Джеймс Чейз - Том 18. Конец банды Спейда. Блондинка из Пекина. Запах золота

— Если бы у меня был револьвер, я тут же продырявила бы твое толстое брюхо! — кричала она. — Швырнуть мне в голову стакан, ах ты мерзавец!..

— Надеюсь, она почерпнула эти великолепные выражения не от вас? — осведомился Гарри. — Я просто потрясен!

Вскочив, Шульц хотел дать девушке оплеуху. В этот момент распахнулась дверь, и на пороге появился Джо. Увидев Гарри с револьвером в руке, он замер, потом поднял руки.

— Все в порядке, Джо, — кивнул ему Дюк. — Эти формальности ни к чему.

Опустив руки, Джо вопросительно посмотрел на Шульца, который снова уселся в кресло. Лорелли схватила каминные щипцы и бросилась к толстяку, но Гарри вовремя успел подставить ей ногу. Джо подобрал щипцы и положил на место. Лорелли осталась сидеть на полу, потом заплакала навзрыд.

— Ну, как мне кажется, надо кончать наш вечер, — сказал Гарри. — Иначе дело может зайти очень далеко. — Он помог Лорелли встать. — Эту крошку я забираю с собой.

— Нет, она останется здесь! — крикнул Шульц.

— Мы живем в свободной стране, так что спроси девушку, — предложил ему Гарри. — Что вы предпочитаете — уйти со мной или остаться с этим толстяком?

Она посмотрела на Дюка, закусив полную губу.

— Уйти с вами.

— Ничего не могу поделать, Пол, — Гарри развел руками. — Желание дамы для меня закон.

— Дура! — крикнул Шульц. — Ты еще пожалеешь! Оставайся со мной! Тебе ведь здесь было хорошо!

— Пошел ты к черту! — со злостью крикнула девушка. — Ну, так чего же мы ждем? — обратилась она к Дюку.

Гарри пошел к двери, не выпуская из поля зрения Джо и Шульца. Неожиданно толстяк потерял самообладание. Он вскочил на ноги, и лицо его побагровело от ярости.

— Если ты скажешь хоть слово, то пожалеешь, что родилась на свет! — проорал он. — Поняла? Если ты расскажешь Дюку все, он бросит тебя! Я его хорошо знаю, ты, глупая шлюха! Ты теряешь последний шанс в жизни, уходя от меня!

— Пол, подумай о своем кровяном давлении, — урезонил его Гарри. — Я отвезу девушку в такое место, где ты до нее не доберешься. Завтра утром я приду к тебе, и мы потолкуем на холодную голову. Пока, Пол…

Шульц, не обращая никакого внимания на Гарри, продолжал сыпать угрозы в адрес Лорелли:

— Если ты проболтаешься, я найду тебя даже под землей! И тогда тебе будет плохо!..

Девушка расхохоталась ему в лицо.

— Ты меня больше не запугаешь, старая крыса! У меня теперь есть защитник!

Она взяла Гарри под руку и гордо покинула помещение. Едва Дюк оказался на улице, как сразу же припустил бегом.

— Быстрее! — крикнул он Лорелли. — Боюсь, как бы у Шульца не сдали нервы и он не открыл стрельбу.

— Забавно, что вы начали его бояться только теперь. — Лорелли побежала за ним, но узкий подол платья стеснял ее движения.

— Подождите! — крикнула она.

Дюк подхватил ее под руку, и они успели пробежать всего несколько шагов, когда пуля разбила фонарь над их головами. Вскрикнув, Лорелли подобрала подол платья и так помчалась, что даже Гарри отстал от нее. Он расхохотался.

— Ну, кто больше боится?! — крикнул он.

Над их головами со звоном разлетелся второй фонарь.

— Я и не знал, что Пол так хорошо стреляет, — заметил Гарри, ныряя в машину и затаскивая в салон девушку. Мотор заработал, и машина рванула с места. В слабом свете приборной панели Лорелли рассматривала свои чулки. Увидев, что оба они порваны, она с сожалением вздохнула.

— Итак, это первая открытая стрельба в Беновилле, — резюмировал Гарри. — Боюсь, Пол нас возненавидит.

Лорелли только скривилась.

— Значит, вы — Гарри Дюк?

— Собственной персоной. Единственный сын мистера Дюка. Раз уже мы начали представляться друг другу, могу узнать, с кем имею честь?

— Меня зовут Лорелли. Не Лорелли Монтгомери и не Лорелли Спивак, а просто Лорелли.

— Понятно. И для этого есть какие-нибудь основания?

— Да. И даже несколько. Одно из них то, что у меня никогда не было родителей.

— Любопытно, — заметил Гарри, сворачивая на главную улицу. — Значит, вы вылупились из яйца?

— Почти. Подробностей я не знаю, но это приблизительно так.

— Как вы относитесь к чашечке кофе с сандвичем? — поинтересовался Гарри.

— Как сейчас?

— Да, в это же мгновение. — Дюк затормозил около аптеки, открытой всю ночь. Он и Лорелли вошли внутрь. За стойкой дремал служитель, встрепенувшийся при виде Гарри.

— Сегодня вы что-то поздно, мистер Дюк, — заметил он. — Что закажете?

Лорелли заказала сандвичи и помидоры, а Гарри чашечку кофе.

— Спасибо, Джек, а теперь исчезни, — произнес Гарри, когда официант принес заказ. — Мне просто необходимо поговорить с леди.

— Могу я услышать вашу биографию? — обратился он к Лорелли.

— Сегодня я ни о чем не буду говорить. Завтра утром, может быть, я и расскажу о своем прошлом. Но на сегодняшнюю ночь хочу остаться для вас загадкой.

— О’кей, — Дюк помешал свой кофе. — Но завтра вы обязательно расскажете мне о себе. Тем более что, как мне кажется, вы нуждаетесь в моей помощи… Скажите, я не встречал вас в конторе Шульца?

— Возможно. Правда, это лишний минус мне, раз вы не можете меня вспомнить.

— Как вы попали к Полу?

— Оставим это до завтра. На сегодня тема закрыта. Сейчас мне ужасно хочется спать.

— Это не так просто. У вас нет ни денег, ни знакомых, зато в наличии фигура, мимо которой не пройдешь равнодушно.

— Фигуру можете оставить моим заботам, а остальное ваша забота.

Дюк взглянул на часы. Было около двух часов ночи.

— Это вы позвонили мне сегодня утром и попросили держаться подальше от Белмана?

— Разве? — Лорелли сделала невинное лицо. — Я стольким людям звоню…

— Меня интересует Белман. — Гарри отпил кофе. — Поймите меня правильно, я его терпеть не могу, но он меня интересует. Вам что-нибудь известно о нем?

Лорелли кивнула:

— Мне многое известно.

— Так поделитесь со мной. Считайте меня своим исповедником, своим духовным отцом.

— У меня не было и обыкновенного, и я тем более не имею понятия, как вести себя с духовным. — Лорелли доела сандвич. — Теперь нужно ехать, — проговорила она. — У меня страшно болит голова, особенно затылок.

— И рад бы, да не знаю, где вас устроить. Мне не очень бы хотелось везти вас домой.

— Вы меня можете не бояться, — Лорелли изумленно смотрела на него.

— Я вас не боюсь, но именно за себя вы и не можете ручаться.

— Может быть, вы считаете, что я недостаточно хороша для вас? — Девушка разозлилась.

— Нет, но я не уверен, достаточно ли вы плохи для меня.

Лорелли была так удивлена, что не нашлась, что ответить.

— С другой стороны, я убежден, что Шульц будет искать вас, поэтому должен подобрать вам надежное убежище. Лучше всего отвезти вас к моему другу Питеру Каллену.

— Я надеялась, что мы познакомимся поближе, — разочарованно протянула Лорелли.

— О нет, я слишком строго воспитан, — решительно покачал головой Дюк. Он вошел в телефонную будку, коротко переговорил с кем-то и скоро вернулся. — Все в порядке. Мы можем ехать.

Лорелли потрогала голову.

— Этот мерзавец ударил меня изо всей силы. И завтра будет болеть… Вам придется расплатиться, у меня нет денег.

— Такова жизнь, — улыбнулся Дюк. — Не успеешь познакомиться с девушкой, как приходится тратиться на нее.

Он расплатился с официантом и проводил Лорелли в машину. Они быстро доехали до квартиры Питера. Тот был еще одет.

— Входите, — он распахнул перед ними двери, с удивлением глядя на Лорелли.

— Позвольте вас познакомить. Это Питер Каллен, славный парень, но только не употребляйте при нем выражения, аналогичные тем, что вы употребляли по адресу нашего друга Шульца. Это может его шокировать, или он вас неправильно поймет. А это Лорелли, Питер. Не Лорелли Монтгомери и не Лорелли Спивак, а просто Лорелли. Как я только что выяснил, она вылупилась из яйца.

Питер расхохотался. Лорелли только озадаченно моргала.

— У меня есть такое предположение, — продолжал Гарри, — что ты уступишь ей свою кровать, а мы расположимся в зале на стульях. Я знаю, что это не лучший выход из положения, но, возможно, ты когда-нибудь и порадуешься, что приютил нас на эту ночь.

— Мне не нужна кровать, — запротестовала девушка, — я готова спать на голом полу…

— Идите спать. — Дюк мягко взял ее за руку и повел в спальню Питера. — А завтра утром мы поговорим, хотите вы этого или нет.

Он закрыл за ней дверь. Питер в это время уже уютно устроился в кресле.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказал он. — Я ничего не понимаю, но если кто-то из нас знает достаточно, то этого хватит.

— Завтра утром я тебе все объясню, а теперь я очень устал. — Гарри упал в другое кресло. — Был чертовски трудный день.