Анна и Сергей Литвиновы - Золотая дева
Однако личико зарделось румянцем, и Маша сразу поняла: врет.
Долинина легко подхватила с пола Лизин халат. Тапки, наоборот, сбросила на ковер. И веско произнесла:
– Я тоже уберу за тобой. Но в первый и единственный раз. Ты же не инвалид, верно?
– А кто такой инвалид? – заинтересовалась девица.
– Тот, у кого, допустим, ноги не гнутся, чтобы присесть. Или ручки слабенькие. Не могут халат удержать.
– Не, у меня все гнется! – сообщила Лиза. – Я даже на шпагат почти умею садиться…
– Ну, раз на шпагат умеешь – значит, складывать одежду у тебя точно получится, – улыбнулась няня.
На душе у Марии полегчало: первый раунд, похоже, она выиграла легко.
Однако рано она радовалась. Потому что Лиза вдруг внимательно взглянула на свою новую няню и велела:
– Расскажи мне про Тишку.
– Про кого? – едва не поперхнулась Мария.
– Про Тишку. Моего игрушечного котенка, – нетерпеливо повторила Лиза. – Где он, что с ним? Ты знаешь.
– С чего ты решила, что я знаю? – медленно произнесла Маша.
– Чувствую, – спокойно ответила девочка.
Бросила затравленный взгляд на закрытую дверь смежной комнаты – похоже, той самой, где встретила свою смерть предыдущая няня. И пробормотала:
– Мне очень важно вернуть его. Ведь Тишка… он всегда со мной спал. А в ту… в ту ночь он поднялся и убежал. Я ему говорила: не надо, куда ты, там холодно и темно, ты испачкаешься, замерзнешь… Но в окно светила большая луна, и Тишка все равно ушел. Он всегда уходил, когда это, как его… полнолуние…
– Но разве твой котенок… как ты сама сказала, игрушечный… умел ходить? – спросила няня.
– Днем, когда его могли увидеть, нет, – серьезно ответила Лиза. – Он только ночью уходил, когда все спали…
– Ну, значит, еще вернется, – заверила Долинина. – Коты, даже игрушечные, они такие. Любят погулять. Вот и Тишка твой загулял.
– Нет, – покачала головой Лиза. – С ним что-то случилось.
Она обиженно взглянула на Машу и упрямо добавила:
– Я это знаю. И ты знаешь тоже.
«Как она это поняла? Как догадалась?..»
Но не рассказывать же, о чем поведала ей Милена! Что окровавленный котенок изъят милиционерами и теперь проходит как вещественное доказательство!
И Маша задумчиво произнесла:
– Знаешь, Лиза… Раз ночь была холодная, темная… Тишка твой мог заблудиться. Или, скорее всего, простудился. В больницу попал, и сейчас его лечат. А когда поправится – он обязательно вернется к тебе. Просто подожди немножко.
– Нет, я не хочу ждать, – надула губы девчонка. – Я хочу своего Тишку. Сейчас. Немедленно.
– Немедленно никак не получится, – твердо сказала Маша. – У него наверняка воспаление легких. А оно быстро не лечится.
Увидела, как по Лизиной щеке покатилась слезинка, и быстро добавила:
– Но ты можешь сделать так, чтобы Тишка вернулся к тебе побыстрее. Не забывай о нем. Думай. Проси его выздороветь.
Девочка печально кивнула.
А когда Маша самонадеянно подумала, что и второй раунд остался за ней, Лиза вдруг тихо добавила:
– Только все равно он уже не выздоровеет. Когда столько крови – умирают. И котята, и… все.
Зарылась в подушки и горько заплакала.
«Да, Лиза… Ты действительно многое можешь. Но остаешься при этом маленькой, беспомощной, несчастной девчонкой… Что ж. Я попробую помочь тебе – и себе».
* * *На Костика опять накатило. Ледяной холод. Звенящий. Жуткий. Когда не помогали никакие свитера и куртки. От приступа единственное спасение: забиться под все, какие есть, одеяла. Укрыться с головой, свернуться клубком. И тогда наваждение отступит. Не сразу – минут через двадцать.
Но сейчас он, увы, находился на работе. Потому оставалось только одно: стиснув зубы, терпеть. И чувствовать, как проклятый холод забирается вовнутрь, разрывает тело ледяными иголками… Если съежишься, обхватишь себя руками – станет легче. Но вдруг коллеги увидят? Начнут приставать с вопросами: что с тобой? А как объяснить? Тем более он сам не знает, что у него за напасть. Костя даже на форум, где профессиональные врачи тусуются, заходил, спрашивал. Вариантов ему предложили массу: сердечная недостаточность, нарушение кровотока в мозгу, какой-то остряк свиной грипп предположил… Но только сердце у него – как швейцарские часы, и невропатолог на недавней диспансеризации тоже сказал, что он здоров – хоть сейчас в космос. Грипп вообще ерунда, не прилипнет эта хворь к человеку, который уже лет десять начинает свой день с ледяного душа и пятикилометровой пробежки. Да и потом: у него ж не озноб, а будто льдинка в грудь попала и тает, тает, раздирая при этом все тело… И, главное: такая ярость при этом охватывает! От своей беспомощности и оттого, что ничего невозможно этому могильному холоду противопоставить.
Одна радость – неведомая болезнь его нечасто преследует.
А сегодня вдруг опять напало.
Едва он увидел эту новенькую няню, Машу. Как та заезжает на своей «Шкоде» на территорию, ставит машину у ограды, не обращая внимания на дождь и ветер, решительно шагает к дому. И несет с собой лед. Холод. И страх.
И даже когда она из вида исчезла, наваждение не пропало.
Новая няня, значит… Очередная игрушка для избалованной хозяйской дочки… С виду симпатичная такая девушка. Личико умненькое, походка уверенная. Только почему же ему настолько плохо стало от одного взгляда на нее?.. И как с ней общаться – когда их пути снова пересекутся?.. Сможет ли он удержать себя в руках?!
* * *Больше всего Маша боялась, что у нее не выйдет контакта с Лизой. И та ее просто выгонит (а родители ребенка поддержат).
Однако пока все шло нормально. И девочка после завтрака даже странную фразу произнесла:
– А ты, Маша, такая… непростая…
– Что ты имеешь в виду? – едва не поперхнулась Долинина.
Лиза же лишь загадочно улыбнулась:
– Да тоже многое можешь…
А объяснять дальше не стала.
Но пусть с ребенком поладили, зато Маша в первый день успела с одним из охранников поссориться.
Звали его Сашкой (похоже, тот самый, кого Милена подцепила), и приставлен он был как раз к Елизавете. То есть пока девочка дома – Александр в особняке околачивается. И если надо куда ехать – тоже обязательно с ним.
Маша этого Сашку едва увидела – сразу поняла, что экземпляр проблемный. Характерный такой типаж: годков уже сильно за сорок, но все ерепенится, петушится, как молодой. Джинсы в обтяжку, майка с Костей Кинчевым, волосы (с изрядной сединой) убраны в хвостик, улыбочка похотливая. И такая непоколебимая в себе уверенность, будто и не охранник, а продюсер как минимум. Ну а она к нему на просмотр пришла и, конечно, готова для него, ради главной роли, на все. Уверенно подошел в парке, куда они с Лизой на утреннюю прогулку вышли, оглядел противным, похотливым взглядом и решительно заявил:
– Ты точно в моем вкусе. Молода. Красива. Стройна.
– Спасибо, – вежливо улыбнулась Мария.
И поспешила прочь – Лиза как раз на горку полезла, надо подстраховать.
Но Александр уверенно удержал ее за плечо. Покровительственно произнес:
– Не боись. Лизка – она ловкая, почище любой обезьяны лазит.
– Так дождь же был. Ступеньки, наверно, скользкие, – возразила няня. И попыталась выдернуть руку.
Однако Саша сжал ее плечо еще крепче:
– Говорю тебе: не бзди. Там покрытие специальное. Особая резина, за пять минут высыхает. Ничего с девчонкой не сделается. Давай лучше с тобой поговорим.
– И о чем же? – усмехнулась Мария, не сводя глаз с горки.
– О нас, конечно! – радостно откликнулся охранник. И деловито спросил: – Придешь ко мне кофе пить – когда Лизка спать ляжет?
– Шустры вы, батенька, – сузила глаза Мария.
– А чего тянуть? – хохотнул он. – Как в том фильме: вы – привлекательны, я – чертовски привлекателен.
И почему, интересно, всякие уроды так любят эту цитату?..
Но ссориться сразу с новым коллегой не хотелось, и Маша миролюбиво произнесла:
– А чего вы так гоните лошадей? Я на работе первый день. Вроде положено сначала познакомиться, немного присмотреться друг к другу…
– Некогда мне к тебе присматриваться, – деловито произнес охранник. И подмигнул: – Боюсь, хозяин вечером с работы вернется – опередит.
И непонятно: то ли шутит, то ли – предупреждает… Хотя Евгения Юрьевна заявила ей совершенно определенно: фривольные отношения с Кривцовым совершенно исключены. А попытаешься подкатиться к хозяину – тебе же еще и штраф. Но, может, в агентстве говорят одно, а на деле совсем другое?
И охранник, хитрюга, конечно, почувствовал ее сомнения. Доверительно обнял, зашептал на ушко:
– Ты, Машенька, девчонка-то молодая, опыта – с гулькин нос. Сама не понимаешь еще, в какое логово попала. Тут без покровителя пропадешь… Человек нужен, который все ходы-выходы знает. Такой, как я.
«Обойдусь уж без такого покровителя!» – едва не вырвалось у нее. Пока беседовали, она присмотрелась к охраннику внимательнее и обнаружила изрядно дополнительных дефектов: и зубы плохие, и футболка подванивает. А уж пухлые, слюнявые губы вообще ниже всякой критики.
