Джеймс Чейз - Том 4. Заставьте танцевать мертвеца. Вечер вне дома. А жизнь так коротка!
— Ладно, старик, ты должен познакомить меня с твоей девочкой. Если ей удалось так повлиять на тебя, то что же она сможет сделать со мной.
— Я повторяю, она ничего не знает, и сейчас, если вы согласны с моими предложениями, пойдем к адвокату и подпишем контракт по всей форме. Я…
— Что? — произнес Муни, вытаращив глаза. — К адвокату? Мы не пойдем ни к такому адвокату. Ведь мы можем верить друг другу и на слово.
— Речь идет не о доверии, а о принципе.
Муни надел шляпу, которую кончил вытирать, и медленно поднялся.
— Я не знаю, что ты хочешь… — Он замялся на секунду. — Ты мог бы дать мне один фунт. Теперь, когда мы компаньоны, а я немного поиздержался…
— Я тоже, мистер Муни. Мне и так много чего надо купить…
Муни погрозил кулаком потолку.
— О, женщины! — пробурчал он. — Всегда одинаковы. Когда парень попадает к вам в лапы, он пропал.
Глава 13
Усталый, но довольный, Гарри вернулся в свою комнату чуть позже семи. Клер сказала ему, что вечером работает и не сможет с ним увидеться. Казалось, что она очень спешила, и к его великому огорчению, они обменялись только несколькими фразами по телефону. Но тем не менее она обещала увидеться с ним завтра утром и даже пригласила к себе.
Поднимаясь по темной лестнице, пропитавшейся запахом вареной сельди, Гарри подумал, что если Рон дома, было бы неплохо отметить выпивкой его вступление в компаньоны Муни.
Рон был дома, но собирался уходить.
— Ты уходишь? — спросил разочарованный Гарри.
— Привет, Гарри! Мне нужно уйти. Ну как, все прошло хорошо?
— Отлично. Художник сейчас меняет вывеску с одной фамилией на «Муни и Рикк».
— Прекрасно. Для Муни это наверняка потрясение. Ты его, по крайней мере, взял в руки?
— Он принял все мои условия. Ты действительно спешишь? Я хотел отметить это дело.
— Отметь со своей девушкой. Она что, занята сегодня? Странные часы для работы. Я и не знал, что люди, которые позируют, работают по ночам. Мне нужно встретиться с одним человеком, который сообщит важные сведения, но свидание только в девять часов, так что пойдем поужинаем.
Гарри с радостью согласился, и они зашли в кабачок на углу улицы. Зал был полон, но они все же нашли два места за стойкой.
— Нужно признать, что эта девица тебя здорово встряхнула, — заметил Рон. — Ты начинаешь шевелиться.
— Ты прав. Я хочу на ней жениться, но для этого нужно зарабатывать достаточно денег, чтобы обеспечить жизнь, к которой она привыкла.
— Это плохое начальное условие для будущего брака. Когда любят друг друга…
— Да, я знаю, но в наши дни это не так.
Рон приготовился спорить, но затем передумал. Он постучал по стойке, чтобы подозвать бармена, и заказал бифштексы под пиво.
— За тебя! — сказал Рон, поднимая бокал, — за процветание «Муни и Рикк».
— Спасибо. Ты работаешь сегодня вечером?
— Да. Я нашел интересный материал для серии статей о банде воров, действующей в Уэст-Энде уже год. Полиции никак не удается их поймать. Ты не знал? Каждую ночь двадцать или тридцать человек расстаются с ценностями. Никто не может понять, как действует банда. Твой друг, инспектор Паркинс, думает, что в банде есть девушка, которая очищает карманы жертвы и сразу же передает добычу сообщнику. Пять или шесть проституток приводили в полицейское отделение, но у них ничего не находили. Я думаю, что, наконец, нашел человека, который сообщит мне нужные сведения. Я встречусь с ним сегодня в баре на Аттенс-стрит.
Гарри рассеянно слушал его, слишком занятый своими новыми делами.
«Нужно ли рассказать сразу Клер или подождать, когда дело начнет крутиться?» — подумал он и в конце концов остановился на втором.
Закончив ужинать, друзья расстались, и Гарри с неохотой вернулся домой. Там он провел некоторое время за эскизами новой студии. Затем разделся и подумал, что наилучшим для начала было бы неплохо заполучить какую-нибудь кинозвезду. Ее фото в витрине послужило бы отличной рекламой.
Укладываясь спать, он все размышлял, как же достать фотографию кинозвезды, и тут ему пришла в голову счастливая мысль, что фотопортрет Клер тоже прекрасно подойдет.
Он знал, что она может позировать, следовательно, надлежит выбрать лишь подходящее освещение. Он поговорит об этом с ней завтра утром.
Не прошло и минуты, как Гарри крепко уснул и, казалось, прошло всего несколько мгновений, прежде чем удары в дверь разбудили его.
Он зажег свет и посмотрел на часы. Было половина второго.
Стук повторился, затем дверь открылась.
Гарри схватил одежду, так как узнал миссис Вестерхэм. Вид у нее был испуганный, и за спиной стоял полицейский.
Гарри узнал инспектора Паркинса. Его сердце забилось сильнее.
— Что произошло? — спросил он встревоженно.
— Спасибо, миссис, можете идти спать, — поблагодарил домовладелицу Паркинс. — Извините за то, что я вас побеспокоил. Вас я тоже прошу извинить, мистер Рикк.
Гарри сидел на кровати, с удивлением глядя на Паркинса во все глаза.
— Ну что, молодой человек, — начал Паркинс, — к сожалению, у меня плохие новости. Ваш друг Рон Фишер тяжело ранен.
— Рон? Что с ним?
— То же, что и с вами. Его подобрали на Динс-стрит час назад. Удар велосипедной цепью по голове.
Наступила тишина.
Паркинс внимательно смотрел на Гарри.
— Это серьезное ранение? — спросил Гарри.
— Чрезвычайно. Вы помните? Я вам говорил, что однажды этому подонку попадется клиент с хрупким черепом. И вот этот самый случай.
— Он… умер?
— Нет, ваш друг не умер, но тяжело ранен. Я только что из госпиталя.
— Я могу его навестить?
— Нет. Только через несколько дней. Конец цепи ударил его по затылку, и если он выживет, этого увечья ему хватит на годы. Не исключено, что он останется калекой на всю жизнь.
Гарри не шевелился, он чувствовал, как у него кружится голова.
«Я его никогда по настоящему не ценил, — думал он. — Бедный Рональд. Подумать только, ведь это могло случиться и со мной. Какая же сволочь этот патлатый! Но почему именно Рон?
— У него есть семья? — спросил Паркинс. — Я нашел его адрес в бумажнике. Если у него есть жена, нужно предупредить ее.
— У него была жена. Может быть, я сам скажу ей?
— Как хотите. Если желаете, я могу послать кого-то из своих людей, чтобы они предупредили ее.
— Спасибо, но лучше я пойду сам. Адрес я найду в бумагах Рона.
— Хорошо. А теперь поговорим, — сказал Паркинс. — Это тот же самый тип, который напал на вас, я в этом убежден. Вы не знаете, почему теперь он изуродовал Фишера?
— Абсолютно не знаю. Я и сам об этом думаю.
— Что Фишер мог делать в Сохо в полночь?
— Как раз это я знаю. У него была встреча с одним из осведомителей, который разузнал что-то о банде воров.
— Действительно… Мы с ним разговаривали об этом на прошлой неделе.
— Я не очень много знаю об этом.
— С кем была встреча?
— Он мне не говорил.
— А где была эта встреча?
— В кафе в Сохо. Он мне назвал его, но я сейчас не помню. Кажется, он говорил об Аттенс-стрит.
— Постарайтесь вспомнить, — настаивал Паркинс. — Слушайте, Рикк. Вы не помогли нам в вашем деле и не сказали всего, что знаете. Кто-то был явно недоволен, когда вы фотографировали ночью, не так ли?
— Да… — признался Гарри. — Но этот человек не имеет ничего общего с этим делом.
— Откуда вы знаете?
— Я его знаю. Этот тип связан с рекламой.
— Как его зовут?
— Роберт Брэдли, — сказал Гарри, одновременно думая, что он скажет Клер, когда она узнает, что ее возлюбленный сообщил имя ее патрона полиции.
— Почему вы мне не сказали об этом раньше?
— Я… Он был с девушкой, с которой мы знакомы, и я не хотел вмешивать ее в это дело.
— Кто эта девушка?
— Моя невеста. Простите, но я не назову вам ее имени. Она никак не связана с этим делом, а с Брэдли тем более.
— Ваша невеста?
Гарри внимательно смотрел на инспектора.
— Вы знаете Брэдли?
— Лично не знаком. Это импресарио моей невесты. И он не любит фотографироваться.
Гарри с облегчением вздохнул, когда Паркинс переменил тему разговора.
— Вернемся к этому кафе, — сказал инспектор. — Вспомните его название.
— Я стараюсь изо всех сил, но никак не могу вспомнить.
Паркинс посмотрел на него, потом на часы. Было девять минут третьего.
— Хорошо, вы не можете одеться и поехать со мной на Аттенс-стрит? Мы пройдем по улице, и, быть может, вы вспомните кафе, увидев вывеску. У меня внизу машина.
— Сейчас?
— Да, немедленно, — сухо ответил Паркинс.
— Хорошо… — сказал Гарри, начиная одеваться.
Паркинс закурил.
