Марио Пьюзо - Крестный отец
Майкл вздохнул:
– Мне не хотелось бы этого говорить, но все-таки скажу. Ты, наверное, знаешь, что исследователи Арктики оставляют под снегом запасы пищи на случай, если она им понадобится на обратном пути? То же и с добрыми делами, которые творит отец. В один прекрасный день он явится к каждому из этих людей и потребует возвращения долга.
Солнце уже почти село, когда принесли торт. Гости ахнули при виде такого великолепия. Этот торт был специально испечен Назорине и украшен изумительно вкусными кремовыми розами, которые невеста тут же выхватила из недр торта. Дон вежливо намекнул гостям, что пора расходиться и в то же время обратил внимание на то, что черная машина с агентами ФБР исчезла.
Наконец, из огромного множества машин остался лишь длинный черный «кадиллак», за рулем которого сидел Фред. Дон довольно проворно для своего возраста и комплекции, уселся на переднем сиденьи. Сонни, Майкл и Джонни Фонтена сели позади него. Дон Корлеоне спросил Майкла:
– Твоя девушка сумеет сама добраться до гостиницы?
Майкл утвердительно кивнул головой.
Бензин все еще выдавался по карточкам, и на шоссе, ведущему к Манхэттену, машин было мало. Менее, чем через час, «кадиллак» въезжал на улицу, на которой находился Французский госпиталь. По дороге дон Корлеоне спросил младшего из своих сыновей о его успехах в учебе. Майкл сказал, что учится неплохо.
– Джонни говорит, что ты улаживаешь его дела в Голливуде. Хочешь, чтобы я тоже поехал туда? – спросил отца Сонни.
Дон Корлеоне ответил:
– Сегодня ночью туда поедет Том. Ему не нужна ничья помощь. Это дело простое.
Сонни Корлеоне засмеялся:
– Джонни считает, что с этим делом ты не справишься. Поэтому я и подумал, что мне, может быть, стоит поехать туда.
Дон Корлеоне повернул голову:
– Почему ты сомневаешься во мне? – спросил он Джонни Фонтена. – Разве твой крестный хоть раз не выполнил своего обещания?
Джонни начал нервно оправдываться.
– Директор студии действительно очень важная личность. Ты его не сумеешь взять даже деньгами. У него связи в самых высоких кругах. И он ненавидит меня. Я просто ума не приложу, как тебе удастся все это вывернуть наизнанку.
Дон говорил довольным тоном:
– Говорю тебе, ты получишь эту роль. – Он толкнул Майкла локтем. – Мы не разочаруем нашего крестника, а, Майкл?
Майкл, который никогда не сомневался в отце, согласно кивнул головой.
У входа в больницу дон Корлеоне положил руку на плечо Майкла, дав остальным возможность пройти.
– Когда закончишь учебу, придешь ко мне. Я хочу поговорить с тобой. У меня есть несколько планов, которые тебе понравятся.
Майкл ничего не ответил. Дон Корлеоне пробормотал:
– Я тебя знаю. Не попрошу тебя делать ничего против твоего желания. Иди своей дорогой, ведь ты мужчина. Но когда кончишь учебу, приходи ко мне, как сын.
Семья Дженко Абандандо – жена и три дочери – сидели в комнате для посетителей и напоминали стайку жирных воробьев. Увидев дона Корлеоне, выходящего из лифта, они встрепенулись и инстинктивно, будто моля о защите, бросились к нему. Жена и дочери Абандандо были толстыми и некрасивыми. Госпожа Абандандо поцеловала дона Корлеоне в щеку:
– О, ты святой человек. Прийти сюда в день свадьбы дочери!
Дон Корлеоне не принял этой похвалы.
– Разве не обязан я отдать последний долг человеку, который на протяжении двадцати лет был моей правой рукой? – Тут он понял, что будущая вдова не знает, что ее мужу предстоит умереть сегодня ночью. Дженко Абандандо находился в больнице уже целый год, и жена свыклась с его болезнью, считая ее неотъемлемой частью повседневной жизни. Она продолжала бубнить:
– Войди в палату и посмотри на моего бедного мужа, – сказала она. – Он спрашивал, где ты. Он, несчастный, хотел придти на свадьбу, но врач не разрешил. Потом он сказал, что ты навестишь его в такой великий день, но я не поверила. О, мужчины понимают дружбу лучше нас, женщин. Войди, ты осчастливишь его.
Из палаты Дженко Абандандо вышли врач и сестра. Врач был молодым человеком с серьезным и властным лицом. Одна из дочерей Дженко боязливо спросила:
– Доктор Кеннеди, можно нам войти к нему?
Доктор Кеннеди с недоумением посмотрел на большую группу людей. Разве они не понимают, что больной умирает в страшных муках? Будет лучше, если ему дадут умереть спокойно.
– Думаю, что можно, но только самым близким родственникам, – вежливо ответил врач. Он очень удивился, заметив, что мать и дочери повернулись к невысокому тучному человеку, одетому во фрак, будто собираясь выслушать его решение.
Тучный человек заговорил. Голос выдавал его итальянское происхождение.
– Дорогой доктор, – сказал дон Корлеоне. – Это верно, что больной умирает?
– Да, – ответил доктор Кеннеди.
– Значит, тебе здесь делать нечего, – сказал дон Корлеоне. – Об остальном мы позаботимся. Мы утешим его. Мы закроем его глаза. Мы похороним его и будем плакать на его похоронах. Мы позаботимся о его жене и дочерях.
Столь недвусмысленная речь заставила госпожу Абандандо все понять, и она разрыдалась. Доктор Кеннеди пожал плечами. Этим крестьянам ничего не втолкуешь. В то же время он почувствовал справедливость грубого замечания этого человека. Он свое дело сделал. Тем же вежливым тоном доктор Кеннеди сказал:
– Подождите, пожалуйста, пока сестра не позволит вам войти, мы обязаны сделать несколько необходимых процедур.
Сестра вернулась в палату, и они остались ждать. Наконец, она снова вышла и, оставив дверь открытой, пригласила их войти. Она прошептала:
– Он бредит от боли и жара, постарайтесь не волновать его. Вы все, кроме его жены, можете посидеть рядом с ним только несколько минут.
Тут она узнала Джонни Фонтена, который оказался рядом с ней, и глаза ее широко раскрылись. Тот слабо улыбнулся ей, а она вперила в него призывный взгляд. Джонни записал ее адрес (в будущем может пригодиться), а потом зашел вслед за остальными в палату.
Долго боролся Дженко Абандандо с болезнью, но теперь побежденный и обессиленный, лежал на высокой кровати. Он так истощал, что от него остался один скелет, а то, что раньше было густой, черной шевелюрой, превратилось в редкий безобразный клок волос. Дон Корлеоне весело воскликнул:
– Дженко, дорогой друг, я привел к тебе своих сыновей, и посмотри, даже Джонни приехал из Голливуда.
Умирающий поднял на дона глаза, полные лихорадочного блеска.
Дон пожал руку своему старому другу. Он сказал:
– Поскорей выздоравливай, и мы вместе поедем в нашу деревню в Италию. Поиграем, как наши отцы и праотцы, в бокки возле винной лавки.
Умирающий отрицательно покачал головой. Он дал знак молодым и жене отойти от кровати и своей костлявой рукой крепко прижал дона к себе. Он пытался говорить. Дон наклонил голову, а потом сел на стул у кровати. Дженко Абандандо бормотал что-то об их детстве. Потом его черные, как смоль, глаза хитро заблестели, и он что-то быстро зашептал. Дон склонился к нему еще ниже, и, присутствующие удивленно смотрели на слезы, которые текли по лицу дона Корлеоне. Дрожащий голос стал сильнее и заполнил собой всю комнату. Сделав отчаянное, нечеловеческое усилие, Абандандо поднял голову с подушки, посмотрел вокруг невидящими глазами и показал пальцем на дона:
– Крестный отец, крестный отец, – воскликнул он. – Спаси меня от смерти, умоляю тебя. Мясо горит у меня на костях, и чувствую, как черви поедают мой мозг. Вылечи меня, крестный отец. Ты всесилен, только ты можешь осушить слезы моей несчастной жены. Детьми мы вместе играли в Корлеоне, а теперь ты позволишь мне умереть? На моей совести много грехов, и я боюсь ада.
Дон молчал. Абандандо сказал:
– Сегодня день свадьбы твоей дочери, и ты не можешь мне отказать.
Дон говорил тихо и серьезно:
– Дружище, – сказал он. – Такой силой я не обладаю. Обладай я такой силой, я был бы милосерднее бога, поверь мне. Но не бойся смерти и не бойся ада. Я прикажу молиться за тебя днем и ночью. Твоя жена и дочери будут молиться за тебя. Как сможет бог наказать тебя после стольких молитв?
На костлявом лице появилось выражение хитрости. Абандандо спросил:
– Значит, это уже улажено?
Дон ответил холодным безжалостным тоном:
– Святотатец, покорись судьбе!
Абандандо снова упал на подушку. Погас блеск дикой надежды в его глазах. Сестра вернулась в палату и принялась деловито выгонять посетителей. Дон встал, но Абандандо протянул к нему руку:
– Крестный отец, – сказал он. – Останься здесь и помоги мне встретить смерть. Быть может, если она увидит тебя, она испугается и оставит меня в покое. А может быть, ты замолвишь за меня словечко, потянешь за ниточку, а? – Умирающий подмигнул дону. – Ведь вы кровные братья. – Потом, как бы испугавшись, что дон обидится, он крепко схватил его за руку. – Останься со мной. Позволь мне держать твою руку. Мы проведем этого ублюдка, как провели остальных. Крестный отец, не изменяй мне.
