Этьен Годар - Профессионал. Мальчики из Бразилии. Несколько хороших парней
Арсим Гуайэр — худощавый, высокий, в дорогом темном твидовом костюме — занял место за кафедрой, на которой лежала Библия.
— Пожалуйста, готовы ли вы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды? Да поможет вам в этом Бог! — судья из-под очков рассматривал Гуайэра.
Тот вытянул руку, повторил слова присяги, назвал свое имя.
Каффи незаметно переглянулся с Доусоном.
— Пожалуйста, садитесь, сэр.
Капитан Росс полностью вошел в роль обвинителя. Его голос набрал силу, и поэтому он приковывал сейчас к себе внимание всего зала.
— Назовите полностью свое имя и род занятий, — обратился он к свидетелю.
— Роберт Арсим Гуайэр, специальный агент отдела внутренних расследований, — спокойно ответил он.
— Мистер Гуайэр, скажите, вы получали 3 сентября письмо от рядового Уильяма Сантьяго?
— Да, — свидетель утвердительно кивнул.
— Что было написано в письме?
— Что один из людей на базе выпустил автоматную очередь поверх периметра базы, — Гуайэр расстегнул верхнюю пуговицу пиджака.
— Он написал, кто это был? — не глядя на свидетеля, спросил Росс.
— Нет, я доложил полковнику Джэссопу, что буду расследовать этот инцидент.
— И что вы выяснили? — Росс уставился на свидетеля.
— Тогда только один из часовых вернулся с неполной обоймой…
— И кто это был? — быстро спросил Росс.
— Капрал Гарольд Доусон.
— У обвинения больше вопросов нет!
Капитан Росс победоносно посмотрел в сторону защиты.
Лейтенант Каффи подошел к свидетелю:
— Мистер Гуайэр! Вы донашивали Доусона?
— Да, и он сказал, что лишь отвечал на огонь противника, — сообщил свидетель.
— И вы не верите ему? — Каффи весь напрягся.
— Не мое это дело… — возразил Гуайэр.
— Скажите, тогда почему у Доусона, среди стольких преступлений, нет обвинения в том, что он выпустил очередь?
— Потому что нет твердых доказательств, чтобы поддержать такое обвинение, — подумав, сказал Гуайэр.
— Спасибо, сэр! — Каффи вновь переглянулся с Доусоном.
— Мистер Гуайэр, — нервно заметил капитан Росс, — я не понимаю, что значит — нет твердых доказательств, чтобы подтвердить такое обвинение. Но ведь у вас находится письмо Сантьяго…
— Сантьяго был единственным свидетелем происшедшего. Но я, к сожалению, не смог с ним переговорить, поэтому я не знаю, что он видел.
Ответ Гуайэра почему-то разозлил Росса.
— И теперь мы никогда ничего не узнаем, не так ли? — ехидно заметил капитан.
— Никогда, — выдержал его взгляд Гуайэр.
— У обвинения больше вопросов нет. Свидетель может идти.
Гуайэр поклонился и вышел за дверь.
Следующий свидетель — капрал Эдвард Хэфман, негр с очень красным мокрым ртом — отвечал на вопросы обвинения без запинки.
— Капрал, вы были на том собрании, которое проводил лейтенант Кендрик?
— Да.
— Скажите, о чем там шла речь?
— Лейтенант Кендрик сказал, что среди нас есть стукач. Что Сантьяго настучал на одного из наших людей, настучал про то, что здесь произошло у нас…
— Вы разозлились? — капитан Росс умышленно затянул паузу.
— Да, сэр]
— Очень разозлились?! Вы можете говорить правду, — Росс оглянулся на Каффи.
— Конечно, ведь рядовой Сантьяго предал наш кодекс, в который мы очень верим, сэр…
— И остальные тоже разозлились?
Капрал не успел ответить.
— Я протестую! — Каффи поднялся во весь рост. — Неужели свидетель действительно может знать, что чувствовали Доусон и Дауни 6 сентября?!
— Протест поддержан, — сказал судья Фэлтон.
Росс продолжал допрос свидетеля:
— Капрал! Скажите, лейтенант Кендрик какой-нибудь приказ отдал тогда?
— Да, сэр, — капрал слегка запнулся. — Ну, он не хотел, чтобы мы вершили самосуд над Сантьяго…
— Какой был приказ? — перебил его Росс.
Капрал зачем-то посмотрел в сторону обвиняемых, затем, облизав свои и без того мокрые губы, проговорил:
— Он сказал, что Сантьяго трогать нельзя.
По залу пробежал ропот…
Легким наклоном головы капитан Росс обратился к Каффи:
— Прошу, сэр!
Каффи долгим взглядом посмотрел на свидетеля.
— Капрал Хэфман, а вы после того через 5 минут были в комнате у Доусона и Дауни?
— Нет, — уверенно ответил негр.
— Спасибо. У защиты вопросов больше нет.
Капитан Росс положил перед собой длинный список.
— Следующим мы вызываем свидетеля капрала Карни…
Каффи не дал обвинителю договорить:
— Ваша честь! — обратился он к судье. — Мы понимаем, что капитан Росс сейчас призовет в свидетели весь взвод, что был на том собрании, проведенном 6-го сентября лейтенантом Кендриком…
— Ну конечно, — в ответе Росса послышались нотки легкого раздражения, — мы согласны опросить всех, чтобы подтвердить, что Кендрик отдал приказ…
— Да, ради Бога, мы в это верим, — Каффи примирительно глянул на Росса. — И мы готовы не вызывать свидетелей, если обвинение готово признать, что никто из них не был в комнате Доусона и Дауни после 16 часов 20 минут 6 сентября…
— Что вы на это скажете? — судья Фэлтон выразительно посмотрел на Росса.
— Хорошо, мы готовы, — согласился обвинитель.
— Ну что ж, на сегодня хватит, завтра утром вызывайте следующего свидетеля, — судья подвел итог ударом молотка.
— Всем встать! — рявкнул секретарь суда.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Вечером того же дня представители защиты собрались на квартире у Каффи. И опять началось проигрывание вариаций исхода завтрашнего судебного заседания.
— Давайте теперь насчет врача… — предложил Дэнни. — По-моему, это неправильный подход…
— Послушайте меня, — Джоан вышла из кухни, держа в руках механическую кофемолку. — Врач Стоун говорит, что он не знает, как убит Сантьяго, но не прошло и часа, а Джэссоп уже говорит, что это был яд… Значит, он говорит неправду, — Джоан тряхнула черными кудрями.
— Ну, слава Богу! — Дэнни взмахнул своей любимой битой. — А мы уже думали, что нам нечего делать. Мы ведь не можем оказать давление на врача…
— Сядь и не мельтеши, — Сэм дернул Дэнни за край свитера. — Давайте лучше искать варианты и подумаем, что мы сможем доказать им…
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Следующее судебное заседание началось с допроса доктора Стоуна.
— Рядовой Сантьяго поступил ко мне в 00 часов 12 минут и умер в 00 часов 37 минут.
Доброе лицо, ямочка на подбородке и очки как-то не вязались с темной формой морского офицера. Но четкая, без витиеватых оборотов, речь Пэрри Стоуна сразу выдавала в нем военного, привыкшего к рапортам.
— Что такое млечный ацедозис? — спросил обвинитель Росс.
— Это когда мышцы и другие клетки тела сжигают сахар, а не кислород. Получается млечный газ, который и душит человека, — последовал Ответ.
— И сколько нужно времени клеткам для этого? — уточнил Росс.
— От 12 до 15 минут, — подумав, сказал доктор.
— А как можно ускорить этот процесс, например в случае с Сантьяго?
Росс пристально взглянул на врача.
— Яд, определенный яд, — уверенно ответил Стоун.
Каффи обратился к судье:
— Мы протестуем, ваша честь! Это не факт.
— Доктор Стоун — специалист, — отчетливо произнес Росс. — Он эксперт.
— Да, — согласно кивнул Дэнни, — но он не криминолог, а лечащий врач. И мы считаем, что он не может знать точно.
— Вы можете подвергнуть сомнению его показания во время перекрестного допроса, — вмешался судья Фэл-тон.
— Сейчас мы можем продолжать? — вопрос полковника Фэлтона относился к обвинителю.
— Да, Ваша честь! — легкая усмешка пробежала по лицу Росса.
— Итак, доктор Стоун! Уильям Сантьяго умер потому, что он был отравлен? — вопрос обвинения завис на долю секунды.
— Да, конечно, да! — доктор достал из кармана стерильной белизны платок и промокнул им лоб.
— Вы понимаете, что результаты вскрытия не показали наличия яда в организме? — Росс прищурился. — Неужели такое возможно?..
— Существует огромное количество токсинов, которые невозможно засечь в человеческом теле и даже на ткани… Ацедозис — это как раз то, о чем я говорил.
— Спасибо, сэр! — Росс удовлетворенно сел.
Лейтенант Каффи, как будто рассуждая вслух, направился в сторону свидетеля:
— А возможно ли, чтобы у человека была какая-нибудь болезнь или болезненное состояние, которое смогло бы ускорить этот процесс… — Дэнни задержал свой взгляд на докторе. — Это возможно?
— Возможно, — утвердительно кивнул Стоун.
— А что это может быть, например? — поинтересовался Каффи.
— Ну, если у человека что-то не в порядке с сосудами, — начал доктор, — то такой процесс конечно ускоряется.
