Мария Жукова-Гладкова - Африканская охота для дам
Я заметила, что Джон говорит совсем без акцента. Ольга пояснила, что это типично для негров – строение речевого аппарата у нас похожее (подтверждалась информация Витька, спеца по маньякам), а в языке их отца нет так называемых напряженных звуков.
Обо всем этом Ольга узнала от англичанина, работающего в их турфирме. Он в свое время женился на чернокожей девушке и остался в стране, куда приехал работать по контракту.
– Шпион, что ли, бывший?
– Он не признается, – улыбнулась Ольга.
В это время мы подъехали к нашему отелю. Чернокожие юноши бросились к нашим сумкам и чемоданам, надеясь заработать по доллару. Правда, пьяные русские, «тепленькие» после самолета, случалось, давали и по сотне. Поэтому русских клиентов любили и старались угодить им. Если одновременно подъезжали автобусы с нашими туристами и, например, немцами, все носильщики наперегонки неслись к нашим. Приятно!
За стойкой портье стояли красивые мулатки. Признаться, я никогда раньше не видела красивых женщин негроидной расы и не считала супермодель Наоми Кэмпбелл красавицей. Но тут девочки оказались просто супер. Интересно, какая кровь в них смешалась?
Правда, несмотря на пятизвездность отеля и репутацию сети «Мелия» в мире, работали они не очень быстро. Джон, самый расторопный из местных, им активно помогал. Носильщики стояли в боевой готовности, сверкая белозубыми улыбками. Сибиряки, как я слышала, уже обсуждали, когда звать девчат к себе. Услышав их, Ольга повторила им то, что говорила мне, только с бóльшим количеством впечатляющих примеров. В частности, описала все симптомы СПИДа. Потом добавила, что работающие за стойкой портье девочки – не для постели, для этого имеются другие. И эти девочки по желанию клиента пригласят тех.
– А если мы хотим этих? – спросил Витек.
– Я повторяю: эти девочки…
– Ладно, тетка, – по-свойски хлопнул Ольгу по плечу Серега, – мы сами разберемся.
Ольга повернулась ко мне. Я пожала плечами. В этих «мероприятиях» я участвовать не собиралась. Не мое дело – вмешиваться в личную жизнь клиентов. Об опасностях предупредить их я обязана. Их предупредили. Все, моя функция выполнена.
Ольга попыталась предупредить наших еще о каких-то опасностях, подстерегающих белых в Замбаре, но ее больше не желали слушать. Она махнула рукой.
Мы договорились с Ольгой, что она заедет за нами завтра с утра, чтобы мы смогли переместиться к охотничьему лагерю.
– А экскурсии по городу какие-нибудь предусмотрены? – подала голос Нина.
– Желаете в местных ресторанах поспрашивать пакеты для… гм… неусвоенного обеда? – уточнил Афганец.
– Нет, – серьезно ответила Нина, – я собираю только пакеты авиакомпаний. Но надо же культурно просвещаться? Зачем люди ездят в Африку?
– Ну, кто за чем, – резонно заметил Володя, взглянул на Ольгу и попросил пояснить, зачем сюда прибывают русские туристы.
В основном народ интересуют национальные парки, реже – охота, потому что это очень дорогое удовольствие. Трехдневное проживание в охотничьем лагере обходится во столько же, во сколько десять ночей в пятизвездочном отеле на побережье. И это без лицензий на отстрел животных.
– Как здесь обстоит дело со взятками? – спросил Лешка.
– Как и в России. И даже лучше, – улыбнулась Ольга. – Без взятки нельзя получить ничего. Со взяткой – все, что угодно. И все выпрашивают деньги везде, где только можно.
– А вы говорили, что эти африканки не для койки. – Серега кивнул на стойку портье. – Договоримся.
Витек уже шагнул к трем девочкам и приступил к обсуждению цен на «услуги». Несмотря на то что он говорил по-русски, а девочки из нашего языка выучили пока всего несколько фраз, они его прекрасно поняли. Я не стала дожидаться окончания торга и велела своему семейству, включая Верку, двигать наверх. У нас с нею был забронирован двухместный номер, такой же – у Кости с Сашкой.
– Я хочу узнать, почем здесь бабы, – объявила Верка на весь холл.
– Вера, вы разве… – открыл рот Володя, странно посмотрев на подружку.
– Я не «разве». Просто цена интересует.
– Ну, если бы вы вдруг согласились с чернокожим мужчиной, – заговорила Ольга, хотя ее и не спрашивали, – то получили бы раза в три больше девочек-администраторов.
– Так, накинем за квалификацию, за вредность… – подсчитывала Верка вслух. – Буду брать в десять раз больше. Витя, за сколько они дают?
– По пятьдесят баксов, – повернулся сибиряк. – Мы торгуемся за сотню оптом.
– Я беру не меньше тысячи за раз, – объявила Верка и, провожаемая ошалелыми взглядами Ольги, Джона, Нины и Тани, тронулась к лифту. Мужчины из группы уже знали Веркины обычные расценки и отреагировали нормально.
Мы дали мальчикам по доллару, они поклонились и удалились, сверкая белозубыми улыбками.
– Ну?! – спросила я у Верки. – Что же было в самолете?
– Володькиного приятеля зарезали, – спокойно объявила Верка, раздеваясь. От ее утренней сумрачности не осталось и следа.
Я молча опустилась в кресло, подружка тем временем уже полностью скинула одежду и объявила, что в душ пойдет первой.
– Нет, ты мне вначале объясни, что там произошло. Как его зарезали? Где? Где он сейчас?
– Зарезали в туалете, – сказала Верка. – Ну, то есть не зарезали… Лана, я не знаю, как это правильно называется: из него торчала такая тонкая острая дрянь… Спица не спица…
Когда компания, состоявшая из Володи, Верки, Афганца и верного телохранителя Вовчика поднялась в первый класс, Володин приятель Коля, которого я впервые увидела сегодня, сказал, что Романа что-то больно долго нет. Приятель думал, что Роман был с Володей в экономическом классе. Володя забеспокоился, попросил Колю вспомнить, давно ли Роман ушел. Коля считал, что тот пошел в туалет.
Володя сграбастал Верку, сказал, что она для него будет прикрытием, и потащил в нужном направлении. Прикрытие, правда, не требовалось, так как все в салоне уже спали. Один туалет был занят. Володя с Веркой постояли напротив двери минут десять, обнимаясь, как пара влюбленных, но о связи с женщиной Володя, по мнению Верки, в те минуты не думал совсем. Он вполне мог бы так же обниматься с мужчиной или с каменной статуей. Володя напряженно прислушивался, даже прикладывал ухо к закрытой двери.
Затем он велел Верке не отходить в сторону и прикрывать его, извлек из кармана нож, выдававшийся во время ужина в самолете, и дверь открыл.
«Интересно, зачем он его прихватил? Или без какого-либо ножа мужик чувствует себя голым?» – подумала я.
– Знаешь, мы бы с тобой так быстро не справились, – вынуждена была признать Верка. А у нас с ней имелся немалый опыт открывания дверей, в которые нас не хотели пускать.
– Ты выяснила, откуда взялся этот Володя и с чем его едят?
– Нет! Когда бы я успела? Не до того было.
– Ладно, продолжай. Что дальше?
Володя распахнул дверь – и тихо выматерился. Хотел оттолкнуть Верку, но разве Верку оттолкнешь, если она желает что-то увидеть?
Она увидела все, что хотела. Володя тоже. Он уже хотел закрыть дверь, когда Верка сообразила: мертвому бумажник больше не нужен. Верка всегда очень хорошо соображает, когда речь идет о деньгах. Но Володе она, конечно, подала мысль под соответствующим соусом: не надо оставлять документов парня. Володя идеей мгновенно проникся, сам вытащил из кармана убитого бумажник и паспорт и вручил их Верке, сказав: «Пусть пока у тебя побудут».
– И ты взяла?!
– А как же?!
Паспорт Верка, правда, уже спустила в унитаз (в нашем салоне), бумажник, находившиеся там водительские права и кредитки – в еще один (тоже в нашем салоне), а бабки сложила и сунула в лифчик. Когда переодевалась утром, перепрятала в сумку.
Тут она как раз извлекла их из сумки и пересчитала.
– Негусто, – расстроилась подружка. – Всего пять тысяч баксов. И рубли – какая-то мелочь. Что это он так мало с собой взял?
– А ты больше взяла?
– Ну, я всегда на месте заработать могу.
– Судя по тому, что рассказала Ольга, тут и белые мужики могут неплохо подзаработать.
– Ты думаешь, мужик об этом знал? Он тут работать собирался? Кстати, Костика надо правильно сориентировать. Будем вместе ему подыскивать негритяночек.
– Еще не хватало! Подцепить СПИД от какой-нибудь черной заразы! И потом, между прочим, он может и тебя заразить. Пусть не разменивается. Нам и баронессы хватит. Мы люди не гордые.
– Она – маркиза.
– Неважно.
– Как это неважно? У тебя племянники будут маркизы.
– Вера, ты ее видела. Ей лет-то сколько? Выглядит на пятьдесят. Значит, ей вполне может быть шестьдесят или шестьдесят пять.
– Теперь капиталисты в любом возрасте рожают, – отмахнулась Верка. – Но о Косте мы потом поговорим.
И подружка вернулась к рассказу о ночных событиях.
Володя, отдав Верке бумажник и паспорт приятеля, быстро закрыл дверь туалета, причем как-то еще хитро завернул замок, после чего быстро и тщательно протер дверную ручку носовым платком, подхватил Верку под ручку и потащил к месту дислокации группы. Афганец, гад, поняв, в чем дело, лично проводил Верку на место бундеса, ночевавшего в нашем салоне на пышной Нининой груди. Мужики же стали о чем-то совещаться. Верка все-таки заснула, а утром Афганец с Вовчиком привели ее обратно в наш салон.
