Марина Серова - Выше только небо

— Я бы не нервничал, — хохотнул Пантелеев и хитро посмотрел на молодого мента, так и стоявшего в дверях.

Я брезгливо передернулась. Вот козел! Тут труп лежит, а он гогочет. Весело ему, видите ли.

— Вам не показалось, что он собирается покончить с собой?

— Нет, мне не показалось! — язвительно, но твердо ответила я. — А что, обычно это сразу видно? Что, у человека на лбу проступает надпись «Осторожно, самоубийца»?

— Странно, — произнес вслух Пантелеев, как бы продолжая мысленные рассуждения и как будто не слыша моих слов. — Странно…

— А вы записку искать не пробовали? — издевательским тоном поинтересовалась я. — Знаете, обычно, когда человек кончает жизнь самоубийством, он оставляет записку. Она называется «предсмертная». Чтобы всем было понятно, почему он умер.

Но следователь словно не заметил моей язвительности.

— В том-то и дело, что нет никакой записки. Что же мы, думаете, дураки? Мы сразу стали искать записку, — огляделся еще раз по сторонам Пантелеев. — Хотя тут и написать-то не на чем и нечем. Ни бумаги, ни ручки.

Вообще-то, подумала я, если бы муж Эльмиры хотел что-то написать, то написал бы и на туалетной бумаге. Да и потом, у него наверняка были и записная книжка, и ручка. Действительно странно, почему он не оставил предсмертной записки? Меня очень насторожил факт ее отсутствия.

— Я могу идти? — вежливо обратилась я к следователю Пантелееву.

— Идите, — милостиво разрешил он. — Только далеко не уходите. Вы можете понадобиться, чтобы дать показания.

— Конечно, конечно, — с готовностью откликнулась я.

Во дворе все еще толпились наши жильцы — в дверях стоял еще один милиционер и никого не впускал в гостиницу. Поэтому, как только я вышла, все любопытствующие сразу же кинулись ко мне с расспросами.

— Ну, что там? — первым спросил адвокат.

— Михайлов застрелился.

— Какой Михайлов? — недоуменно спросил Стас.

— Муж Эльмиры. Которая утонула.

— Господи! — ахнул кто-то.

— А почему? Где это произошло? А кто она такая? — со всех сторон посыпались на меня вопросы.

— Я ничего не знаю. Там сейчас милиция, они все выяснят, потом расскажут. Устроят вечер воспоминаний, — ответила я и, с трудом пробравшись сквозь толпу, пошла в сторону беседки, стоящей неподалеку от гостиницы.

Я присела в одно из кресел, что стояли под навесом, достала пачку сигарет и закурила. За спиной послышались шаги. Почему-то я не сомневалась, что это идет адвокат. Даже не стала оборачиваться. Сзади раздался голос:

— Татьяна, расскажите, что там стряслось? — спросил Стас.

Я повернулась к нему и внимательно посмотрела адвокату в глаза. Действительно ли он ничего не знает или просто прикидывается?

— Иван Анатольевич, муж Эльмиры, застрелился. — Я наблюдала реакцию Стаса.

— Вот это да! — присвистнул он. — Не перенес смерти супруги, что ли?

Я промолчала. Стас достал пачку «Парламента» и тоже закурил. Сильно затянулся и с шумом выдохнул дым.

— По правде говоря, переживать-то не из-за чего было… — проговорил он.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Почему?

— Да эта Эльмира та еще штучка. Я бы не стал из-за нее стреляться.

— Он любил ее…

— И любить ее было не за что. Я бы на его месте давно пристукнул такую женушку.

— Стас, что вы такое говорите?

— Да она… — он махнул рукой. — А может, это он сам ее и грохнул? А потом, не перенеся содеянного, взял да и застрелился. А?

— Тогда бы он оставил предсмертную записку. А записки нет.

— Ну и бог с ними. Теперь нам придется домой отваливать…

— Почему?

— А что же тут ждать? Пока еще кто-нибудь застрелится или утонет? Нет, это не по мне. Какой уж теперь отдых, какое веселье, когда рядом одни покойники?

— Вы уедете домой?

— Скорее всего… А вы? — Стас пристально посмотрел мне прямо в глаза.

— Не знаю… Еще не решила…

Стас вздохнул и отправился в сторону гостиницы. Я встала и посмотрела ему вслед. Из гостиницы вышла Анечка. Вид у нее был расстроенный. Увидев меня, она сразу направилась в беседку. Сев в соседнее кресло, она нервно закурила.

— Татьяна, вы не собираетесь уезжать?

— Пока нет, а что?

— Да прямо беда какая-то. Все жильцы собрались съезжать. Из-за этих смертей… Конечно, кому теперь интересно тут жить? А я работы лишусь. Если все уедут и о гостинице пойдет дурная слава, то сюда и на аркане никого уже не затащишь. Значит, уволят и персонал. — Анечка вздохнула.

— Да, жалко Эльмиру. Молодая, красивая, — проговорила я, наблюдая за Анечкиной реакцией.

— Фу! — фыркнула она. — Мне таких не жалко.

— Да что вы, Аня, так нельзя. О покойниках либо хорошо, либо ничего.

— Не люблю таких, — продолжала настаивать на своем Аня. — Она вчера так хвостом вертела перед всеми мужиками…

«Ага! Понятно, за что ты ее так невзлюбила! Эльмира отбивала поклонников», — подумала я, а вслух спросила:

— И что, с кем-то наладила контакт?

— С кем-то! Да со всеми. Особенно с этим… с адвокатом. — Девушка кивнула в сторону гостиницы, куда только что удалился Стас.

— С адвокатом? Что же они делали? — продолжила я расспросы.

— Не знаю, — дернула плечиком Аня. — Я их за ноги не держала.

— А когда вы их видели?

Анечка задумалась. Вид у нее был мстительный. Не иначе сама положила глаз на Стаса, а ловкая Эльмира увела парня у нее из-под носа.

— Да вечером. Поздно уже было. Где-то в первом часу. Они вышли из бара и ушли куда-то. Потом вернулись, и рожи такие у них довольные… Ясно, чем занимались… — Девушка ядовито усмехнулась.

— А потом? Потом они больше не общались?

— Общались. Потом, не помню уже во сколько, муж за ней пришел. Начал уговаривать ее пойти спать, а она ни в какую. Пьяная уже была, — пояснила Аня.

«Значит, это было где-то часа в два», — прикинула я.

А Аня продолжала:

— Ну, муж ее все равно уволок, а она все упиралась, орала что-то несусветное. Потом мы вышли покурить на улицу: я, адвокат и Сергей. А Эльмира эта выскочила из гостиницы и побежала куда-то как сумасшедшая. Следом за ней муженек ее выскочил и за ней припустил.

— А потом?

— Потом? Все. Мы постояли, покурили, вернулись в бар. А адвокат пошел прогуляться.

— Прогуляться? Как интересно… И что, потом он не вернулся в бар?

— Вернулся. Но не скоро. Часа в три, а может, позже. Посидел немного. Мрачный был какой-то. Потом он ушел, сказал, что спать хочет.

— Ясно, — проговорила я и отбросила докуренную сигарету в сторону.

— Аня! — раздался громкий голос Армена Арменовича со стороны гостиницы.

— Ой! Я побежала! — вскрикнула Анечка и помчалась к зданию.

Хм, а ведь Стас почему-то умолчал о том, что общался с Эльмирой. И о том, что пошел за ней следом, когда супруги поссорились. Зачем? И почему вернулся мрачный? Что между ними произошло?

Все эти вопросы не давали мне покоя. Что же выходит — значит, адвокат? На него подозрения падают?

Я встала и пошла в свой номер, думая, что надо бы как-то проверить Стаса. Мало ли что, вдруг это Стас «помог» Эльмире утонуть? И только я об этом подумала, как из дверей гостиницы показался он сам, одетый в легкую майку и спортивные брюки. Через плечо было перекинуто полотенце.

— Вот, решил пойти искупнуться, — кивнул он мне.

— Так там же вода холодная.

— Ничего, я закаленный.

Стас прошел мимо меня, а я, обернувшись, посмотрела ему вслед. Сзади майка была открытой, и вдруг мое внимание привлекла большая царапина на спине парня. Рядом с ней виднелась вторая. А царапины-то совсем свежие…

— Стас, — позвала я. — Что это у вас на спине?

— Что? — почему-то испугался он.

— Да вот. Царапины какие-то, — подошла я к нему и указала пальцем на ранки.

— А, это… — Стас был явно смущен и не знал, что ответить. — Да это я в душе ободрался.

— Как интересно? А может, вас кто-то поцарапал?

— Может быть, — нервно буркнул он и пошел к озеру.

Очень уж царапины похожи на следы от ногтей… Не Эльмира ли ободрала адвокату спину, когда он тащил ее к озеру? Надо же, теперь он пошел туда купаться. Ужас какой! Как можно купаться там, где только что нашли утопленника?

Я решила последить немного за адвокатом. Почему-то мне не давали покоя эти царапины. Конечно, Стас вроде не был знаком с Эльмирой и у него, казалось бы, не было оснований для убийства, но кто знает? А вдруг они были знакомы раньше? Эльмира девица еще та, и может, у нее был когда-то роман с этим шустрым парнишкой. А теперь он решил ей за что-нибудь отомстить. Мысль показалась мне правдоподобной.

Подождав, пока Стас отойдет достаточно далеко, я пошла в ту же сторону. Стас шел быстро, уверенно и не оборачивался. Видимо, не предполагал, что за ним могут следить. Я старалась держаться на расстоянии, но так, чтобы не терять его из виду. Стас достиг озера и сбавил шаг. Теперь он шел медленно и начал оглядываться по сторонам. Я даже подумала, что он может обнаружить меня, поэтому спряталась за большое старое дерево и оттуда продолжала вести наблюдение.