Рауль Мир-Хайдаров - За все наличными
Глава 14. Парижские тайны
1
Отношения Карлена Татляна с Оленькой Харитоновой завязывались все туже день ото дня, и теперь в доме известного профессора его принимали как жениха. Норману такое положение нравилось. Семья невесты вну-шала Карлену уважение -- чувствовались традиции, культура, основательность уклада дома, несмотря на материальные невзгоды, переживаемые научной элитой в России. Но тут Карлену удалось помочь будущему тестю, Олегу Даниловичу: он пристроил несколько его нашумевших ранее в узких кругах лекций-статей, которые в прежнее время нельзя было опубликовать в открытой печати из-за тотальной секретности всего и вся. А западные технические журналы платили куда более солидные гонорары, чем искусствоведческие издания за статьи и обзоры культурной жизни России. После первых публикаций на Западе забытый на родине и бедствующий профессор получил от нескольких видных журналов предложение выступить по той или иной проблеме, в которых был весьма компетентен доктор наук Харитонов. А один престижный университет даже пригласил прочитать курс лекций в удобное для него время. В общем, благополучие в семье Харитоновых начало возрождаться с появлением в их доме обаятельного американца, которого будущая теща ласково звала Каро и пекла к его приходу любимые им пироги с грибами и с капустой. В условиях контракта, подписанного Карленом-Норманом с американской разведкой, был пункт, где он обязывался поставить в известность руководство, если надумает вступить в законный брак. Особенно в том случае, если избранницей сердца окажется подданная другой державы. Американские спецслужбы знают несколько случаев, когда всесильный КГБ, да и другие известные в мире разведки: итальянская, немецкая, израильская -- сумели скрутить заокеанских агентов брачными узами. Американцы до сих пор спорят, была ли минчанка Марина, жена Ли Харви Освальда, убийцы президента Джона Кеннеди, агентом КГБ и как этот факт повлиял на судьбу самого обаятельного президента всемогущего государства. Составил такой рапорт руководству и Карлен-Норман, где подробно описал семью профессора Харитонова, на чьей дочери он собирался жениться в ближайшее время. Сообщил в центр и о публикациях будущего тестя в американских журналах, и о приглашении прочитать курс лекций перед студентами влиятельного университета, в котором учились несколько бывших президентов США. Передал он и с десяток фотографий семьи Харитоновых: дома, на даче, в театре -- это тоже являлось непременным пунктом подписанного контракта. Ответа долго ждать не пришлось, он получил его гораздо раньше, чем предполагал. Причем депеша была подписана высшим руководством разведки, а это означало, что брак агента представлял повышенный интерес для спецслужб. Оказалось, что к профессору Олегу Даниловичу Харитонову разведка имела давний интерес, еще с начала семидесятых годов, когда по научным каналам до ЦРУ дошли слухи об его открытиях в жизни химии, пригодных для использования в области высоких технологий. Но работы, ценность которых была очевидна, сразу строго засекретили, впрочем как и самого профессора, и ниточка интереса ЦРУ к нему оборвалась в самом начале его научной карьеры. И вдруг такая приятная неожиданность -- возможность внедрить агента в семью самого ученого, такое случается не часто! Начальство, заранее поздравляя своего молодого и талантли-вого агента, просило не упустить свой шанс и даже обещало увеличить суммы представительских расходов, дабы он выглядел достойным Америки женихом.
Карлен, читая высокопарное послание из центра, лишь туманно улыбался -интересы США, патриотизм и любовь к звездно-полосатому флагу теперь его мало волновали. Москва быстро остудила и юношеский и шпионский романтизм. Жениться на Ольге он, конечно, хотел всерьез и, как считал, по любви, хотя и проскальзывала тут скрытая от чужих глаз личная выгода, тонкий расчет. Отсылая в центр сообщение о том, что он намерен обзавестись семьей, Карлен, конечно, знал, что оно вызовет у его шефов подобный резонанс. Это он понял еще тогда, когда прочитал статьи Олега Даниловича для американских журналов, да и по разговорам, беседам дома на английском он ощутил незаурядную одаренность будущего тестя. Такие люди, как профессор Харитонов, и составляли сегодняшнее богатство и могущество его новой родины: Америка всегда жила за счет талантливых доноров со всего света. Карлен хорошо знал, что из тридцати живущих сегодня в США лауреатов Нобелевской премии -- три четверти составляют выходцы из Китая, Индии, Пакистана, Израиля, России, Латинской Америки. Даже в большой политике, в кого ни ткни, по нашим понятиям, иностранец: Генри Киссинджер -- немец, Збигнев Бжезинский -поляк, Спиро Агню -- грек. Конечно, такие люди, как профессор Харитонов, интересовали разведку, тем более если много лет к нему не было подхода. Но Карлен, несмотря на молодость, уже всерьез играл свою игру. Этим сообщением он надолго, если не навсегда, резервировал за собой место в Москве, из которой ему уезжать никуда не хотелось. Во-вторых, теперь даже отсутствие больших результатов в охоте за "граверами" не могло изменить его местопребывание -- профессор Харитонов стоил того, чтобы агент находился постоянно подле него. В невинном на первый взгляд сообщении репортера светской хроники, что он собирается жениться, таилась еще одна коварная хитрость. Положение жениха, естественно, требовало времени, и он получал на полгода, на год относительную свободу -- и это время он всерьез собирался потратить на поиски "гравера". Карлен чувствовал, что тот где-то рядом, в России, если не живет, то обязательно часто бывает в Москве, косвенно все подтверждало это. А разыщи он "гравера", можно навсегда остаться в белокаменной и потихоньку, год от года, сворачивать работу, чтобы уйти в отставку неоправдавшим надежд бесперспективным агентом.
... Как-то в конце лета, в августе, он подъехал на своем белом "мерседесе" вместе с Олей к ресторану "Пекин" поужинать, потанцевать. Карлену, да и Оле тоже, очень нравился китайский ресторан, где их уже знали и принимали как завсегдатаев.
Только свернув с Тверской направо, на автостоянку перед кинотеатром "Дом Ханжонкова", прежде называвшимся "Москва", Карлен увидел небывалое скопище роскошных иномарок и не сразу понял, что все они стараются припарковаться на площадке перед "Пекином". У въезда на стоянку стоял вальяжного вида распорядитель, ловко направлявший машины на соответствующие места; он пропустил Карлена с его "мерседесом", видимо приняв его за званого на сегодняшний банкет гостя. Как только они с Олей вышли из автомобиля, на стоянку под восторженный гул встречающих въехал кортеж свадебных машин, элегантно украшенных цветами, без всяких пошлых надувных шаров и пластмассовых кукол. И они поняли, что кто-то арендовал в "Пекине" зал на свадьбу. К головной машине, огромному черному "кадиллаку", где сидели жених с невестой, кинулись гости с цветами. И Ольга потянула Карлена туда же -- ей хотелось посмотреть платье невесты, в последнее время они тоже часто говорили о свадьбе, о церковном венчании. После первых объятий, приветствий, поздравлений у "кадиллака" толпа гостей расступилась и открыла дорогу молодоженам к ресторану, и под ноги им полетели розы -- новая традиция на богатых свадьбах в России.
-- Какое платье! -- с восторгом прошептала Ольга. -- Наверное, в Париже на заказ сшили. Красивое и без шлейфа, удобно танцевать, -- азартно комментировала она наряд невесты.
Но Карлен не видел ни наряда невесты, ни самой невесты, его внимание привлекли шаферы жениха -- в элегантных смокингах на располневших фигурах, с белыми атласными лентами через грудь, по давней русской традиции. Как-то давно, еще до знакомства с Олей, ужиная с Крисом и Абреком в "Пекине", Карлен видел этих вальяжных господ неподалеку за соседним столом и помнил, что одного кличут Дантес, а второго Шаман, знал он и то, что на ближайших выборах они наверняка выставят свои кандидатуры на президентский пост, а депутатские мандаты в Государственную думу в ту пору уже имели оба. Чуть поодаль за шаферами-дружками, на позиции телохранителя, шел Хавтан, владелец ресторана "Золотой петушок". Незнаком был Карлену только жених, его он никогда и нигде не встречал, хотя большинство окружавших молодоженов людей Норман видел часто: в казино, в хавтановском ресторане, на бегах, в автосервисе иномарок, ночных клубах, в "Пекине", наконец. Видимо, седеющий жених не первой молодости был влиятельный человек, раз такие высокие господа оказались у него доверенными людьми на свадьбе.
-- Вот заснять бы это платье! -- продолжала мечтательно восторгаться Ольга, завороженная нарядом невесты.
Но Карлен, в лацкане пиджака которого всегда наготове таился глазок скрытой микрокамеры, уже давно усиленно фотографировал и молодых, и окружение, и всех подходивших гостей -- чувствовал, что эти снимки когда-нибудь очень ему пригодятся. Судя по заставленной автостоянке, свадьба намечалась грандиозная, а машины все прибывали. Уже когда жених с невестой подошли к распахнутым настежь высоченным дверям "Пекина", появился чуть запоздавший Аргентинец в белом смокинге, рядом с ним -- жена и дочери, в руках у женщин были роскошные букеты. "Значит, вездесущий Аргентинец хорошо знает жениха", -- почему-то подумал Карлен. Телефон Городецкого давно уже стоял на прослушивании у Татляна, и он решил дня через два внимательно изучить записи разговоров каталы, который наверняка в беседе с кем-нибудь обмолвится о сегодняшней роскошной свадьбе в китайском ресторане.