Дик Фрэнсис - По заказу
– Ты меня слушаешь? – осведомился Арчи.
– Извини, – отозвался я. – Задумался о своем и отвлекся. Как будто очутился за много миль отсюда.
– Ну и что же ты собираешься с этим делать?
– С чем?
– Со статьей в «Памп».
– А… – Я сделал паузу и прикинул. – Ничего. Их адвокаты сумеют доказать, что никто на меня не клеветал и это нелепое предположение, не более того.
Украшенное ненавистью, решил я, но юристы крупного издания в любом случае не вызывали у меня симпатии.
– Всякий нормальный человек на твоем месте рвал бы и метал. А ты ведешь себя как-то странно, – удивился Арчи. – Неужели ты не хочешь им хорошенько врезать?
– Ты бы тоже не стал рвать и метать, – заметил я. Арчи был одним из самых сдержанных и хладнокровных людей среди моих знакомых. – Какой от этого прок? Наверное, «Памп» снова набросится на меня, а от жалоб будет только хуже.
Однажды мне удалось убедить «Памп», что ее журналисты глубоко заблуждались, объявив святым известного в наших кругах человека. Как выяснилось, он оказался куда большим грешником, чем я считал. Пресса не любит, когда ее уличают в глупости. Но разжигать пламя на животах папарацци бессмысленно. Никакие жестокие санкции не заставят их отказаться от подтасовок и откровенной лжи.
– До чего же это несправедливо. – Я редко слышал, чтобы Арчи говорил с подобным гневом.
– Знаешь, Арчи, – попробовал успокоить его я, – не стоит огорчаться из-за какой-то статьи. Забудь о ней.
«Пусть полиция найдет преступника», – подумал я.
– Ты можешь зайти ко мне завтра? Нам надо встретиться, – спросил Арчи, тут же переменив тему.
– Дома или в офисе? – поинтересовался я.
– Где тебе будет удобно.
– Тогда в офисе. В десять?
– Отлично.
Я даже не попытался узнать, почему он настаивает на встрече и о чем намерен со мной побеседовать. Арчи по натуре скрытен и в телефонных разговорах обычно производит впечатление идеального монаха-трапписта. Он не доверяет телефонам и имеет на то основания. Сегодня он был непривычно экспансивен и, вероятно, уже успел об этом пожалеть.
Марине и мне захотелось прогуляться до отеля «Горинг» и выпить по бокалу вина с сандвичами вприкуску. В жокейскую пору я никогда плотно не завтракал, в том числе и по воскресеньям – выходной день для скачек. Обычай питаться только по вечерам теперь потерпел крушение.
Мы спустились в лифте и очутились в холле подъезда с мраморным полом. Я выбрал это здание по ряду причин, например из-за круглосуточного дежурства охраны и консьержей у входа, оборудованного камерами для наблюдения. В прежнем доме, или, вернее, около него, на меня некогда напали, и потому я особенно ценил тишину и спокойствие, которые обеспечивала жильцам разношерстная группа охранников.
– Доброе утро, Дерек, – поздоровался я.
– Добрый день, мистер Холли, – поправил меня он. Они все были, как на подбор, энергичные, надежные, немногословные. Никто не мог проникнуть в подъезд без их расспросов и разрешения.
Через полчаса, подкрепившись сандвичами с копченой семгой и осушив по бокалу вина, мы торопливо направились назад. Бледное водянистое мартовское солнце почти не смягчало порывистый ветер, дувший нам в спины.
– Мистер Холли, к вам гость, – сообщил Дерек, когда мы вновь оказались в подъезде.
Мой «гость» сидел в холле и не без труда поднялся из глубокого кресла. На вид ему было лет шестьдесят с лишним, и я обратил внимание на его грязные коричневые вельветовые брюки и старый зеленый свитер с дыркой на груди. Из-под поношенной кепки выбивались пряди седых волос.
В правой руке он держал номер «Памп».
– Сид Холли! – Его низкий, зычный голос как будто заполнил пространство, и он шагнул мне навстречу.
Нет, это не должно повториться.
Я огляделся по сторонам, ожидая, что Дерек поможет мне с ним справиться, однако охранник предпочел остаться за столом.
Но незнакомец не ударил меня, а лишь швырнул мне в лицо газету.
– Это вы убили моего сына? – принялся допытываться он. Я не подозревал о подобных децибелах громкости, на мгновение оглушивших меня, и чуть было не рассмеялся, но вовремя прикусил язык.
– Нет, я его не убивал. – Похоже, мои слова прозвучали крайне мелодраматично.
– Я и сам так не думаю. – Его плечи ссутулились, и он вновь тяжело опустился на подлокотник кресла. – Но в «Памп»… не знаю, все до того правдоподобно описали. – Он говорил с сильным уэльским акцентом, и я даже решил, что в конце каждой фразы прозвучит характерное «Бойо». – Я приехал сюда из Брекона. Мчался всю дорогу. – Он сглотнул, и его глаза наполнились слезами. – Собирался вас убить и отомстить за сына. Но чем дольше я ехал, тем глупее мне это казалось. Никакое убийство не вернет Хью. А когда преодолел полпути, то понял: вы этого не делали. И не могли сделать. Хью всегда говорит… – он осекся, – говорил, что вы где-то рядом с падшими ангелами. Боже, зачем я сюда приехал?
Он заплакал, и его плечи затряслись от всхлипов, которые он тщетно пытался подавить.
Марина присела перед ним на корточки.
– Мистер Уокер. – От ее мелодичного голоса его подбородок немного поднялся. – Давайте пройдем к нам, и я угощу вас чаем.
Она встала, выпрямилась, взяла его за руку и провела к лифту.
– Спасибо, Дерек, – поблагодарил я охранника. Дерек молча стоял у стола и наблюдал, как закрылись дверцы лифта. Странно, ведь обычно он откликался на происходящее.
Марина хлопотала вокруг мистера Уокера, точно наседка вокруг цыпленка. Усадила его на диван и налила в чашку крепкий сладкий чай из чайника с бело-голубыми полосами.
– Как вас зовут? – спросила она, погладив его по голове. Он улыбнулся ей и ответил:
– Эван.
– Ну ладно, Эван. – Она тоже улыбнулась. – Что мне подать вам к ланчу?
– По правде признаться, – отозвался он, – я ничего не ел с пятницы, когда вечером нагрянула полиция и сообщила… – Уокер-старший прервал себя – рана была еще слишком свежа, кровоточила, и он не мог о ней спокойно рассказывать. – Да мне и не хочется, кусок в горло не лезет.
Однако Марина уже скрылась на кухне.
– Как вы узнали, где я живу? – осведомился я.
– Я не знал, – пояснил он. – Мне дал ваш адрес человек из «Памп».
– То есть вы позвонили в газету и они вам его сообщили?
– Нет, я им не звонил. – Он растерянно огляделся по сторонам. – Это человек из «Памп» сам позвонил мне в шесть утра и спросил, видел ли я их газету. А я ее, конечно, не видел. Не мог же я ее купить в шесть утра. Тогда я кормил скот. Вдобавок товары в наши края по воскресеньям не завозят и магазин не открывают до девяти часов. – Словно причина трагедии была именно в этом.
Он смолк и посмотрел на меня. О чем он сейчас подумал? Не о том ли, что и я? Почему журналист из «Памп» позвонил ему, желая удостовериться, что он прочел их газету?
– Итак, вы пошли и купили номер? – задал я вопрос, попытавшись прервать затянувшуюся паузу.
– Да, так я и сделал, – подтвердил он. – Но купил ее не в нашем местном магазинчике, ведь он еще был закрыт, а по дороге, остановившись в Абергавенни.
Марина вернулась к нам и принесла тосты с горой омлета. Эван набросился на них, как голодный пес, и лишь переводил дыхание после прожеванных кусков.
– Спасибо. – Он снова улыбнулся. – Восхитительно. Даже не сознавал, до чего я проголодался.
– Но отчего вы отправились в Лондон, не успев прочесть статью в газете? – удивился я.
– Я и не должен был ее читать. Этот человек из «Памп» прочел ее мне по телефону. Скажу вам откровенно, я чутье ума не сошел. Он уверял меня, что в статью вошла только половина всех сведений. Повторял, что смерть Хью – это ваших рук дело. «Сид Холли убил вашего сына», – заявил он и добавил, что вы, наверное, сумеете выкрутиться из-за связей с полицией. Дал мне ваш адрес и спросил, как я намерен действовать.
– Он вам представился? – поинтересовался я, сразу заподозрив главного газетного сплетника.
– Нет. – Эван ненадолго задумался. – Кажется, нет.
– Был ли это некий Крис Бишер? – попробовал уточнить я.
– Не знаю. Я не спрашивал, как его зовут. – Он опять смолк и покачал головой. – Каким же я был идиотом. Теперь-то мне ясно, но тогда я просто обезумел от злости. – Уокер-старший отвел от меня взгляд. – Рад, что ехать пришлось долго и я смог остыть и успокоиться.
– Я тоже. Он вздохнул.
– Вы, конечно, позвоните в полицию? И расскажете им обо мне?
– О том, что вы хотели меня убить? – переспросил я, пропустив его слова мимо ушей.
– Да. Из моего дробовика. Он до сих пор в машине.
– Где? – встрепенулся я.
– Там, на дороге, чуть поодаль от дома.
– Я возьму его, – предложил я. – Какая у вас машина и где ее ключи?
– Старый серый «Форд». – Он порылся в карманах. – А ключи, должно быть, в салоне.
Я спустился и тут же увидел машину, ключи были в зажигании, и на них явно никто не покушался. «Хорошо, что сегодня воскресенье, – подумал я, – а не то ему бы пришлось разориться как минимум на три парковочных билета». Удивительно, но его дробовик тоже остался на месте. Он лежал на виду, на заднем сиденье.
