Дебютная постановка. Том 2 - Александра Маринина
Света крепко обняла его, поцеловала в щеку и привычно ткнулась носом ему в подмышку, как всегда делала раньше.
– Дядя Коля, ты мне родной, а они чужие. Вот как хочешь – так и понимай. В общем, завтра я принесу свои вещи.
– Принесешь? Ты пешком, что ли, собралась из-за города чемодан тащить?
Света рассмеялась:
– Да я его уже сегодня привезла на такси, сгрузила дома, решила сначала поговорить с тобой, а не вваливаться со всем багажом. Вдруг бы ты мне отказал?
Губанов развеселился. В предусмотрительности его племяннице уж точно не откажешь. Похоже, решение девочка приняла прямо сегодня и тут же выполнила, собрала вещи, вызвала такси и съехала от дядюшки. А дядюшка, кажется, еще не в курсе, иначе уже давно позвонил бы Николаю. Странно, что Рита не кинулась сообщать мужу, она ведь не работает, сидит дома, не могла не видеть, что Света уезжает с чемоданом. Ах да, Света на днях говорила, мол, тетя Рита улетает на пару дней в Красноярск, к матери на день рождения, там какая-то круглая дата. Теперь понятно, почему Мишка до сих пор не оборвал телефон.
– Ну, ты рисковая девчонка! – воскликнул он сквозь радостный смех. – А вдруг бы я и в самом деле отказал? Что бы ты стала делать? Неужели вернулась бы к дяде Мише? Или осталась бы жить с отчимом?
– Во-первых, мой отчим уж точно не хуже этого барина, – уверенно ответила Светлана. – А во‐вторых, ты бы и не отказал. Ты же меня любишь, дядя Коля. Ну как ты мог меня выгнать? Ведь не мог же, правда?
– Правда, – совершенно искренне ответил Николай Андреевич, притянул к себе племянницу и крепко поцеловал в лоб…
«Только она одна у меня и осталась, – думал Губанов, прислушиваясь к доносящимся из-за стены звукам. – Как же так получилось? Ведь нас было так много: Нина со Светочкой, Мишка с женой и двумя детьми, там уже и внуки родились, Юра со своей семьей. Нет-нет, стоп! Об этом не думать. Это слишком больно».
* * *
Петр Кравченко
Распрощавшись с Губановым, Петр позвонил Карине, хотел предупредить, что уже освободился и едет домой.
– Вот хорошо! – обрадовалась Карина. – А ты можешь заехать на рынок? Я скажу, что нужно купить.
– На рынок? – удивился он. – Зачем?
– Ну как же, Петь, у нас сегодня опять гости.
– Кто?
– А ты разве не знаешь? Анастасия Павловна тебе не звонила?
Тьфу ты, растяпа! Каменская же предупредила еще утром, по телефону, что вечером приедет что-то обсудить. Совсем из головы вылетело. Но отчего-то ужасно неприятно было признаваться Карине в своей рассеянности и забывчивости. Девушка всегда такая собранная, у нее все четко, по плану, по графику, а он… Весь в творческом полете, что ли? Позорище.
– Я выключил телефон, когда разговаривал с Губановым… А что случилось?
– Да ничего, – спокойно отозвалась Карина. – Она позвонила и сказала, что вечером приедет не одна. Я думала, ты знаешь, просто не звонишь мне, чтобы не прерываться с работой.
– Не одна? А с кем? С Алексеем Михайловичем?
– Она не уточнила. Да какая разница, Петь? Важно, что будут два гостя, значит, ужин на четверых. Ты запомнишь, что нужно купить, или тебе вотсапку прислать со списком?
– Лучше список, – попросил он. – У меня сейчас мозги взъерошенные, могу не запомнить или перепутать.
На всякий случай Петр перезвонил Каменской: а вдруг Карина что-то не так поняла? Действительно ли гостья придет не одна? Да и, честно говоря, его буквально распирало желание поделиться хоть с кем-нибудь, кому действительно интересно, что произошло в далеком 1980 году. А вдруг Анастасия Павловна подбросит какую-нибудь идею, которую можно будет обдумать по дороге?
– Я вам не дозвонилась, поэтому решилась побеспокоить Карину. Да, мы придем вдвоем.
– С кем?
– Увидите. Как дела с Губановым? Вы продвинулись?
– Мы закончили, – выдохнул Петр. – Правда, договорились насчет еще одной встречи завтра, но в целом он уже все рассказал. Вы не поверите, Анастасия Павловна, но следователя убил сын Лаврушенкова. Не дождался, пока официальные органы возьмутся за дело.
– Вот даже как? – задумчиво протянула Каменская. – Что ж, это многое объясняет. А про своего брата Михаила Губанов что-нибудь говорил? Роль Михаила во всем этом была предана огласке?
– Я так понял, что да. Во всяком случае, Николай Андреевич говорил, что Михаил очень злился и поссорился из-за этого и со старшим братом, и с племянником. Наверное, кто-то из коллег тоже узнал, иначе с чего бы ему так злиться?
– Наверное, – согласилась она. – Информация хуже воды, утекает даже там, где капля не просочится.
Она вдруг рассмеялась:
– Вы, наверное, в детстве про Динку не читали?
– Нет. А кто это?
– Книжка такая была. Мне из нее запомнилась одна фраза, я ее потом всю жизнь вспоминала и считала основным законом распространения информации: «Знает один – знает один; знают двое – знает и свинья». Примерно так. До вечера, Петя.
Только по пути на рынок Петр вдруг вспомнил, что Каменская велела по возможности не переписываться. Но это ведь касается того, что связано с Губановым, а кому интересен список продуктов? Приправы, травки, батат, еще что-то такое, что не всегда бывает в обычных продуктовых магазинах. Даже если оправдаются самые страшные опасения Каменской и его телефон взломают, перечень продуктов никому не навредит. «Интересно, этот тип и сейчас следит за мной? – подумал Петр и с удивлением понял, что за мыслью не последовал выброс адреналина. Сердце не заколотилось, во рту не пересохло. Неужели он так быстро привык? Или просто устал и уже ни на что не реагирует? – Человек такая скотина – ко всему привыкает… Кто из классиков это написал?»
Он бродил по рынку, заглядывая в телефон и сверяясь со списком, то и дело останавливался перед уложенными красивой пирамидой блестящими яблоками, желто-зелеными грушами, пыльно-фиолетовыми или темно-желтыми сливами, оранжевой хурмой. Все такое манящее, и так хочется всего накупить, принести домой это пиршество красок и вкусов, устроить для Карины настоящий праздник! Тем более будут гости, пусть стол будет нарядным. Оказывается, это так чертовски приятно – выбирать продукты, которые ты отнесешь домой, где тебя ждет любимая женщина…
В итоге в пластиковых пакетах оказалось намного больше того, что заказывала Карина. И еще он немного сомневался насчет бараньей ноги: правильно ли выбрал? В мясе Петр разбирался не сильно, но продавец, румяный усатый кавказец, горячо убеждал, что
