Иван Жагель - Страна игроков
– Я должен немедленно встретиться с этим человеком и показать ему кое-какие документы. Понимаешь, все мои прежние планы опубликовать через тебя статью превращаются в бессмыслицу. Будет поздно. Все уже случится. Поэтому я должен предпринять что-то прямо сейчас.
– Но ведь сегодня суббота!
– Насколько я знаю, аппарат правительства по субботам работает.
Ребров понимал, что ждет от своего друга подвига: в невыносимую жару звонить куда-то и, может быть, даже ехать… Но это был единственный шанс затормозить подписание правительственного постановления. Шанс мизерный, но ничего другого Виктор сейчас придумать не мог.
– А если он спросит: о чем идет речь? Что ему сказать? – после продолжительной паузы недовольно спросил Игорь.
– Я хочу его познакомить с некоторыми планами Большакова и Шелеста. Это затрагивает интересы премьера. Твой знакомый должен проявить любопытство, если он, конечно, не хочет упустить случай отличиться перед своим шефом. Но лучше твоему другу ничего предварительно не говорить. Объясни лишь, что это очень важно и очень срочно. Иначе премьер допустит ошибку, исправлять которую будет очень нелегко.
– Ну хорошо, – наконец просипел Игорь, – я попытаюсь его разыскать. Ты дома? Я тебе перезвоню.
Уже минут через десять Игорь сообщил:
– Этот парень и в самом деле оказался на работе, но у него сейчас запарка. Я договорился, что мы подъедем к нему часам к трем. Тебя это устроит?
– Спасибо.
– Мерзавец ты, – констатировал Стрельник. – Жди, я за тобой заеду.
Положив трубку, Ребров вытащил из шкафа все, что у него накопилось на Шелеста за прошедший год, и принялся еще раз просматривать свои бумаги, чтобы отсеять второстепенное. Вряд ли что-нибудь из его архива могло пригодиться, скажем, в суде, но любопытных фактов из жизни президента банка «Московский кредит» имелось предостаточно. Вопрос заключался лишь в том, убедит ли все это правительственного чиновника, чтобы он решился побеспокоить премьера. В первую очередь Виктор, конечно, надеялся на магнитофонную запись разговора Большакова и Шелеста.
От ревизии своего архива Реброва отвлек звонок в дверь. Размышляя над тем, кто бы это мог быть, и склоняясь к мысли, что на пороге он, скорее всего, увидит Игоря с полудюжиной бутылок пива в руках, Виктор вышел в прихожую и оттянул щеколду замка.
Больше он ничего не успел сделать, так как в следующее мгновение дверь с силой распахнулась и в квартиру ввалились трое крепких, молодых мужчин. Они явно не питали к хозяину дружеских чувств. Более того, в ответ на весьма неэффективную попытку преградить им путь один из незваных гостей ударил Реброва кулаком в живот, а когда Виктор согнулся от боли пополам, поддел его снизу очень профессиональным боксерским крюком.
2
Цепляясь за стены и опрокидывая все, что встречалось ему на пути, Ребров пролетел прихожую. На какое-то мгновение ему удалось задержаться в дверном проеме, но, получив еще один удар в лицо, он продолжил свое стремительное движение уже через гостиную, пока не упал животом на стол, где лежала папка с отобранными им документами, а сверху – магнитофонная кассета с записью разговора Большакова и Шелеста.
Весь этот полет в два этапа занял всего несколько секунд. Но даже за такой короткий срок он понял, кто эти ребята и зачем они к нему пришли.
Пытаясь не потерять сознание, Виктор прикрыл магнитофонную кассету ладонью и, с трудом выпрямившись, незаметным движением перебросил ее в выточенный из какого-то цветного камня письменный прибор, стоящий на краю стола. Здесь же находился всякий хлам, оставшийся еще от старика: шкатулка с канцелярскими мелочами, сломанный будильник, старинная, внушительных размеров точилка карандашей. Больше ничего ему предпринять не удалось, так как кто-то схватил его за плечи и повернул на сто восемьдесят градусов.
Это был тот самый парень, который помог Реброву испытать волнующее ощущение свободного полета. Он выглядел бы настоящим громилой, если бы не нежная, будто еще не знавшая бритвы, кожа на лице и круглые, свекольного цвета пятна на щеках. Детский румянец проступал у налетчика так сильно, словно его всего полминуты назад уличили в том, что он стянул из кладовки и съел банку варенья.
– Мальчик, остынь, – сказал появившийся в дверях другой громила, с типичной для «качков» короткой стрижкой.
Вежливое слово «мальчик», очевидно, было кличкой драчливого акселерата. И хотя старшие сделали ему вполне справедливое замечание, он все еще не собирался унимать свой пыл. Мальчик толкнул Реброва на диван, подошел вплотную и, тыча толстым, размером с приличный огурец, пальцем Виктору в лоб, угрожающе прошипел:
– Встанешь – сломаю нос! Будешь орать – заклею рот пластырем! Усвоил?!
Третий из ворвавшихся в квартиру Реброва бандитов, вероятно, был старшим в этой лихой команде. Ростом он не вышел, но в плечах казался гораздо шире других. Своей толстой шеей, приплюснутым носом и маленькими злыми глазами он напоминал Майка Тайсона, только цвет его кожи был не черный, а белый. В комнату он вошел последним, не спеша поднял опрокинутый стул и, усевшись на него, стал чистить под ногтями деревянной зубочисткой.
Эти ребята не суетились, не тратили много слов, и каждый в этой команде четко знал свою роль. Чувствовалось, все происходящее для них привычно и даже обыденно.
Вначале Виктор хорошо видел всех троих, но очень скоро сектор обзора сузился ровно наполовину. Великолепный крюк Мальчика правой рукой пришелся ему в левый глаз, который быстро заплыл. Пульсирующая боль в пурпурно-лиловом синяке отдавалась где-то в затылке и не позволяла сосредоточиться.
– Надеюсь, ты понял, что мы не собираемся с тобой шутить, – внятно, с четкой артикуляцией, как объясняют первокласснику правила правописания, сказал сменивший цвет кожи Майк Тайсон. – А теперь давай нам то, что ты собирался отвезти людям премьера.
Возникла непродолжительная пауза. Ребров сидел на диване и пытался остановить ладонью бежавшую из рассеченной губы и носа кровь. Было слышно, как в соседней квартире кто-то упражняется на рояле, а этажом ниже – на флейте. В музыкальном доме никогда не было абсолютной тишины.
Не меняя выражения своих выцветших глаз, двойник Майка Тайсона произнес всего одно слово:
– Мальчик!
Распоясавшийся акселерат шагнул к дивану. В его движениях сквозило такое упоение собственной силой, что волной накатившее отвращение к нему пересилило у Реброва животный страх. Он что есть силы саданул Мальчика ногой в пах. Следующим движением Виктор схватил со стоявшей рядом с диваном тумбочки бронзовую статуэтку нимфы, стыдливо прикрывавшей гибкими руками божественную наготу, и уже собирался треснуть ею по голове своего мучителя, как его руку успел перехватить коротко стриженный «качок».
Реброва повалили на пол и стали бить ногами. Он прикрывал руками лицо и голову, ощущая, что вот-вот потеряет сознание. Наконец доморощенный Майк Тайсон раскошелился еще на одно слово:
– Хватит!
Отдышавшись после тяжелой, добросовестно выполненной работы, экзекуторы подняли Реброва с пола и посадили на диван. Мальчик сходил в ванную комнату, принес полотенца и связал Виктору руки и ноги. После этого в квартире начался настоящий обыск.
Двойник американского боксера практически сразу обратил внимание на лежавшую на столе папку. Он бегло просмотрел ее содержимое, потом аккуратно сложил бумаги назад и завязал тесемки.
В это время его подручные ходили по комнатам и рылись везде, где только можно было, вываливая на пол книги, одежду, белье, обувь, посуду. Иногда они приносили и показывали своему боссу какие-то вещи. Как правило, это были принадлежавшие старику альбомы с фотографиями, пожелтевшие письма, документы. Все бегло просматривалось и летело в угол.
Когда Мальчик сбросил на пол коробку с пластинками старика, Виктор непроизвольно дернулся. Реакция акселерата была быстрой и решительной: каблуком своего громадного ботинка он несколько раз ударил коробку сверху, наслаждаясь раздававшимся хрустом, и отфутболил ее к окну.
Весь этот шмон занял около часа. Когда в квартире не осталось ни одной вещи, которая не была бы разбита, перевернута или хотя бы сдвинута с места, сменивший пигментацию Майк Тайсон пододвинул к себе телефон и куда-то позвонил.
– Мы уже закончили, – сказал он. – Да, есть кое-что интересное… Хорошо, ждем. – Он повесил трубку и обратился к своим подельщикам: – Должен приехать сам…
В ожидании «самого» незваные гости Реброва коротали время по-разному. Мальчик включил телевизор и стал смотреть игровую передачу: там взрослые люди развлекались тем, что пытались объяснить друг другу какие-то понятия, не используя их названия. Стриженый «качок» сидел на подоконнике, курил и наблюдал, как Кремль, похожий на игрушечный карамельный городок из сказки, расплавляется под лучами полуденного июльского солнца. А Майк Тайсон подобрал с пола томик рассказов Чехова и углубился в него, иногда сопровождая чтение легкой, доброй улыбкой.
