Франк Тилье - Пандемия
Один из них рассмотрел различные аппараты.
– Пластическая хирургия. Ничего необычного.
Они вызвали лифт. Этаж был только один, но замок под кнопкой «0» привлек внимание Шарко. Он указал на него полицейским. Старший по званию достал телефон и вызвал коллегу, способного заняться таким замком. Тем временем они наведались на второй этаж, где были три пустые ультрасовременные палаты. Шарко бросил взгляд в окно, выходившее на центральную аллею. Он увидел вдали Казю и Фагундеса, по-прежнему стоявших у виллы Саважа.
Когда они спустились, офицер из команды уже ждал их с сумкой через плечо. Через пять минут приборный щиток лифта был снят, обнажилась электронная начинка. Офицер жестом пригласил их в лифт, вошел следом и изогнутым медным проводом соединил два контакта. Лифт начал спускаться, это заняло всего несколько секунд. Шарко стоял в углу тесной кабины, а трое бразильцев загораживали его, вскинув оружие, один на корточках, двое стоя, готовые открыть огонь в случае необходимости.
Двери разъехались. Неоновые лампы сами собой зажглись над ними, как только они ступили в подземный коридор безупречной чистоты. Полицейский, шедший во главе, толкнул ногой первую же дверь. И снова неон осветил комнату. Они вбежали внутрь и тут же замерли.
Широко открытые глаза Джоша Рональда Саважа смотрели на три ствола, нацеленные на его лицо. Но он не шелохнулся. Шарко увидел его лежащим на полу посреди лаборатории, пальцы сжимали открытую и почти пустую бутылочку. Черная фетровая шляпа лежала рядом. У него была густая борода, глубокие морщины на лбу, вся одежда черная.
Один из полицейских жестом дал понять, что все кончено. Все опустили оружие, подняли забрала и выдохнули. Шарко подошел ближе, не веря своим глазам. Саваж – вот он, перед ним. Наконец-то. Ему было необходимо потрогать тело, удостовериться, что все кончено. Он опустился на колени и убедился, что Саваж не дышит, а его большие глаза с расширенными зрачками неподвижны. Он бросил взгляд на бутылочку из коричневого стекла, которую убийца держал в руке.
Очевидно, он отравился.
Франк Шарко выпрямился, ему было горько. Не на такой конец он надеялся. Джош Рональд Саваж ушел, не заплатив за свои преступления, в сердце своей маленькой подземной лаборатории. Вокруг стояли пузырьки, пробирки, всевозможные вещества, яды змеи, скорпиона, жабы. Рядом – различные предметы вроде зонтиков с металлическим острием, тростей с «начинкой».
Один из полицейских позвал их из другой комнаты. Они вышли, прошли мимо операционного блока, совсем не похожего на тот, что был на первом этаже. Он был куда лучше оборудован, со сложной аппаратурой, всевозможными мониторами и хирургическими инструментами, упакованными и аккуратно разложенными. Полицейские недоумевали, для чего все это может быть нужно.
От того, что они увидели в соседней комнате, у них подкосились ноги. Небольшие кубы с прозрачными стенками были выстроены в ряд и подключены к различным аппаратам. Внутри находились органы и ткани, присоединенные к датчикам и стрелкам, связанным с трубками. Сердца, печени, почки, куски кожи, сухожилия, кости – десятками.
Слова теснились в голове Шарко. Трафик органов, убийства, консервация…
– Они нашли технику консервации живых органов. Они хранят их здесь как запчасти, готовые к использованию. Когда одна из них выходит из строя, они ее заменяют. Они хотят оставаться здоровыми и дееспособными, несмотря на старость и уходящее время.
– Кто – «они»?
Шарко не слышал вопроса. Он заметил дверь в глубине комнаты. Подошел и с опаской толкнул ее. То, что он обнаружил, было еще хуже: голые, выбритые тела взрослых, пожилых людей плавали в больших вертикальных аквариумах в жидком азоте при температуре –180 градусов. Их лица, казалось, были скованы кристалликами льда. Настоящий патологический музей существ, которые не были ни живы, ни мертвы. Полицейский знал, что это криогенизация, он видел такие ужасы на одной из веб-камер и, главное, в одном из предыдущих расследований. Он понял, что, невзирая на все их тогдашние усилия положить конец этим мерзостям, методика криогенизации тел была вывезена из России, возможно, учеными, исследователями, которым, как Саважу, удалось ускользнуть от правосудия.
Кто были эти люди, плавающие в азоте? Шарко подошел, всмотрелся в каждое лицо.
– Они не хотят умирать. Хотят оставаться совершенными, здоровыми, они идут сквозь эпохи, ожидая прогресса науки и медицины. – Он постучал по толстому стеклу. – Другие сумеют вернуть этих людей к жизни, у них есть необходимые технологии, а Тамборе зеро – стена, ограждающая их от внешнего мира.
Он обернулся; другие полицейские лишились дара речи, словно парализованные увиденным. Завибрировал его телефон, руки судорожно сжали аппарат, когда он взглянул на экран. Это был программист Томео.
– Шарко!
– Лейтенант, послушайте меня. Пароль – «Жерминаль». Он дал мне доступ не к личности, как мы ожидали, а к диалоговому окну Dark.Cover.
Шарко уловил в голосе программиста нотки паники. Он серьезно посмотрел на своих коллег, прижимая к уху телефон.
– Человек в черном не один, верно?
– Именно так, их несколько. У них нет имен, ники, которые беседовали минут десять назад, были «Человек в черном 1», «Человек в черном 2» и так далее. Так они друг друга называли. Номерами.
Шарко провел рукой по лбу:
– Сколько их?
– Много. Десять, двадцать, может быть, больше. Они будто один человек. Любопытно, как они общаются. И вот еще что: сначала я думал, что они разговаривают из разных мест мира, но похоже… что эти люди находятся в одной географической точке.
– Почему вы так решили?
– Они сейчас говорили о вторжении к ним. Один из них сказал: «Выживших не будет».
Шарко отключился и бросил по-английски:
– Джош Рональд Саваж не единственный Человек в черном. Их много. Весь Тамборе зеро принадлежит им. Мы приземлились в самую середину муравейника.
– Вы хотите сказать, что…
– Все виллы… Все жители этой резиденции. Они все одна шайка и попытаются нас убить. Предупредите ваших людей.
Вдруг на первом этаже раздался выстрел. И сразу еще один. Трое полицейских бросились к лифту. Шарко хотел подняться с ними, но один из полицейских, опустив забрало, оттолкнул его:
– Оставайтесь здесь, в безопасности, будет горячо. Мы придем за вами потом.
Двери закрылись за тремя головами в касках.
Шарко заколотил кулаками по металлическим стенкам, но тщетно.
Бой состоится без него.
116
Время тянулось бесконечно.
Сидя у стены коридора, Шарко слышал гул вертолета и выстрелы вот уже десять минут. Пули, казалось, летели отовсюду, лопались стекла, люди кричали. Вдобавок Казю не связывался с ним по телефону, вероятно, он тоже попал под огонь.
Друг друга убивали в нескольких метрах над ним, а он чувствовал себя слепым и бессильным зрителем чудовищной драмы. Он сидел неподвижный, безмолвный, гнев и страх переполняли его. Он всегда думал, что они имеют дело с одним человеком, а между тем Людей в черном было целое войско. Имя им легион.
Каждый из этих монстров наверняка сеял Зло на свой манер, в своей стране, в свою эпоху. Франк понял, что страница Darknet’а, где перечислялись даты с 1963-го по сегодняшний день, была лишь компиляцией «подвигов» их всех. Одна черная волна негатива была их общим двигателем, и они естественным образом сблизились, как частицы, которые притягиваются и в конечном счете соединяются, где бы они ни находились. Интернет, потом Darknet им в этом помогли. Они собрались в гетто, построили роскошные дома, чтобы множить там свои преступления в еще большем масштабе.
Вдруг Шарко услышал звук совсем близко, слева: как будто бутылка покатилась по плиточному полу. Сердце его чуть не выскочило из груди: звук шел из лаборатории.
Он бесшумно поднялся, прижимаясь к стене, затаив дыхание. Неоновые лампы над ним зловеще гудели. Кто-то был в подвале, хотя единственным выходом был лифт, а полицейские тщательно обыскали каждый уголок. Франк сделал несколько неслышных шагов. От того, что он увидел, подойдя к дверям лаборатории, его качнуло.
Джош Рональд Саваж стоял на коленях, упираясь ладонями в пол. Голова его раскачивалась вправо-влево. Морщась, он ухитрился встать. Оперся о стену, согнувшись, и поднял глаза. Он сжал губы, увидев Шарко, который стоял прямо перед ним. Зрачки его сузились.
– Я хотя бы попытался, – с трудом выговорил он по-французски.
Он глубоко, со свистом вдохнул и надолго закашлялся. Шарко стоял перед ним неподвижно.
– Вы были мертвы.
Саваж отдышался, держась за сердце, и указал подбородком на разноцветные пробирки, стоявшие в застекленном шкафу.
– Я хотел… последнюю шутку… Вы даже не представляете всего, что можно делать с ядами… Особенно с ядом определенного вида угря. Дозировка, разумеется, одна миллионная литра… – Он снова закашлялся. – Достаточно чуть превысить дозу, и состояние клинической смерти после приема превращается в настоящую биологическую смерть… Я принял яд, когда услышал вас в лифте, надеясь потом ускользнуть от вашего бдительного ока, но… похоже, я ошибся. Вы здесь, передо мной. Вы, опять и снова вы. – Он окинул Шарко своим ледяным взглядом. – Давненько уже вы попадаетесь на моем пути… Вы упорный, кремень, а не человек. Как, кстати, поживает ваш друг, молодой капитан полиции Белланже?
