Джон Локк - Смертельный эксперимент
Когда Кэтлин выключила душ, я окликнул ее по имени. Через мгновение она открыла дверь и вошла, вся закутанная в полотенце. Проскользнула через спальню в холл и понизила температуру кондиционера. А потом запрыгнула в кровать, где я ее уже поджидал.
А когда все закончилось, она выскользнула из постели, а я остался лежать, заложив руки за голову и любуясь ее спиной. Кэтлин высоко подняла руки над головой, выгнула спину и потянулась, совершенно не осознавая своей чувственности. Это была ее неотъемлемая черта – превращать любое действие в момент, который хочется запомнить на всю жизнь. Все еще стоя спиной ко мне, она надела трусики и повертела попкой, чтобы те лучше сели.
Кэтлин вернулась в ванную и стала сушить волосы, а я все лежал и думал, что же мне нравится в ней больше всего. И так и не смог ничего придумать. От Кэтлин невозможно было оторвать глаз, и я был абсолютно уверен, что всякий, кто увидит ее на празднике у Сала, немедленно в нее влюбится.
Наблюдая за тем, как она причесывается, я размышлял о том, как покойно чувствую себя в ее присутствии. И в этот момент меня как током ударило: за весь час, что я находился в доме, нам не понадобилось произнести ни одного слова.
К четырем часам дня мы уже были под облаками, сидя в самолете, который я арендовал у «Сенсори ресорсез», правительственной организации, возглавляемой моим куратором Дарвином. Обычно я могу бесплатно пользоваться воздушным флотом организации, даже когда путешествую по своим делам, но в этот раз мы летели на день рождения хорошо известного преступника, и Дарвин сделал все, чтобы «Сенсори» никак не была замешана в этом деле.
Около шести часов мы зарегистрировались в моем любимом отеле в Цинциннати. Пока я проверял мини-бар, Кэтлин начала раздеваться.
– Опять? – спросил я.
– Расслабься, тигр. Я просто хочу принять душ.
– Так ты же уже принимала душ несколько часов назад.
– Так то было для тебя. А теперь я делаю это для вечеринки.
Глава 11
– А где же все фэбээровцы? – спросила Кэтлин, когда наш лимузин проехал через ворота и по длинной подъездной аллее направился к особняку Сала.
В старые добрые времена ФБР и местная полиция расположились бы у подножья холма, записывая номера машин и делая моментальные фото их пассажиров.
– Сейчас организованной преступности живется гораздо легче, – пояснил я. – В наши дни федералы гораздо больше интересуются террористами. А что касается местных охранников правопорядка, так их шеф заедет сюда выпить вместе с мэром города.
– Так что, никаких автоматов? – нахмурившись, спросила Кэтлин.
Я совершил ошибку, неделю назад вспомнив о будущем дне рождения Сала. Кэтлин стала настаивать на том, чтобы я взял ее с собой. Я не хотел, чтобы она узнала об этой стороне моей жизни, но через два дня утонченного давления с ее стороны мне пришлось сдаться. Кроме того, мне самому было интересно посмотреть, какова будет ее реакция на Сала. Сможет ли она вписаться в социальную жизнь гангстеров?
– Не удивляйся, если заметишь оружие, – предупредил я ее.
Было видно, что Кэтлин в восторге от того, что ей придется встретиться с одним из боссов мафии. За последние несколько дней она задала мне сотни вопросов, касающихся моих отношений с Салом. Я вертелся, как уж на сковородке, и в конце концов сказал, что «Хоумленд секьюритиз» имеет неофициальные деловые контакты с бандитами, которые помогают нам находить террористов и других подозрительных личностей. Я объяснил Кэтлин, что мое присутствие на празднике Сала отвечает государственным интересам, и спросил, не хочет ли она сыграть роль волшебника на этом приеме. После того как я объяснил ей, что от нее потребуется, Кэтлин пришла в абсолютный восторг. Это было видно по ее желанию изучить жаргон, на котором гангстеры объясняются в фильмах категории «Б».
– Там будет много ребят по имени Лефти? – спросила она.
– Не знаю.
– А почему бандиты никогда никого не зовут Райти?[22]
– Не имею понятия.
Длинный лимузин подъехал к парадному подъезду и остановился.
Выйдя из машины, водитель обошел ее вокруг и открыл нам дверь. Кэтлин была одета в платье для коктейля, поэтому мне пришлось целомудренно прикрыть ее, пока она выбиралась из лимузина.
– А мне можно будет назвать кого-нибудь «грязной крысой»? – шепотом спросила она, располагаясь за моей спиной.
Я попытался сдержать улыбку, но у меня ничего не получилось.
– В чем дело? – спросила она.
– О чем ты?
– Я тоже хочу посмеяться.
– Ты не поймешь.
– Нет, пойму!
Мы поднялись по широким ступеням и вошли в дом. Здесь я помнил каждый гвоздь и каждую трещинку – два года назад мне пришлось тайно сюда проникнуть и отсиживаться на чердаке у Сала целую неделю.
Прием был в самом разгаре. Некоторые из гостей уже почти дошли до полной кондиции, что ярко продемонстрировал один молодой, но уже подающий надежды бычок из Дайтоны, который заорал:
– Эй, Крид! Да, да, я к тебе обращаюсь! Ты что, думаешь, что очень крутой? Да ты просто никто!
Я почувствовал, как напряглось тело Кэтлин.
Я пристально посмотрел на кричавшего и по его глазам понял, что он окончательно сбрендил. Парень начал двигаться в мою сторону. На его счастье, отец схватил его за шиворот и передал на руки телохранителям.
– Мой сын совсем не умеет себя вести, – сказал Сэмми «Блондин» Санторо. – Прошу вас простить его, мистер Крид. Это в нем алкоголь говорит. Мне не надо было брать его с собой.
Я молча посмотрел на него. Не успели мы войти в дом Сала, а я уже почти спалился.
Сэмми, хорошо известный убийца и смотрящий за городом в организации Сала, был испуган и явно не в своей тарелке. Присутствие Кэтлин на этом мероприятии было с самого начала большой ошибкой. Я с трудом представлял себе, что она должна думать. Наверное, не может понять, почему эти жесткие парни в таком ужасе от меня.
– Мистер Крид, я готов компенсировать вам все неудобства, – продолжил Сэмми.
Я подошел к нему поближе и прошептал несколько слов ему на ухо. Он поклонился, несколько раз поблагодарил и растворился в толпе гостей.
– Что, черт возьми, ты сказал этому человеку? – спросила Кэтлин.
– Я сказал ему, что и он, и его сын прекрасные актеры.
– О чем ты говоришь?
– Все это часть шоу, – пояснил я. – Сал нанял людей, чтобы те поддерживали соответствующую атмосферу. Это все постановка – так же, как когда ты приезжаешь в город на Диком Западе, там в любой момент может начаться стрельба в салуне.
Через фойе мы прошли в колоссальную, абсолютно белую комнату, на входе в которую застряли в потоке гостей.
– Так что, ты думаешь, что и здесь сегодня могут пострелять холостыми?
– Если такое случится, то просто старайся подыгрывать.
Через ее плечо я увидел, как Блондин и его мордовороты волокут сынулю через парадную дверь. Один из них закрывал своей рукой рот парня, так, чтобы я не слышал оскорблений, которые он выкрикивал в мой адрес.
Я узнал Джимми «Перламутрового» Ремини, который стоял рядом с нами.
– Привет, Джимми, – поздоровался я.
Он повернулся, чтобы посмотреть, кто с ним говорит. Узнав меня, мужик побледнел.
– Джимми?
«Перламутровый» потерял дар речи.
– Все в порядке, Джимми, – успокоил я его, протягивая руку. – Я здесь тоже гость, хочу поздороваться с хозяевами.
Джимми с облегчением выдохнул.
– Боже, как ты меня напугал… Мы ведь не виделись с… – Он задумался, пытаясь подобрать слова.
– С того момента, – помог я ему.
– Вот именно, – подтвердил он, – с того самого момента.
Мы представили друг другу наши дражайшие половины, и Кэтлин тут же поинтересовалась:
– О каком моменте вы говорите?
– Береги себя, Джимми, – произнес я, – и вы тоже, миссис Ремини.
С благодарностью они мгновенно очистили сцену.
– Мне они понравились, – заметила Кэтлин.
Громадная комната походила на пещеру с потолком на высоте двадцать четыре фута[23]. Попав сюда впервые, я сразу узнал, что над потолком есть пустое пространство, по которому можно было передвигаться только на четвереньках. А все время, пока «жил» в этом доме, я прятался в пустотах, расположенных над спальнями. Там можно было выпрямиться во весь рост, поэтому жилось мне совсем не плохо. Естественно, что по ночам мне приходилось замирать, однако, когда семья куда-то выходила, я мог шуметь и передвигаться по дому относительно свободно. Начал я с того, что направил часть теплого воздуха от отопления на чердак. А потом подключился к телефонному разъему и смог записывать все входящие и исходящие телефонные звонки.
Кэтлин обратила внимание на яркую картину, висевшую над камином.
– Это что, жена Сала Мария?
– Ты угадала.
– Она очень молодо выглядит. Когда она позировала?
– Лет пятнадцать назад.
Молодая женщина пробиралась сквозь толпу в нашу сторону.
