Этьен Годар - Профессионал. Мальчики из Бразилии. Несколько хороших парней
— До сих пор вы еще можете идти, а вот дальше нет! — злорадно сказала Дорис, берясь за ручку тысяча пятьдесят шестого номера и с удовольствием хлопнула дверью перед их носом.
— Ау, дорогой, — закричала она, входя в номер.
Бомон в это время в соседней комнате пытался запихнуть бесчувственного Сальваторе в платяной шкаф, устраивая его там поудобнее.
— Ау! — радостно откликнулся он на раздавшийся из гостиной ласковый призыв. — Кто там?
— Это Дорис!
— Иду, иду… — заторопился Джосс.
Он сложил Сальваторе руки на груди, удовлетворенно осмотрел свою работу и закрыл дверцу шкафа.
Дорис уже сбросила платье и предстала перед Бомо-ном в короткой атласной комбинации.
— Ой, извините, — смутилась она, — я, наверное, ошиблась номером.
— Нет, нет, мадемуазель, — перебил ее Джосс, — это я должен извиниться. Я не предупредил вас о том, что буду здесь…
— Да, Сальваторе не предупредил меня, что мы будем втроем, но я не возражаю, — с интересом рассматривая Бомона, улыбнулась Дорис.
— Втроем? С Сальваторе? — удивился Жослен. — Ах, да, наш дорогой Сальваторе, я о нем совсем забыл…
— А где он?
— Он здесь, в соседней комнате, — махнул Джосс рукой в сторону спальни, — там, в шкафу, под галстуками…
— Под галстуками?.. — растерялась Дорис и, заглянув в спальню, нерешительно приоткрыла дверцу шкафа.
— Нет, нет, мадемуазель, в другом… — Бомон услужливой рысцой подбежал к шкафу и раскрыл дверцу, — вот видите, как он лежит, так мило…
Он поправил Сальваторе прядку волос, сбившуюся на лоб.
— Ну, пусть пока отдыхает, надеюсь, он не задохнется, — деловито сказал Бомон, вновь закрывая шкаф.
Дорис не вполне понимала, что все-таки происходит, но этот человек был так необычен… и привлекателен. Она вернулась в гостиную и грациозно улеглась на широком диване.- ' '
— Вам не кажется чересчур экстравагантным такой способ знакомства с людьми, после которого вы склады* ваете их в шкаф? — кокетливо спросила она.
— Да нет, ничуть, хотя я не всегда так поступаю. Просто сейчас мне нужно с вами поговорить, и я не хочу, чтобы Сальваторе вас отвлекал.
— И о чем же вы хотите со мной поговорить? — Дорис улыбнулась маняще и лукаво.
— О неграх…
— О неграх?
— Да. Вас это удивляет?
— А ае тот ли вы человек, который собирается совершить покушение? — осенило Дорис.
— Да, да, тот самый. Вам, наверное, говорил обо мне комиссар Розен.
— Да, именно Розен, вы угадали. Он даже сказал, чтобы я позвонила ему, как только вы появитесь. А что он хочет от вас, этот Розен?
— Чего он хочет? — переспросил Бомон. — Он хочет меня убить. Он хочет наложить на меня лапу. На меня лапу, на вас лапу… Розен — это такой человек, он на всех хочет лапу наложить…
— А вы? — заинтриговано спросила Дорис, это приключение ее взволновало. — Чего хотите вы? Вы действительно собираетесь убить Нджала?
— А вы очень огорчитесь, если это случится? — спросил Жослен.
Дорис задумалась.
— Да, нет, пожалуй, нет. Но речь идет даже не об этом. Просто я прихожу сюда и вижу, что человек, который мне нравится, лежит в шкафу под галстуками, без сознания… Я хочу, в конце концов, получить какие-то объяснения!
— Послушайте мена, мадемуазель, — сказал Джосс. — Я отдаю вам Нджала еще на некоторое время, чтобы вы вытянули из него максимум денежек, которые вы можете из него вытянуть. Потом я его убиваю. За это вы скажете комиссару Розену, что я приходил к вам и задал кучу вопросов по поводу организации системы безопасности в отеле «Интерконтиненталь»: входы, выходы, сколько человек его охраняет и так далее…-
— И что вам это даст?
— А это мне даст большую вероятность того, что комиссар Розен перестанет спать. А у нас такая работа, что поспать иногда бывает нелишним. Потому что, когда ты плохо спишь, у тебя начинают дрожать ручки, закрываться глаза… Понимаете?
— Да, я понимаю, — протянула Дорис, — но, если вы помните, он просил меня ему позвонить…
— Вы это сделаете?
— Нет, пожалуй, нет, — раздумчиво произнесла она. — Я с удовольствием задержала бы вас здесь, но звонить ему мне не хочется.
— Что вы говорите? Знаете, я бы и сам с вами охотно остался, но боюсь, что вас уже зовут…
Действительно, из соседней комнаты раздался стук падающего тела, вопли, проклятия и в гостиную ворвался несколько помятый и взъерошенный Сальваторе.
— Это переходит все границы! — закричал он Джос-су. — Я не желаю вас здесь видеть, немедленно убирайтесь или я позвоню в полицию!
Тут он заметил Дорис.
— Дорогая, ты здесь? Что ты делаешь в таком виде? — потрясено спросил он.
Дорис капризно пожала плечами.
— Что ты кричишь, Сальваторе? Я беседую с этим господином.
— Собственно, мы уже побеседовали, — заторопился Бомон. — Я ухожу, не буду мешать вашему свиданию. Заранее благодарен вам, мадемуазель.
И галантно раскланявшись, Джосс направился к двери.
— Не уходи, — окликнула его Дорис, — там, за дверью двое агентов.
— Это не страшно, — улыбнулся ей Джосс, — ведь у меня есть преимущество неожиданности.
И он резко распахнул дверь номера.
Двое агентов спецслужбы расслабленно скучали в коридоре, ожидая, пока мадемуазель Дорис Фридериксен утомят ласки ее любовника.
Появление на пороге номера Джосса Бомона никак не укладывалось в их планы. Пока агенты удивлялись этой метаморфозе, Джосс схватил за шиворот блондина и хорошенько встряхнув, стукнул его лбом о дверной косяк. Блондин, глухо простонал что-то невнятное, медленно сполз на пол.
Тем временем его напарник уже пришел в себя и кинулся на Джосса. Бомон обманным движением корпуса спровоцировал его на удар влево, сам ушел вправо и резким ударом сплеча заставил брюнета согнуться от боли.
Слегка оправившийся блондин попытался напасть на Жослена, с помощью приемов китайского бокса, стараясь ударить его ногой.
Бомон несколько раз увернулся, затем, улучшив мгновение, поймал в зажим ногу блондина и резко повернулся вокруг корпуса. Потерявший равновесие блондин, выбив телом дверь соседнего номера, шлепнулся головой в огромное блюдо кускуса, любимого лакомства в странах Магриба, перед которым на ковре сидели пятеро пожилых арабов, совершая молитву перед трапезой.
— Кускус лучше есть с мясом, — показав на блондина, весело крикнул Джосс окаменевшим от внезапного вторжения арабам, и уверенной походкой удалился восвояси.
* * *На следующий день в службе безопасности полковник Мартен проводил оперативное совещание. За длинным столом в его кабинете собрались комиссар Розен, угрюмый Фарж, Рагуле, Валера и Алиса Аден. Полковник метал громы и молнии.
— Итак, господа, какими данными о Бомоне мы располагаем на данный момент? Сначала, известив нас телеграммой о своем приезде, он идет к себе домой и спокойно проводит там ночь под охраной наших агентов. Затем, понаблюдав за вами из окна, комиссар Розен, беспрепятственно удаляется не забыв оставить приветственное послание на стекле. Затем посещает «Хилтон»,
где снова встречается с вашими людьми. И никто не может его арестовать!
Мартен вскочил из-за стола и нервно заходил по комнате.
— Извините, господин полковник, — мрачно возразил Розен, — но я не могу одновременно наблюдать и за мадам Бомон, и за этой президентской шлюхой, и за «Хилтоном», и за отелем «Интерконтииенталь»…
— «Интерконтииенталь» уже можно исключить из программы наблюдений, — заметил Мартен. — Президент Нджала сегодня переедет.
— Но он же наотрез отказался переезжать? — удивился Розен.
— Нет, теперь он хочет немедленно переехать, — сказал полковник.
— И куда же?
— В Шато де Ферьер. Это замок в сельской местности, недалеко от Рамбуйе. Там всего одно здание и два павильона. Вокруг дома — рвы с водой. Прекрасное место, открытое, его очень легко охранять»
— А как быть с Бомоном? Мы его останавливаем или нет? — спросил комиссар Розен.
— Ну, естественно, мы пытаемся его остановить. А почему вы вдруг меня об этом спрашиваете? — с раздражением откликнулся Мартен.
— Я спрашиваю об этом не вас, господин полковник, а Валера, — уточнил Розен.
— А ты действительно редкостная дрань, Розен! — взорвался Эдуард. — Ты задаешь мне этот вопрос потому, что тогда, в первый день, когда вы его упустили, я приехал к нему домой? Ведь так?
— А что, собственно, вы имеете, комиссар, против лейтенанта Валера? — спросил Мартен.
— Я лично ничего против него не имею. Я просто хочу знать, зачем он явился тогда в дом Бомона? Какова была его цель? — жестко говорил Розен. — И вообще, На чьей он стороне — на нашей или на стороне Бомона? Ведь, если я не ошибаюсь, Бомон был его приятелем. А возможно, он им и остался?
