать статью, в которой подробно описывалась компания госпожи Корневой, являющаяся, по ее словам, большой семьей. В этом месте Алена остановилась и добавила от себя:
– Да, я слышала, что попасть туда на работу – большая удача: и интересно, и хорошо оплачивается. Но кого попало туда не берут, Корнева лично занимается набором сотрудников.
– Что ж, это похоже на Людочку, – отозвалась Ирина Николаевна, – она всегда очень тщательно отбирала людей, с которыми работала. И действительно, как можно работать с людьми, которым не можешь полностью доверять?
По лицу Алены было видно, что она борется с собой – хочет что-то сказать и не решается. Вдруг она выпалила на одном дыхании:
– Крес, я так хотела бы там работать, это именно то, о чем я мечтала! Она же тебя хорошо знает, твоя рекомендация была бы для нее... была бы... – Алена запнулась, запуталась в словах и умоляюще посмотрела на Ирину Николаевну. Девушка очень волновалась и взирала на свою крестную как на последнюю инстанцию, от которой зависит вся ее дальнейшая жизнь.
Стоп! А может, это и есть мотив! Почему бы и нет, все сходится: проникнуть в закрытую преуспевающую компанию – это стоит свеч. Сложно? Не сложнее, чем махинация с квартирой. Не будем, конечно, сбрасывать со счетов другие варианты, но этот неожиданно выплывший мотив пока нравится мне больше всего.
Все эти соображения пронеслись у меня в голове за считаные секунды, Ирина Николаевна не успела ответить на мольбу Алены. Правда, она и не торопилась отвечать, а изумленно смотрела на Алену. Действительно, просьба эта была довольно неожиданна и очень эмоционально высказана. Конечно, это может объясняться тем, что исполнение просьбы кажется Алене воплощением ее мечты, ведь она так хотела работать в преуспевающей фирме, где нужно иметь дело с компьютерами!
Ирина Николаевна все молчала, и Алена умоляюще повторила:
– Крес, пожалуйста! Я не подведу тебя, обещаю!
Ирина Николаевна очнулась и ответила:
– Подожди, Аленушка, дай мне подумать.
Алена кивнула и отошла к окну, а Ирина Николаевна взглянула на меня вопросительно, как бы спрашивая совета. Ну что же, поскольку карты у нас на руках неважные, будем блефовать. Подготовим ответный ход, если Алена самозванка, и дадим ей шанс сделать карьеру, если подозрения Ирины Николаевны ошибочны. Но в последнее я уже почти не верила. Взвесив все это быстренько в уме, я, глядя в глаза Ирине Николаевне, тихонько кивнула. Ирина Николаевна чуть качнула головой в ответ и сказала:
– Ну что же, Аленушка, я все обдумала. Давай попробуем.
– Ура! Крес, ты самая лучшая! – С этими словами Алена бросилась на шею Ирине Николаевне. Все как обычно – неутомимая альтруистка Татьяна Иванова устраивает чужое счастье, а лавры достаются другим. Ладно, перебьемся без благодарностей и аплодисментов, вернемся на грешную землю. Алена, кстати, туда уже вернулась:
– Крес, а давай позвоним прямо сейчас, а?
– Сейчас? – нерешительно переспросила Ирина Николаевна.
Я прекрасно понимала, что ей хочется сначала переговорить со мной, все обсудить, а уж потом впутывать в это дело свою подругу. Но я решила иначе – если Алена преступница, то мы пока пойдем на поводу у нее и ее сообщников, но будем держать их под контролем.
– А действительно, почему бы и нет, Ирина Николаевна? Давайте звонить прямо сейчас. И я могу замолвить словечко, я Людмилу Корневу немножко знаю. Алена долго не выдержит, правда же? – обернулась я к Алене.
Она благодарно кивнула мне и умоляюще посмотрела на свою крестную. Та улыбнулась в ответ и сказала:
– Ну что же, вы меня убедили. Будем звонить. Только вот найду телефон. А кстати, – продолжала Ирина Николаевна, роясь в записной книжке, – кем бы ты хотела работать, Алена?
– Я же говорила, что лучше всего – секретарем-референтом. Но эта должность, конечно же, занята. И я готова работать кем угодно, делая то, что умею: компьютер, делопроизводство, любая оргтехника.
– Понятно, – кивнула Ирина Николаевна, – ну, будем испытывать благосклонность судьбы: телефоны ее я нашла.
Ирина Николаевна придвинула к себе аппарат и стала набирать номер. После трех или четырех попыток она посмотрела на нас и сообщила:
