Григорий Лерин - Морской волк
— Помолчи, компьютер с объёмом в два куриных мозга! Неужели ты не видишь, это — грязная работа. Уж лучше выслеживать собачек.
— Так что же вы отказались? И ещё клиентке нагрубили — она ушла такая обиженная.
Я на минуту лишился дара речи. Она этим воспользовалась.
— А я тут должна сидеть, выслушивать всяких, да ещё вас шефом называть! И за что — за характеристику?! — Она пока только порозовела от возмущения. — Да если вы премий не обещали, я бы могла устроиться…
Всю отпущенную мной минуту Лена перечисляла какие-то заведения.
Я уже успокоился после контакта с чужим разумом. Кажется, Ленкин наезд этому очень способствовав.
Пора.
— Достаточно, юная мисс, — прерван я её ледяным тоном. — Я помню, что вы один раз сварили кофе, и отражу это в вашей характеристике. Попрошу вас ещё об одном одолжении. У вас в группе есть одна девушка… ну, у неё ещё на трусиках птичка вышита, что-то там клюёт… Так вот, не могли бы вы попросить её позвонить мне завтра…
На Лену было жалко смотреть. Она сникла, включила красную лампу и заморгала растерянно, но воспитательный процесс уже набрал обороты.
— …позвонить мне завтра с десяти до двенадцати по поводу практики.
— Это не её трусы, — прошептала Лена.
— Что? — не понял я.
— Это не её трусы с птичкой. Ей Петренко дала поносить. А без трусов она — дура-дурой, ы-ы-ы.
Господи, я довёл ребёнка до слез!
Я сунул руку в карман брюк. Платка, конечно, не оказалось. Какой уж там процесс!
— Ей и по компьютеру хотели «два» поставить, а у меня — твердая «тройка», ы-ы-ы, а мастачка говорит, у нее поведение очень хромает, а у меня не очень…
Я выскочил из-за стола, легонько обнял ее за вздрагивающие плечи, придерживая очередное «ы-ы-ы».
— Ну, ладно, ладно, хватит тебе. Будем работать дальше, — смущенно забормотал я.
Она шмыгнула, повернула ко мне лицо, напоминающее мазню Пентурик-кио, спросила:
— Так вы меня не выгоните, чтобы Зуеву взять?
— Конечно, нет. Я же тебя первую выбрал.
— Да-а, а про мои трусы ни разу не сказали.
— Откуда же мне знать, на тебе была юбка ниже коленей.
— Так вы же детектив, ы-ы-ы.
— Пойдемте-ка в ванную, юная мисс, — добродушно сказав папа Витя.
— Это ещё зачем? — подозрительно спросила юная мисс, моментально перестав плакать.
— Просто умойте лицо. Без секса, — деловито отрезал шеф.
Кажется, мир был восстановлен в нашем «мойдодырском» королевстве, но всплески обиды ещё доносились из ванной.
— Только на то, что выше коленей, вы и смотрите, — с укором крикнула мне Лена, смывая следы служебного конфликта.
Я тем временем думал, какой пряник должен последовать за кнутом. Да, я был жесток и чуточку коварен, а сейчас буду добр и справедлив.
— Не поехать ли нам пообедать, юная леди, а заодно и поужинать? — предложил я с дурацкой купеческой удалью.
Она возникла в кабинете, ее тщательно отреставрированное личико сияло:
— Давайте поедем в «Лунный свет»! Там так круто! Только дорого. Порция пельменей стоит…
— Едем в «Лунный свет», — решил я.
* * *Мы долго и круто обедали в «Лунном свете». Ленка балдела, но вздыхала, что нет танцев. Когда её печаль плавно перешла в настойчивый укор, мы снялись и поехали в «Лучик». «Лучик» выбрал, конечно, я. Во-первых, я там уже бывал, во-вторых, там есть танцы, в-третьих… ну мало ли, что может случиться в-третьих.
Её там не было.
Я попросил Чего Изволите посадить нас за тот самый стол. Он растянул лицо по поводу моих джинсов, но возражать не стал. Значит, её здесь не ждут, во всяком случае сегодня.
— Вам как обычно?
— Да, пожалуйста.
— А даме?
— Как обычно.
Только когда он принес это «как обычно» даме, я опомнился и всполошился, но Ленка отхлебнула из бокала и солидно одобрила:
— Круто! А что у вас, шеф, «Кровавая Мэри»?
— Вообще-то это нормальный томатный сок, но, чтобы было круто, можно назвать его «Кровавая Наталья Васильевна».
Ленка вежливо хихикнула и продолжила светскую беседу. Наверное, их этому тоже учили.
— «Кровавая Мэри» — тоже круто. А Наталью Васильевну я не пробовала.
Я тоже не пробовал Наталью Васильевну, но докладывать об этом не стал.
— А «Кровавую Мэри», стшто быть, пробовала?
У неё в глазах горело: «А как же!» — но правда победила.
— Нет, нам одна девочка рассказы вала. Так интересно!
— Наверное, девочка Вардаева?
— Вот здорово! Как вы догадались, шеф?
Потом мы танцевали. Ленка пыталась ко мне прижаться, но я держал дистанцию. Ей было весело, мне грустно. Поэтому, когда к нашему столику подошел молодой человек, явно не ради меня, я обрадовался. Он спросил разрешения пригласить мою даму, пригласил и увел, и так пять раз подряд. На шестой ему было отказано в разрешении, а Ленке — в продолжении банкета.
Их заявления протеста были решительно отметены, как сделанные под влиянием коктейля на одну и тестостерона на другого.
Я проводил обиженную Елену до метро. Первый рабочий день частного детектива из агентства МДД закончился так же бесславно, как и начался.
6
Утро вечера мудренее, и вчерашний воспитательный процесс как посредством кнута, так и пряника казался довольно пошлым. Особенно ностальгический вечер в «Лучике». Какого чёрта я туда поперся? Томатный сок продают везде.
А с Ленкой… И сам — не ам, и другому не дам. Ну сам — это ясно. Она моя подчиненная. А другому? По той же причине: она моя подчиненная. Заколдованный круг для секретарши, работающей без зарплаты и секса.
Тут меня осенила интересная мысль.
С Ленкой нельзя — она подчиненная. С Натальей Васильевной тоже было нельзя, она — хозяйка. Еще у меня могут появиться клиенты, из которых, по теории вероятности и по вчерашней статистике, 50 % — женщины, но Боже меня упаси: они — клиенты. Что же остаётся?
Настроение испортилось окончательно. Уже переступая порог квартиры, я вспомнил о беспроблемной Кристине.
— Позвонить, что ли, Костику? — сказал я вслух без энтузиазма.
Костик меня опередил.
— Браток, здорово. Подъедь ко мне через пару часиков. Клин очень хочет нас видеть. Больше ничего не знаю. Поговорим. Пока.
— Пока. — Этим ограничилось моё участие в разговоре.
* * *Лена опаздывала. Я учащенно поглядывал на часы. Наконец она явилась, немножко опухшая, но явно довольная собой, миром и, похоже, мной, так как «Доброе утро, шеф» прозвучало очень благодушно.
— Доброе утро, юная мисс! — ответил я адекватно.
Однако недосуг было радоваться, что она не дуется, и даже надрать ей уши за опоздание.
— У меня срочное дело. Оставляю вам ключи от сейфа, там тысяча долларов, и от входной двери. Можете с утра поехать за компьютером, выберете, пусть привезут и подключат. Да, вот ещё. — Я выложил 20 тысяч рублей и единую карточку на следующий месяц. — Это вам на транспортные расходы.
Я был деловит и собран. Чтобы закрепить впечатление, я добавил:
— На аварийный случай оставлю телефон. Тэ-О-О «Центурия». Спросите меня или Константина Сергеевича.
Я написал номер телефона на листке и приколол его над столом.
Уходя, я поймал ее потрясенный взгляд и виновато подумал, что я — злодей, эксплуатирующий детский труд.
Я несся чуть ли не птицей, стараясь проявить пунктуальность, но оказалось — зря. Костика в офисе не было. Меня тепло встретила его шикарная секретарша, до того обтянутая коротким платьем, что казалась худой.
— Константина Сергеевича срочно вызвали, к сожалению. — Это сожаление отразилось во всем ее облике. — Он просил вас подождать. Мне приказано развлекать вас и исполнять любые желания. Любые, — снова подчеркнула она голосом, лицом и платьем. — Меня зовут Светлана.
Я улыбнулся на всякий случай, давая понять, что шутка пришлась по душе.
— Давайте начнем с кофе.
Она улыбнулась в ответ. Видимо, я тоже пошутил удачно.
Светлана ушла, а я порадовался за Костика, Мне, наверное, Ленку так не выдрессировать.
Я сидел в Костином кабинете, чей интерьер нес мощную смысловую нагрузку и ассоциировался с Семой; я прихлебывал кофе и туповато просматривал иностранные журналы. Некоторые фотографии интриговали, но сопровождались непонятным набором латинских букв. Это несколько злило.
Озабоченная красавица прервала мои размышления:
— Виктор Эдуардович, вас к телефону. Возьмите вон тот вишневый аппарат.
— Костик? Ох, простите, Константин Сергеевич?
— Нет, это какой-то невоспитанный молодой человек.
Она повернулась, и разбегающийся пучок глубоких складок на платье выразил неодобрение моего круга знакомств.
Я недоуменно поднял трубку.
— Слушай сюда, ты, клоун, — захрипела мембрана. — Твою девку мы, забрали. Если попробуешь пикнуть, ей конец, понял?
