Лев Корнешов - По следам легенды
- Нет.
- И быть без нашего согласия не может, - резко сказал полковник. Вашего... любовника... мы отправили... знаете куда?
- Да, - опустила голову София, чтобы скрыть слезы.
- Оттуда он не выберется. Не помешает вам выполнить особо важное задание. Для таких, как вы, это недозволенная роскошь - спать по любви.
- Как прикажете, господин штандартенфюрер, - оправилась от удара София.
- Вашим местом службы снова будет Закарпатье. Вы приедете туда с дипломом Венского университета. Наши люди позаботятся о том, чтобы вы заняли достойное место в обществе. Вы станете личным секретарем-стенографисткой хорошо знакомого вам пана Волошина... Он не станет вам мешать, - продолжал штандартенфюрер. - В этом крае есть единственная реально опасная для нас сила - коммунисты. Вы должны знать о них все...
- Позвольте... - осмелилась перебить гестаповца София.
- Нет! Я еще не закончил - вопросы потом. Вас наверняка попытается завербовать местная полиция - поторгуйтесь, но не особенно сопротивляйтесь. Начальник полиции - наш давний друг, но о вашей миссии он не знает... Вопросы?
- У меня нет вопросов, - встала и вытянулась София.
- Уже лучше, - проворчал гестаповец. - После инструктажа в наших отделах собирайтесь в путь.
Он протянул ей фотографию Угрюмого.
- Запомните этого человека. Его приказы для вас - закон.
...Родное село Софии лежало у самых гор.
Посреди села, на возвышенности, красовалась ухоженная церковь. К ней примыкал дом священника с большим садом.
София соскочила с брички, легко побежала к дому:
- Мамо! Тато! - крикнула у порога.
Выплыла мать, грузная, с ключами у пояса.
- Доченька! Слава Йсу! - София утонула в ее объятиях.
- А где отец?
- На службе, - указала попадья на церковь, где на паперти толпились люди.
- Боже! - умиленно шептала София. - Будто в детство возвратилась...
Она еще раз поцеловала мать и пошла по дорожке к церкви, пробралась через молящихся поближе к алтарю.
Священник вел службу:
- Фюреру германского народа... Адольфу Гитлеру... многие лета...
- Многие лета... - взревел полупьяный дьякон.
Верующие удивленно смотрели на своего священника, несколько старух умиленно закрестились
София тихо пошла к выходу.
Она была в саду, когда к хате подкатил тарантас. В нем важно восседал Будяк.
- Ой, кто к нам приехал! - помчалась навстречу ему София.
Стол попадья накрыла им под старой яблоней. Отец-священник осуждающе посмотрел, как София и Будяк лихо опрокинули граненые рюмки, и скрылся в доме.
Попадья ласково улыбалась Будяку.
- Файный хлопец, - улучила она минутку, чтобы сказать это дочке. Будяк вырядился как для вечернего променада. Он и София выпили еще.
- Что нового? - спросила раскрасневшаяся София.
- А ничего! - беспечно ответил Будяк. - Твой Августин ждет, когда ему Гитлер власть подарит... Бращак все такой же желтый и злой. Грызутся с Бродием и другими, будто и не из одной своры... Выпьем?
- Выпьем... А как узнал, что я здесь?
- Угрюмый послал... Чтоб, значит, не задерживалась.
- Перейдем в хату, - предложила София. - Прохладный вечер сегодня...
Они взяли со стола бутылки, хлеб, сало, другую закуску.
- Не туда, - прошептала София, когда Будяк ткнулся в одну из дверей.
Через несколько дней София увиделась с Угрюмым. Они шли по аллеям городского парка. Здесь их разговор никто не слышал.
- Как Волошин встретил? - спросил Угрюмый.
- Радостно, - улыбнулась София.
- Поддерживайте с ним хорошие отношения, - сказал Угрюмый. - Если надо будет... Словом, соображайте сами, наш Августин далеко не святой...
София смотрела на Угрюмого преданно и понимающе.
- Вы знакомы с новым коммунистическим лидером, Олексой?
- Да, - удивилась София, - я недолго учила его...
- Вот Олексой займитесь всерьез... Это приказ.
- Бесполезно, - твердо сказала София. - Ни завербовать, ни переубедить его невозможно. Это я знаю точно.
Она вдруг ясно увидела себя и Олексу в Ясинях, много лет назад. Он шел по селу с фанерным чемоданчиком в руках. Был воскресный день, в церкви только что закончилась служба. София вышла на паперть вместе с отцом, заметила Олексу, сказала:
- Я скоро приду.
- Не надо бы тебе знаться с тем коммунистом, - недовольно проворчал священник.
- Пустое говорите, - передернула плечами София.
- И отец у него был бунтарского рода, а старшие братья - так те среди коммунистов в селе главными стали, - настаивал священник.
София уже подходила к Олексе.
- Куда собрались?
- В Мукачево...
- В науку?
- Как получится, - ответил неопределенно Олекса. Под взглядом односельчан, с любопытством рассматривавших его и дочь священника, он чувствовал себя неловко.
- Я вас провожу, - предложила София.
Они пошли к околице Ясиней, к широкой поляне. На ней обучалась верховой езде группа хлопцев. Они прыгали на бегу в седла, брали барьеры.
- Вот с кем вам надо быть, Олекса, - сказала София.
- С кулацками сынками из "Сельской конницы"? - Олекса пожал плечами.
- Зачем вы так? - примирительно сказала София. - "Сельская конница" это сугубо спортивная организация. Посмотрите, как прекрасны всадники на фоне наших гор!
- Оно конечно... - иронически протянул Олекса. - На коне сподручнее... топтать лесорубов... Нет уж, в помощники жандармов меня не затащат!
- Не пойму я вас, - сказала София. - Вы - русин, гуцул с дедов-прадедов...
- Я украинец! - Олекса ответил ей с вызовом. - Нас могут называть как угодно - русинами, карпатороссами, но мы - украинцы!
- Не надо горячиться, - София ласково тронула его за плечо. - У нас с вами... и с теми, кто на конях, - она указала на всадников, - одна земля, одна отчизна - Карпаты!
Она вдруг вспыхнула ярким румянцем, и голос ее зазвенел, как натянутая струна:
- Грядет время, и мы погоним отсюда всех, у кого другая кровь! И тогда наши трембиты пропоют славу самостийной державе на земле наших предков.
- Вот вы какая! - удивился Олекса.
- Да, я такая! - с вызовом ответила София. - И я клянусь вам, - она истово перекрестилась, - что такое время наступит!
Всадники перестроились для конной атаки. И вот уже бешено мчится лава, вскинуты руки, как для сабельного удара. Но сабель пока еще у них нет. Пока...
- Так что вы все-таки будете делать в Мукачеве? - спросила София.
- Наверное, поступлю в торговую школу.
- Чтобы торговать дегтем и гвоздями? - с иронией заметила девушка.
- Университет в Праге для таких, как я, закрыт! - ответил с вызовом Олекса.
- Нравитесь вы мне, Олекса, настойчивостью. Жалко, не поняли мы друг друга...
- Почему же? Даже очень хорошо поняли...
...Она вспомнила все это и вновь сказала Угрюмому:
- Бесполезно тратить время. В этом случае возможен только один вариант...
Угрюмый чуть приметно кивнул, и София поняла, что он согласен с нею. Но осуществление "варианта" пришлось отложить - Олекса внезапно исчез из края...
"С большевистской решительностью поднимайтесь все в
бой под руководством коммунистов против всякого
национализма, против фашизма, против
империалистической войны".
Даже самые опытные агенты охранки не смогли установить, когда и как уехал товарищ Олекса через границы - в Москву, на VII конгресс Коминтерна.
Ранним московским утром Олекса шел по набережной Москвы-реки. Всходило солнце и золотило звезды Кремля. Был июнь.
В Новомосковской гостинице он поднялся лифтом на один из этажей, отыскал нужный номер, постучал.
- Одну минутку! Кто там в такую рань? - откликнулись из номера.
- Здесь проживает постоянный корреспондент газеты "Руде право" в Москве товарищ Фучик? - чуть иронично спросил Олекса.
Дверь распахнулась, и друзья обнялись.
- Входи, гуцул, - пригласил Юлиус. - Ишь ты, и не узнать!
Олекса был одет в строгий костюм, галстук со вкусом подобран к рубашке.
- А что? - заулыбался Олекса. - И мы, как говорится, из Европы! Помнишь?
- Как же! Проходи, - вновь пригласил Фучик. - Кофе на столе, обслуживай себя самостоятельно. А мне надо две-три минуты.
Он ушел в соседнюю комнату и, пока Олекса разливал кофе, появился тоже в праздничном костюме, на ходу причесывая влажные волосы.
- Ты чего такой торжественный? - с любопытством спросил Олексу.
- Сегодня на конгрессе Коминтерна выступает товарищ Сыровы, - ответил Олекса.
- Пожелаем успеха товарищу Сыровы, - серьезно сказал Фучик. - Не каждому дано право подняться на такую высокую трибуну, с которой тебя видят лучшие люди земли и ты их видишь... Вырос, гуцул! Рад за тебя!
Фучик знал, что под псевдонимом Сыровы Олекса нелегально прибыл в Москву, чтобы участвовать в работе VII конгресса Коминтерна.
- Наверное, тебя сейчас жандармы по всему Закарпатью ищут, - вдруг рассмеялся он. - Им и в голову не придет, что ты... в Москве!
- А пусть себе ищут, - отмахнулся Олекса.
Они вместе пришли в Колонный зал Дома союзов. И когда председательствующий объявил: "Слово предоставляется товарищу Сыровы, Закарпатская Украина", на трибуну поднялся Олекса. Он явно волновался, но вскоре заговорил уверенно, твердо: ведь все, что он намеревался сказать, продумано, проверено борьбой.
