Светлана Успенская - Черный фотограф
Это была накладная, из нее явствовало, что отпущено со склада фирмы «Салют» восемь ящиков водки «Беркут». На одном из клочков, заляпанных грязью, с трудом удалось разобрать название предприятия, которому и принадлежала накладная. Это было некое ИЧП «Вигвам».
Сунув комплект снимков в карман, Леня сел в машину и поехал по направлению к метро «Бирюковская». Скорее всего ИЧП — это на самом деле обыкновенный ларек, для которого и предназначались восемь ящиков водки. Стоило побродить у метро и поспрашивать у продавцов, не знают ли они человека, изображенного на снимках. С одной стороны, это было довольно опасно — можно попасть на мушку настоящим преступникам, связанным с убитым. А с другой стороны, при удачном раскладе он мог сойти за следователя или работника милиции, который предъявляет для опознания фотокарточку жертвы.
Оставив машину недалеко от метро, Леня вышел и смешался с толпой, штурмующей автобусы, которые развозили утомленных москвичей по спальным районам. Был конец рабочего дня — самое бойкое время для торговли, не прекращавшейся здесь, однако, ни днем, ни ночью.
Леня прошелся вдоль ряда разномастных ларьков.
«Кажется, это было вот тут», — решил он и заглянул на задворки. Там, кроме пустых картонных ящиков и кучи мусора, ничего интересного не было. Он прошелся вдоль задних стен — ни пятен крови на белом снегу, ни, предположим, выбитых зубов.
«По-моему, все-таки здесь», — уже с меньшей уверенностью предположил он.
Он взглянул на вывески, кое-где украшавшие киоски. Каких только названий там не было! Нет таких слов, которые могли бы рассказать обо всех этих изысках, свидетельствующих о бурной фантазии их владельцев. Кроме обычных женских имен, в названиях красовались и всякие «Амбре», «Дежа вю», «Киш-миши», «Анусы» и «Опусы». Но «Вигвама» среди них не было.
— Слышь, приятель, — обратился Леня к носатому торговцу, глядящему на мир из-под художественно разрисованной «Наяды». — Которое из этих «Вигвам»?
— «Вигвам»? — спросил продавец и недоуменно пожал плечами. — В первый раз слышу. А хозяин кто?
— Хозяин? — задумался Леня. — Я не знаю, кто хозяин…
— А я по названию не знаю. Ты скажи, кто хозяин, и я тебе сразу скажу, где он, а так не знаю, дорогой… Купи шоколадку своей девушке.
Отказавшись от шоколадки, Леня побрел вдоль ряда ларьков. Он решил действовать научно обоснованным методом отбора, выделил все ларьки без вывески и стал методично обходить их с одним и тем же вопросом:
— Это не вы ИЧП «Вигвам»?
Наконец одна девушка, совсем юная на вид, с бархатным румянцем на щеках, на этот прямо поставленный вопрос робко ответила.
— Ой, кажется, это я «Вигвам».
— Ну наконец-то, — с облегчением вздохнул Леня. Что дальше нужно выведывать, он еще не успел придумать. Тогда, интимно наклонясь к окошку, он спросил, расплываясь в улыбке: — Ну как сегодня торговля? Хорошо идет?
Продавщица пожала плечами и на всякий случай спрятала коробку с деньгами поглубже под прилавок. Леня заметил ее движение и перешел в наступление:
— Вот что, девушка, я из милиции. Ищу одного человека. Кто тут у вас хозяин?
— Хозяин? — растерялась продавщица. — Не знаю. Я здесь второй день. Я знаю только шофера Колю. И еще тут один ходит…
— А на работу-то тебя кто принимал?
— Ой, знакомый один, привел меня к грузину, и тот взял на работу. И все.
— Ну как грузина-то зовут?
— Ой, не помню…
— Посмотри, ты этого человека не знаешь? Леня просунул руку с фотографией в окошко. — Не он хозяин?
— Ой, — в который раз произнесла девушка. — Ужас-то какой! Нет, не он. И не знаю такого.
— Ну ладно, дай-ка мне пива. — Расплатившись, сыщик отошел от «Вигвама».
Итак, девушка свежа и невинна, как младенец, и ничего не знает. Можно, конечно, до посинения ждать шофера, который добавит к вышесказанному парочку слов, но это можно пока отложить, и, кроме того, подобные расспросы могут вызвать у хозяина ИЧП обоснованные подозрения.
Леня направился к соседнему ларьку. Там сидел парень в наушниках. Он слушал плейер и выразительно тряс при этом лохматой головой.
— Слышь, приятель, — обратился к нему Леня. — Да сними ты свою музыку.
— Чего? — спросил тот, открывая одно ухо. — Шампанского?
— Поговорить надо, — раздельно проговорил Леня и махнул корочкой. — С милицией.
— Ну валяй.
— Кто хозяин вон того ларька, «Вигвам» называется?
— Кто-кто. Бобрик, конечно. Он и мой хозяин.
— Бобрик, это кличка или фамилия?
— Откуда я знаю. Бобриковский вроде. Но не точно.
— А какой он из себя?
— Ну, какой… Обыкновенный. Ну такой, — парень показал нечто неопределенное руками и дернул при этом тонкой шеей. — Ну, мужик…
— Лет сколько? Цвет волос какой? В чем обычно ходит?
— Под сорок. Или больше. Ну, темные волосы. На машине всегда приезжает. А одет… Когда как. В последний раз я его видел в таком пальто, длинном.
— В светлом, кашемировом?
— Да я откуда знаю, ну, светлое.
— А скажи, наколка у него на руке была? На левой.
— Ага, точно. «Вера», кажется.
— Может, «Надежда»?
— А может, и «Надежда», не помню.
Все приметы, вытянутые из лохматого продавца, совпадали с приметами убитого мужчины. Леня чувствовал, что он на верном пути, и поэтому как бы между прочим спросил:
— А найти его где можно?
— Найти? — Парень удивился такому вопросу. — Да я не знаю. Он обычно сам всегда подъезжает, когда надо по делу. С ним всегда Коля, шофер, дела все ведет. Он и выручку собирает.
— Ясно. А Коля где?
— Сегодня его уже не будет. Завтра — часов в двенадцать, не раньше — подъедет.
— А давно ты этого Бобрика видел?
— Дня три, наверное, он здесь не появлялся. А может, и появлялся, но в другую смену заходил, когда я отдыхаю.
— Ну, спасибо, — сказал Леня и строгим голосом предупредил: — Надеюсь, ты понимаешь, что наш разговор должен остаться между нами… Это и в твоих интересах тоже.
— Ясно, — спокойно ответил парень и снова вставил в ухо наушник.
Разговор оказался неожиданно плодотворным. Скорее всего Бобрик, или Бобриковский, это и есть тот убитый мужчина со следами пыток на теле.
Из-за чего его убили? Не вернул долг? Зажал товар? Не заплатил оброк рэкетирам? Или просто кому-то встал поперек дороги? Это все в равной степени вероятно. Жаль, конечно, что на записи, сделанной камерой, видны только фигуры убийц, а лица их скрыты темнотой. Может, они здесь неподалеку и находятся, а Леня, не подозревая об этом, топчется рядом.
Его мысли скакали от одной версии к другой. Наверное, Бобрика подкараулили, когда он шел к своим ларькам. Пригласили за угол, мол, просто поговорить. Избили до потери сознания. Дальше Леня все видел своими глазами: бросили в машину, отвезли на Адельмановскую. Он тогда был еще жив. Там его пытали. Хотели что-то узнать? Выбивали деньги? Заставляли в чем-то признаться? Не известно, выбили ли они из него что-либо, но замучили до смерти.
Надо встретиться со сменщиком этого парня. Наверняка он что-то слышал или видел. А если он тоже заодно с бандитами? Нет, вряд ли. Продавцы — это мелкая сошка. Они в крупных разборках обычно не участвуют. Обычно это студенты, домохозяйки или пенсионеры. Из них трудно будет вытянуть хоть сколько-нибудь важные сведения.
Встретиться с Колей? Сказать, предположим, что хочет предложить новый товар и по низкой цене, поэтому хочет поговорить с хозяином? Хорошо, что он не показал фотографию трупа этому парню. Пока он еще не знает о смерти Бобрика, а если бы узнал, то сразу же разнес бы страшную весть по всему ларечному царству…
