Энтони Беркли - Суд и ошибка
- Это-то и есть самое худшее из последствий!- почти вскричал Уилсон.Половине уволенных вообще не светит найти новую работу - они слишком стары. Возможно, Огилви еще повезет, ведь он пользуется известностью, но сомневаюсь, что он отважится начать поиски. Повторяю, потрясение было слишком сильным.
Мистер Тодхантер кивнул. Внезапная мысль посетила его и была такой отчетливой, что у него перехватило дыхание, и он вспомнил про аневризму, о которой совсем забыл за последние десять минут сильных эмоций.
- Имейте в виду,- продолжал Уилсон,- я не говорил, что были уволены только те, кто никак не заслужи вал подобного обращения. Отсутствия одного-двух из них редакция даже не заметит. Но остальные десять...
- Неужели так много?- рассеянно переспросил мистер Тодхантер. Он размышлял, как воспринял бы юный Уилсон известие о том, что через три-четыре месяца его собеседника уже не будет в живых. Мистер Тодхантер испытал нелепое желание исповедаться и насладиться бесхитростным сочувствием Уилсона.
- Даже больше. И еще дюжина со страхом ждет увольнения. Армстронгу все равно. Фишманн назначил его редактором, и он дочиста вылизывает ему ботинки каждое утро, являясь в кабинет. Для нас это неслыханно. Боже милостивый, мы вдруг превратились в редакцию какой-нибудь "Дейли уайр"!
Мистер Тодхантер вытянул шею вперед и впился взглядом в лицо юноши.
- А если избавиться от самого Фишманна?
Уилсон хрипло рассмеялся.
- Это невозможно. Уволить его может только он сам, а он этого ни за что не сделает.
- Предположим, серьезная болезнь вынудит его оставить службу. Кого тогда назначит лорд Феликсбурн на его место - может, кого-нибудь еще похуже?- спросил мистер Тодхантер, вспомнив о Гитлере и политических движениях, время которых еще не прошло.
- Хуже уж некуда,- отозвался Уилсон.- Но если серьезно, Феликсбурн не стал бы жалеть о нем. Так или иначе, я твердо убежден, что никого другого на эту должность он не назначит. Мы опять будем предоставлены сами себе. Без Фишманна Армстронг долго не продержится. Когда же "Лондон ревью" возглавит порядочный человек вроде Феррерза, мы опять станем такими, как прежде.
- Вроде Феррерза?
- О да, следующим редактором будет он. Он давно значится первым в списке кандидатов на эту должность, а Феликсбурну хватает ума ценить опытных сотрудников. В сущности, Феррерз может стать и главным редактором всей компании. Вот почему его не уволили, как остальных, хотя он наотрез отказался пресмыкаться перед этим мерзавцем. И это,- чистосердечно признался Уилсон,- единственная причина, по которой я до сих пор не уволен: в первую же неделю я высказал Фишманну все, что о нем думаю, а Феррерз спас меня. Только Богу известно как!
- Если Феррерза назначат главным редактором компании,- осторожно спросил мистер Тодхантер.- он позаботится о тех, кто был несправедливо уволен?
- Разумеется!- возмутился юноша.- Феррерз - порядочный человек. Первым же делом он снова возьмет их на работу. Мало того, Феликсбурн разрешит ему сделать это.
- Ясно...- задумчиво кивнул мистер Тодхантер.- А эти приказы об увольнении... их рассылают в любое время или в определенный день?
- По утрам в субботу, а что?
- Да так, ничего,- пожал плечами мистер Тодхантер.
Глава 3
* 1 *
Мистер Тодхантер не собирался убивать Фишманна (мы и впредь будем называть этого человека его настоящей фамилией) без предварительных расспросов. Как уже упоминалось, не в привычках мистера Тодхантера было действовать, не посоветовавшись со множеством знакомых о своих намерениях, и такое дело, как убийство, не должно было стать исключением. Позволив себе принять решение, он был обязан убедиться в правильности выбора будущей жертвы. В конце концов, требовалось все проверить.
Первым этапом проверки стал визит к Огилви в Хаммерсмит, предпринятый мистером Тодхантером на следующий день после беседы с Уилсоном. Огилви он застал без пиджака, яростно пишущим что-то. Миссис Огилви, маленькая поблекшая женщина, смущенно засмеялась и исчезла. Мистер Тодхантер учтиво спросил Огилви, как тот поживает.
- Скверно,- угрюмо ответил Огилви - крупный, мясистый человек, какими обычно и бывают мужья миниатюрных поблекших женщин. Его мощное лицо казалось более серьезным, чем обычно.
- Очень жаль,- произнес мистер Тодхантер, садясь на стул.
- После того случая я сам не свой,- продолжал Огилви.- Вы слышали, конечно, что я ушел из "Лондон ревью"?
- Да, Феррерз сообщил мне.
- Это дурно отразилось на моем пищеварении.
- Беспокойство всегда влияет и на мое пищеварение,- подтвердил мистер Тодхантер, сочувствуя скорее себе, нежели другу.
- С тех пор как случилось Это, я не в состоянии даже притронуться к мясу.
- И мне приходится воздерживаться от него,- с мрачным смирением кивнул мистер Тодхантер.- Мой врач говорит...
- Даже чай...
- Всего один бокал портвейна...
- Да, это очень тяжело,- вздохнул Огилви,- после стольких лет...
- Чем же вы теперь намерены заняться?
- А что я могу? Другую работу мне уже не найти.
- Не говорите так,- неловко вымолвил мистер Тодхантер.
- Почему же? Это правда. Я слишком стар. Вот я и взялся за роман. В конце концов,- слегка оживившись, продолжал Огилви,- Уильям де Морган начал писать романы только в семьдесят лет.
- А писать вы умеете, это несомненно... И все-таки, что вы думаете о случившемся, Огилви? Насколько я понимаю, уволили не только вас, но и многих других.
- Это омерзительно,- внушительно заявил Огилви.- По-моему, этот человек - сумасшедший. Его поступки ничем не оправданы. Создается впечатление, что он решил избавиться от всех ценных сотрудников. Я просто не понимаю его.
- Значит, в каком-то смысле он ненормальный?
- В его здравом рассудке я всерьез сомневаюсь. Ничем, кроме безумия, его поступки не объяснить.
- Стало быть, если оставить в покое ваш случай,- осторожно допытывался мистер Тодхантер,- вы убеждены, что Фишманн представляет угрозу для множества людей без какой-либо убедительной причины и оправдания?
- Именно так. Он уже принес нам немало горя и принесет еще больше. Мне известно, что нескольких человек он уволил без малейшей причины, а у них жены, дети и ни гроша за душой. Что им теперь делать - ума не приложу. К счастью, наше положение несколько лучше, но ненамного. Знаете, Тодхантер, прискорбно, что один-единственный человек - точнее, самовлюбленный мерзавец - держит почти сотню людей в состоянии малодушного страха, поскольку их становится меньше каждое субботнее утро. Этого достаточно, чтобы стать коммунистом!
- О да,- закивал мистер Тодхантер.- Субботнее утро...- он задумался.Его следовало бы пристрелить,- наконец возмущенно выпалил он.
- И то правда,- согласился Огилви, и почему-то эту затертую фразу один из них произнес, а второй воспринял скорее в буквальном, нежели в переносном смысле.
* 2 *
Каждое субботнее утро в огромном здании, которое занимала компания "Объединенная периодика", царила суета. Всего два месяца назад эта суета имела приятный оттенок. Оживившись при мысли о предстоящем выходном дне, помощники редакторов глянцевых еженедельников, на которых специализировалась компания, останавливались поболтать с девушками-секретарями, проходя мимо их столов; художники переговаривались с кинокритиками, даже редакторы бойко вертели в руках зонты, ибо редакторы "Объединенной периодики" не отличались высокомерием.
Но в это субботнее утро, как и в пять предыдущих, приятных интерлюдий не наблюдалось. Помощники редакторов с озабоченным видом пробегали мимо секретарей, словно стремясь поскорее вернуться на свои места, художники и кинокритики сохраняли на лицах выражение безраздельной преданности работе и интересам компании, редакторы шагали по коридорам деликатно и неохотно. В лабиринте коридоров и кабинетов царил гул бурной деятельности, но в нем отчетливо слышался страх. В одном-двух закутках, где велась основная работа, эта нота страха была пронзительной, почти истерической. Слухи распространялись с неимоверной быстротой. На третьем этаже молодой Беннет, помощник редактора "Замочной скважины", едва успел усесться за стол, яростно распекая себя за десятиминутное опоздание, как дверь открылась и на пороге возникла длинная фигура художника Оуэна Стэйтса.
- Бенни, что там насчет центрального разворота?- громко начал он, прикрыл дверь и сразу понизил голос.- Получил?
- Еще нет. А кто-то уже?...
- Пока не слышал. Еще слишком рано.
- Обычно их рассылают примерно в одиннадцать.
- Верно,- Стэйтс побренчал мелочью в кармане. Он выглядел встревоженным.- Черт бы побрал эти субботние утра! Я весь на нервах,- Стэйтс был женат и имел малолетнего сына.
- Тебе-то чего бояться?
- Как это чего? Помнишь, что стало на прошлой неделе с бедолагой Грегори? Сдается мне, он решил избавиться от всех художников разом.
- Работу Грегори передали тебе. Он не рискнет оставить без художника и "Замочную скважину", и "Хозяюшку".
