Диана Трубецкая - Ловушка для ангела. Тайны дома на Берсеневской набережной
Едва не сбитый Машей мужчина тем временем с большим интересом разглядывал девушку, словно птичку, попавшую в его сети. Несмотря на растрёпанный и смущённый вид, а может быть и ещё более благодаря ему, девушка казалась прекрасной. Большие миндалевидные сине-зелёные глаза, освещавшие лицо и очень похожие на восхитительные глаза Мэрилин Монро. Они то и дело меняли оттенки цвета и выражение, от чего на лице девушки отражалась вся гамма её эмоций. Гармоничные черты лица – не совсем правильные, но отлично сочетавшиеся между собой. Немного курносый носик и еле заметные веснушки на щеках придавали ей какой-то девчоночий, задорный и очень милый вид. И это милое личико особенно эффектно обрамляла копна вьющихся светло золотистых волос. Крупные пряди доходили до пояса и восхищали своей пышностью и красотой цвета, словно блестящее на солнце золото. Фигура была не менее красива. Девушка была достаточно высокой и стройной, однако на фоне тонкой талии, бёдра и грудь вовсе не казались плоскими, а напротив, очень эффектно выделялись, точно у индийской танцовщицы. Сейчас незнакомка выглядела по-детски растерянно, но он уже отчётливо представил себе, насколько ярко и женственно она будет выглядеть в дорогом и откровенном платье, и как заманчиво будут блестеть под перламутровой помадой эти прекрасные чувственные губы.
Пауза затянулась, но никто из них двоих этого не заметил.
– Ну, наконец, весело заметил незнакомец, прервав затянувшееся молчание, – я полагаю, что раз я выжил после вашего нападения, то нам следует хотя бы познакомиться. – Глеб, – представился он, слегка поклонившись. Этот манерный жест получился у него естественным, словно у какого-нибудь дворянина из XIX века.
– Маша, – пролепетала девушка, окончательно сбитая с толку тем, что незнакомец решил завязать знакомство.
Так Мария в одно мгновение оказалась в жизни Глеба Волшанского.
Глава 8. Русский Нострадамус
В этом странном доме – доме на набережной, царило много теней. Одна из них – тень Лёвы Фёдорова – мальчика-пророка, чей дар предсказания был равен дару Нострадамуса.
Смеркалось. Быстро окутывающие город сумерки разгонял лишь тусклый свет фонарей. Но до десятого этажа он не доходил. Поэтому стайка мальчишек, сбившихся в кучку на балконе Лёвиной квартиры в доме на Берсеневской набережной, разгоняла сумрак светом большого мощного фонаря.
Всё внимание ребят было обращено на невысокого худенького мальчишку лет двенадцати, стоявшего возле перил. Похоже, что он сильно нервничал и чего-то боялся. Талию мальчика обвязали канатом, другой конец верёвки привязали к балконным перилам.
– Ну, залезай, – прозвучал чей-то командный голос.
И мальчик, не мешкая, полез на перила балкона десятого этажа. Компания помогла ему влезть и выпрямиться. И тут раздался его дрожащий и смертельно испуганный голос:
– Нет-нет, не бросай мою руку, я, я не могу, я бою-у-у-сь! – Мальчишка зарыдал. – Помогите мне, я хочу слезть, я не хочу никаких испытаний, не хочу ни в какое общество!
Но было уже поздно. Мальчишки отстранились от него, и мальчик остался стоять на перилах, отчаянно балансируя на тонкой кромке, которая была уже его стопы. Компания следила за ним со страхом и восхищением. Под мальчишкой разверзлась бескрайняя пропасть бесчисленных этажей. Вот мальчику удалось сделать первый шаг. Затем второй… А потом, под очередным порывом ветра мальчик закачался и как осенний лист сорвался в пропасть…
Короткий канат не дал ему упасть, и мальчик, отчаянно хватаясь за верёвку, завис на другой стороне балкона. Мальчишки, словно стая испуганных воробьёв, бросилась вытягивать его. И только оказавшись на безопасной стороне балкона и стоя на твёрдой поверхности, он зарыдал. Мальчишки пытались его утешить, говоря, что он прошёл испытание, что он теперь с ними, но мальчик всё плакал и плакал, заново переживая испытанный шок и ужас. Так принимала компания Лёвы Федотова новых членов в ТОИВ – «Тайное общество испытания воли».
Таковы были оригинальные идеи Лёвы Федотова – мальчика, которого позже назовут пророком, русским Настродамусом. А ещё Лёва много читал запоем, писал поэзию и прозу, устраивая литературные конкурсы, закалялся тем, что ходил зимой в коротких бриджах и дрался с хулиганами из местной компании с такой яростью, что пробуждал у своих противников жуткий страх.
В свободное от прочих занятий время Лёва корпел над энциклопедиями и вёл дневники, которые и прославили его. В них он описывал картины будущего – ближайшего и более удалённого, предсказывал события. Считается, что мальчик-пророк предугадал войну и ее исход. Вот что он писал в тетради № XIV: «Хотя сейчас Германия находится с нами в дружественных отношениях, но я убежден (и это известно всем), что это только видимость. Я думаю, этим самым она думает усыпить нашу бдительность, чтобы в подходящий момент вонзить нам отравленный нож в спину…».
Эта фраза написана за 17 дней до начала войны. В своих тетрадях Федотов не только предсказал ход войны, крах Гитлера и рейха, но и дальнейшую холодную войну. Он знал, что СССР придётся воевать с Японией и что в 1969-м году американцы полетят на другую планету.
Жизнь у нового Нострадамуса из Дома на набережной была короткой. После начала войны Федотов всё просился добровольцем на фронт. Его не брали из-за эпилепсии и близорукости. Потом всё же взяли. Но до фронта юноша та и не дожил. В учебной части под Тулой он попал в бомбёжку и погиб.
Много лет спустя гениальность Лёвы Федотова была оценена и о нём узнала вся страна. Вскоре после этого умерла мать Федотова и однокомнатная квартира № 262, в которой жил загадочный пророк, опустела.
Глава 9. Договор с Искусителем
Москва, год назад.
Роман Витальевич стоял на тумбочке на высоте нескольких метров и смотрел на лазурно-голубую воду, мягко колышущуюся под ним. Когда-то он боялся высоты, но преодолел себя в этом, как и во многом в своей жизни. И теперь он не боялся ничего. Вытянувшись в струнку со сложёнными стрелой руками и сосредоточившись, мужчина оттолкнулся от тумбы и, словно комета, полетел вниз. Его сильное, как у Тарзана, красивое и мускулистое тело, блестевшее от загара, полученного на пляжах Лазурного берега, смотрелось очень эффектно, и Юлия, отличавшаяся большой наблюдательностью по отношению к мужчинам, с удовольствием это отметила.
– Папа, папочка, – завопила она от восторга, прыгая в бассейн. Она стрелой подплыла к отцу и бросилась ему на шею. Они виделись не так уж часто – нефтяной бизнес отца требовал разъездов по всему миру, и поэтому каждой встрече Юлия радовалась как ребёнок, зная, что она получит от отца всё, что только пожелает, словно восточная принцесса от богатого калифа.
Отец подхватил Юлию, словно пёрышко, и закружил вокруг себя.
– Ну, что, куколка, соскучилась?! Давай, как обычно, на перегонки?
– Да ты растолстел, я обгоню тебя в два счёта!
И Юлия бросилась вплавь, чтобы доказать, что плавает быстрее отца. Роман Витальевич также заработал руками, загребая под себя воду широким размашистым кролем. Где-то с середины длинного бассейна выяснилось, что отца Юлии всё же не догнать – он опередил её на несколько метров.
Роман Витальевич смеющимся взглядом наблюдал, как подплывает к нему его дочурка, обиженно ругаясь от досады. В руках у него был бокал мартини, которое он закусывал крупными маслинами, горкой лежащими в большом блюде, которое поставила на край бассейна вместе с бутылкой вина домработница.
– Папуль, ну как же так?! Я плаваю каждый день, занимаюсь с тренером, а ты приехал раз в месяц и без всяких усилий меня обогнал!
Роман Витальевич от души рассмеялся. Он обожал свою дочурку, и её взбалмошное поведение только забавляло его.
На несколько мгновений время в его сознании остановилось и вернулось в тот один из самых жутких моментов его жизни, когда его бывший друган Витька-Доцент, а ныне злейший враг, которого он порвал бы в клочья, если б только мог дотянуться, держал семимесячную Юльку за талию, небрежно, словно куклу, и, мерзко ухмыляясь, угрожал размозжить ее прелестную ангельскую головку об угол гранитной столешницы. Малышка отчаянно вопила в его руках и пыталась вырваться, чувствуя, что оказалась в недобрых руках, а Роман поклялся в душе, что если Юлька останется живой, он полностью изменит свою жизнь.
Это было первое в его жизни убийство… Он убил обидчика его дочери выстрелом в голову, в один миг превратившегося из хищника в беспомощную жертву.
А затем он поклялся себе, что выйдет из этого мира, в котором право на хорошую жизнь имеет лишь тот, кто сильнее, и человек человеку волк, и за право на существование ты затаптываешь жизни других.
Он вырвался. Но какой ценой… Свою Дашеньку, красавицу-жену, вместе с Юлькой долгое время прятал в бункере под землёй. Даша не выжила. Отравили, запустив ядовитый газ в вентиляционную шахту. Юльку чудом удалось спасти. Он тоже выжил. Довёл до сведения других паханов, что закатает в бетон каждого, кто посмеет угрожать ему и его семье. И ему поверили. А тот, кто убил Дашу, – один из королей преступного мира, несмотря на круглосуточную охрану целого отряда братков, уже давно покоился в сырой земле под помпезным гранитным памятником, который соорудили ему соратники-паханы.
