Михаил Черненок - Поручается уголовному розыску

-- Не знаю, -- отрывисто сказала Березова.

-- Василий Михайлович после получения этого письма был здесь?

-- Однажды писал, что собирается в ближайшее время проездом побывать в нашем городе -- у него здесь какой-то друг живет. Возможно, и приезжал, но дело-то ведь не в том. Митякин очень порядочный человек. Уверяю, он не способен на подобную гнусность, и вообще... Тем более, что о наших с Федей отношениях понятия не имеет.

-- Я заберу у вас эти письма, -- сказал Антон; еще раз перечитал письмо Костырева и, не найдя ни единой ошибки, высказал предположение: -- Для Федора, по-моему, грамотно написано. Не по подсказке ли писал?

-- Вы совершенно его не знаете! -- вспыхнула Березова. -- Федя в грамотности никому не уступит.

-- А в электротехнике?

-- При чем здесь электротехника?

-- Интересуюсь, нет ли среди друзей или знакомых Федора, кто работает... скажем, электромехаником, монтером.

Березова сильно наморщила лоб, задумалась:

-- Таких не знаю. Радиотехник-любитель у него есть знакомый. Валерка. Смышленый мальчишка, сам телевизоры ремонтирует и даже собирает. Только не здесь надо искать корни. Федина мама рассказывала о Мохове, -- Березова хрустнула пальцами. -- С Моховым мы начинали учиться в школе. Из четвертого класса его выгнали за неуспеваемость и воровство. В гардеробной по карманам шарился. Мохов подлец, и если окажется, что Федя замешан в нехорошем, то это не обошлось без влияния Мохова. Клянусь всеми святыми, Федя не способен на преступление. Его могли обмануть, запутать...

-- Запугать, -- подсказал Антон.

-- Нет. Федя не из робкого десятка. Что угодно, только не страх. Вот вы опять мне не верите, между тем держу любое пари.

-- Я пока не беседовал с Федором, но улики против него есть. И серьезные, -- Антон взглянул на Березову. -- Факты -- упрямая вещь, как говорится.

Березова гордо вскинула голову:

-- Как вы не понимаете, что чепуха все это! Случилось что-то ужасное... Нет, вы не понимаете.

-- Света, вы любите Костырева, -- вдруг сказал Антон.

-- И не скрываю этого. -- На лице Березовой мелькнуло недоумение, сменившееся тревогой. -- Скажете, любовь слепа? Лишает человека объективности?

-- Нет. Просто уточняю. -- Антон опустил взгляд и, чтобы не затягивать разговор, ради которого встретился с Березовой, попросил: -- Расскажите подробней о характере Костырева. Что он за человек?

-- Я же сказала, порядочный, честный.

-- Что могло сблизить его с Моховым?

-- Не знаю. Последний раз я видела Мохова с месяц назад здесь, в "Космосе". Федя, я и Люда сидели за этим столиком, за которым мы с вами сидим, а вот там, -- Березова показала в противоположный конец зала, --студенты из медицинского пили шампанское. С ними почему-то был Мохов. Он несколько раз подходил к нам, вмешивался в разговор, уговаривал Люду перейти за их стол. Федя не вытерпел и на какую-то минутку с ним отлучился. После этого Мохов забыл о нашем столике... Сейчас припоминаю тот вечер и думаю, что никакой близости у Феди с Моховым тогда не было. Они знали друг друга как бывшие соклассники, и только. Вообще какой-то грустный был вечер. Федя хандрил, иногда на него находит. Вдобавок во время танца у меня порвались бусы и горохом брызнули под ноги танцующих. Медики с хохотом объявили конкурс, кто больше соберет бусинок. Это было смешно и почему-то неловко. --Рассказывая, Березова задумчиво смотрела вдоль зала, переводя взгляд со столика на столик. -- Потом Федя провожал нас с Людой домой. Неподалеку от кафе, у остановки троллейбуса, идущего в сторону железнодорожного вокзала, его окликнул Мохов и спросил, когда он едет домой. "С последней электричкой", -- ответил Федя. "Вместе, значит, покатим", -сказал Мохов.

-- С кем он был?

Березова перестала разглядывать зал, повернулась к Антону.

-- Я особо не приглядывалась. По-моему, Мохов разговаривал с одним из парней, с которыми сидел в кафе. Рядом с ними стояла такая эффектная блондинка. Она точно была в компании медиков, это я приметила. Затем к ним подошел... сумасшедший, которого при встрече я каждый раз пугаюсь до ужаса. Есть у нас тут один помешанный. Уже немолодой мужчина, одет всегда в черный костюм и, самое любопытное, на поводке возит за собой игрушечную розовую собачку, вроде детской лошадки на колесиках. Как-то я рассказала о нем маме. Она говорит, видимо, у этого человека была любимая собака, которая умерла. Помню, всю ночь не могла уснуть...

В кафе заиграла музыка. Несколько пар, как по команде, поднялись танцевать. За соседним столом парень залпом осушил стакан вина, сунул в пепельницу дымящуюся сигарету и бесцеремонно потянул за руку сидевшую с ним девушку к танцующим парам. Антон, разглядывая причудливые линии сигаретного дыма над пепельницей, вдруг вспомнил найденную в магазине пачку из-под "Нашей марки".

-- Света, знакомый ваш москвич курит? -- неожиданно спросил он Березову.

Она недоуменно подняла брови:

-- Курит.

-- Папиросы или сигареты?

-- Я не курильщица, такие тонкости не подмечаю. Странный вопрос. Не пойму, к чему?

-- Мещанское любопытство, -- отшутился Антон и, посмотрев на почти не тронутую бутылку минеральной воды, предложил: -- Поужинаем?

-- Что вы! -- Березова испуганно покрутила головой: -- Мама и так наверняка валидол глотает.

7. Гражданин с розовой собачкой

День кончался. Поблескивая стеклами, безостановочно хлопали двери магазинов, поглощая и выталкивая покупателей с авоськами. Люди толпились на транспортных остановках, выстраивались в очереди у газетных киосков за "Вечеркой". Расставшись со Светланой Березовой, Антон, не теряя времени, направился к Степану Степановичу Стукову.

В сером темноватом коридоре уголовного розыска никого не было. Пахло свежей масляной краской и застоявшимся табачным дымом. Пройдя почти в самый конец коридора, Антон открыл знакомую дверь кабинета с табличкой "Инспектор С. С. Стуков". Степан Степанович оторвался от чтения "Вечерки" и, складывая газету, через старомодные роговые очки, вроде как исподлобья, посмотрел на него.

-- Антоша! -- обрадовался он, молодо поднялся из-за стола и развел руками, словно намеревался обнять.

-- Невольно к этим грустным берегам меня влечет неведомая сила, --шутливо продекламировал Антон, поставил на один из стульев свой видавший виды портфель и протянул Стукову руку: -- Здравствуйте, дорогой Степан Степанович.

-- Здравствуй, Антоша, здравствуй. Полдня тебя жду. Звонил Гладышеву, он сказал, что ты приедешь. Ну, садись, рассказывай.

За два года Стуков почти не изменился. Сняв очки, он все так же, как и прежде, близоруко щурился и улыбался, разглядывая Антона. Только, пожалуй, взъерошенный чубчик волос стал совсем белым от седины.

-- Что рассказывать... -- присаживаясь к столу Степана Степановича, проговорил с улыбкой Антон. -- Почти нечего рассказывать.

-- В нашей работе всегда так, Антоша. Это ведь только у продавца-торопыги быстро получается: "Сорок да сорок -- рубль сорок. Спички брали? Нет. Пять двадцать!" Нам такая бухгалтерия не годится. Бывает, действительно поначалу сказать нечего, а когда обмозгуется все, смотришь, и разговор получается, а?

Антон вздохнул и стал рассказывать. Стуков слушал внимательно. Дымил сигаретой, изредка задавал уточняющие вопросы. Когда Антон пересказал содержание разговора со Светланой Березовой, он долго сидел задумавшись, будто припоминая что-то очень давнее, серьезное!

Антон заговорил снова:

-- Доказать причастность Мохова, а возможно, и Костырева, по-моему, будет нетрудно. Опасаюсь другого: как бы не улизнул кто из соучастников. Ведь если Мохов и Костырев знают о смерти электромеханика и Гоги-Самолета, -- а такое вполне возможно, -- то они до посинения будут отрицать связь с ними и утверждать, что действовали самостоятельно. Связь же эта -- ну, прямо-таки напрашивается. К тому же, пачка из-под ростовских сигарет...

-- Три с половиной тысячи, говоришь, недостача? -- переспросил Стуков. -- Сумма не то чтобы большая, но и не маленькая. Приманкой, по всей вероятности, послужили золотые часы. Впридачу к ним выручка да вещички --это уже кое-что. Средней руки воришка может пойти на такое дело. Но, прежде чем идти, надо видеть приманку или хотя бы знать о ней. Давай подумаем, кто мог выступить в роли наводчика. Продавцы, в первую очередь. Затем работники базы, которые отпускают товар, и госбанка, поскольку, как ты сказал, "Сельхозтехника" платила за часики перечислением. Кто-то из знающих подсказал, что в такой-то день, в таком-то магазине будет восемнадцать золотых часиков...

Но ведь большую часть их сразу забрала "Сельхозтехника", -- возразил Антон.

-- Вот этого как раз "знающий" и не знал. Поэтому круг сужается, --Стуков прищурился, закурил новую сигарету. -- Не будем, Антоша, пока над этим ломать голову. Завтра предварительно допросишь Мохова и Костырева, прощупаешь их. Смотришь, горизонт и расширится, дело прояснится. Меня другое в твоем сообщении заинтересовало. Покажи-ка конверт с подделанным адресом.