Эмблема с секретом - Корецкий Данил Аркадьевич
– И не только Германия – весь мир! – нервно кричу я, потому что между большой и маленькой ложью нет никакой разницы.
– Не надо кипятиться, мистер Майер, – сказал Алекс.
– Как не кипятиться?! В Берлине срываются важные встречи, через неделю я должен сдать первую часть ру-кописи в издательство… А вместо этого торчу тут, как идиот!
– Мне очень жаль, – он пожал плечами.
Повисла пауза. Долгая. Неловкая. В левом углу, как раз за спиной Алекса, стояли огромные напольные часы. Я видел, как вздрогнула и сдвинулась с места минутная стрелка.
– Вы, наверное, голодны? – спросил Алекс и полез в свой пакет, вынимая из него свертки в более тонкой бумаге и большие закрытые стаканы с тем же логотипом «Макдоналдс». – Гамбургеры, молочный коктейль, а кофе я закажу свежий.
– Спасибо, – наверное, в моем голосе прозвучали саркастические нотки. – Давно не пробовал гамбургеров. Кофе, наверное, растворимый?
Алекс снова пожал плечами.
– Это, конечно, не «Альжер», не «Цитронель» и даже не «Фого де Чао». Но нормальная свежая американская еда.
– Согласен. Что ж, как патриот Америки… – Майер развернул гамбургер, сжал мягкую булочку, чтобы легче поместилась во рту, откусил большой кусок.
– Зачем вы расспрашивали сотрудников НАСА о параметрах спутника-разведчика? – спросил Алекс. – Интересовались значком Национального разведывательного агентства?
– Каким значком? – удивился я.
– Тем самым, мистер Майер. «Видим сквозь ночь». Который вы даже хотели выменять у Тома Бэнкса, но у того хватило ума отказаться…
Это уже была явная подсказка.
– А-а, кругляш с совиными глазами!
– Именно.
– И что тут такого? – вопросил я. – Неужели это какой-то особенный значок? Я увидел его на лацкане пиджака менеджера НАСА, он мне понравился. Но Том отказался меняться.
– Да, – кивнул Алекс. – Кстати, он его потерял. Уронил в реку.
– И в этом тоже я виноват?
Мой бывший друг молчал.
– Это просто чудовищно! – заявил я с апломбом. – Безосновательные подозрения, какой-то идиотский значок, и из-за этих глупостей я уже неделю сижу под арестом!
Снаружи полил дождь. Я видел, как из-за деревьев выбежал человек в штатском и вприпрыжку устремился к дому.
– Вы не под арестом, вы в гостях.
– Тогда нельзя ли попросить кого-нибудь из гостеприимных хозяев привезти мне хорошую порцию лазаньи и бутылочку кьянти? – дерзко сказал я. – Что-то мне надоела американская еда!
* * *– Улик ноль. Дело дохлое.
Техник закрыл за собой дверь, сел в кресло, закинул ногу за ногу и положил папку на колени.
– Парни, это ведь было ясно с самого начала. У вас нет ничего. Вам нечего ему предъявить.
Агент Циммер посмотрел на агента Брауна и почесал пальцем щеку.
Они находились в кабинете в северном крыле «Дома свиданий». Коттедж, расположенный в заповедной зоне на самой границе штата Делавер и округа Колумбия, имел и официальное наименование, что-то вроде «рекреационная база N, строение номер такой-то». Но сотрудники ФБР чаще называют его именно так – «Дом свиданий». Откуда это название, догадаться нетрудно, если знать специфику работы данного ведомства.
По металлической крыше гулко барабанил дождь. Из окна просматривалась вертолетная площадка – там стоял похожий на синюю рыбину «Bell-430», на котором сюда прибыл Техник.
– Так объясните мне, пожалуйста, – ровным голосом сказал он, – зачем было впрягать в это дело «фирму» и меня лично?
Агент Циммер пожал плечами.
– У нас есть заявление Джона Стивенса и Барбары Дельпино… Речь идет о государственной безопасности. Мы обязаны были отреагировать.
– Чего же не реагируете?
Агент Браун пошевелился в своем кресле, тяжело вздохнул.
– Ситуация резко изменилась. Мы подозревали, что он подбирается к сверхважному спутнику космической разведки. А этот спутник перестал существовать. Так что актуальность дела утрачена…
Техник ненадолго задумался.
– Значит, навредить нам он уже не может?
– Как можно навредить взорвавшемуся спутнику? – мрачно спросил агент Циммер.
– Тогда чего же вы хотите? Намазать ему зад горчицей?
Браун снова вздохнул.
– Мы хотим перетрясти его биографию. Если он не тот, за кого себя выдает, мы сможем предъявить обвинение в незаконном въезде в страну по подложным документам. А в тюрьме он станет разговорчивей…
– Очень хорошо, – кивнул Техник. – А я при чем?
Циммер вздохнул.
– Наши возможности в Германии, да и вообще в других странах, весьма ограничены. А для вас это привычное поле действий…
Техник покачал ногой, хмыкнул.
– Ага. Значит, мы должны сделать вашу работу для того, чтобы вы хоть за что-то упекли в тюрьму известного писателя из дружественной страны?
– Да, – цинично кивнул Браун. – У ФБР нет своей резидентуры в Германии. Если начать переписку с тамошней полицией, то это займет уйму времени. Мы не можем его столько держать, поэтому рассчитываем на вашу помощь…
– Ну, раз так… Ладно!
Техник встал с кресла.
– Кстати, парни. Кому-то из вас придется каждый день гонять в ресторан и привозить ему приличную еду. Что-нибудь из итальянской кухни: лазанья, паста, говядина, сыр, вино – но только хорошее. Овощи. Можно морепродукты. Иначе он пожалуется, и выяснится, что вы держали его зря. Тогда вам придется объясняться с германским послом… И будет большой международный скандал!
Агент Браун вопросительно посмотрел на агента Циммера. Тот пожал плечами.
– В километре есть хороший ресторанчик. Сколько дней уйдет на проверку?
– Дня два. Или три.
– Ну, три дня продержимся.
– Счастливо оставаться!
Техник прошел к выходу, открыл дверь и вышел. Через несколько минут загудел двигатель вертолета.
* * *Москва, 24 октября 2011 г.
Из рабочего блокнота майора Евсеева:
«7:00 утра. Бреюсь в ванной. Из кухни доносится запах кофе. В гостиной бормочет телевизор. Марина в одних трусиках сидит в позе полулотоса и смотрит новости (говорят, занятия йогой и телевизор несовместимы, но только не для нее!). Когда она закончит, а я побреюсь, мы будем завтракать. За завтраком обсудим, куда поехать на выходные. Наверное, в Суздаль. Снимем отель на берегу Каменки, днем будем гулять по городу, вечером поужинаем в “Квасной избе”. А может, поедем в Псков. Или в Новгород… Идиллия! Жизнь опять вошла в привычное русло. Никаких перелетов, отчетов, казарм, подводных лодок. Никаких президентов, министров и генералов. Я счастлив. Тихо, по-обывательски счастлив. Это даже сложно объяснить…
И вдруг посреди этого розового сиропа – Маринкин вопль:
– Юра! Юра! Иди сюда! Скорее!
Что-то в новостях показывают.
Честно говоря, сердце екнуло. Первая мысль: очередное ракетное ЧП. Американский спутник “зомбировал” нашу ракету, она упала на большой город. Псков. Новгород. Суздаль. Или летит сейчас на Москву. Или еще что-то в этом роде.
Я отложил бритву и выбежал в гостиную. На широком плоском экране – компьютерная анимация. Космос, земной шар; огибающая его крупная точка, за которой остается красная линия. Точка движется, но вдруг превращается в красную звездочку, обозначающую взрыв, вокруг разлетаются маленькие точечки, образуя небольшое облачко, которое, расползаясь, движется дальше.
– Сбили НЛО, – сказала Марина, перекладывая ножки. – По всем каналам передают. Инопланетный корабль-невидимка. Там ничего не было, пустое место, а спутник на что-то наткнулся, и – взрыв! Неужели они и вправду существуют?
Из-за ее трескотни мне было ничего не слышно. Взял пульт, сделал громче.
– …Авария произошла над территорией Восточной Сибири. Как информировали сотрудники Сети космического слежения США, сегодня в 02:56 по московскому времени российский спутник “Космос-2251” столкнулся на околоземной орбите с неопознанным объектом. В результате столкновения спутник полностью разрушен…
Бесстрастный голос диктора сопровождал повторяющиеся кадры анимации. Красная линия расцветает звездочкой-взрывом и исчезает, оставляя рой осколков. Расцветает – исчезает. Пошла нарезка из кадров хроники 90-х: старт “Союза” с “Космосом-2251” на борту, торжественный доклад Министра обороны Грачева Президенту Ельцину на фоне российского флага… Потом – кадры из “Звездных войн” Лукаса: космические корабли сталкиваются, разлетаются в огненную пыль…
