Блики смерти - Наталья Гриневич
— Через час и ушли. А что?
— А Римма? Римма домой к себе пошла? В квартиру, которую снимает рядом?
Римма грустно смотрела на Валериана. Она повернулась к Сергею Валентиновичу:
— Сережа, выйди на пять минут, прошу.
Она ждала, пока они останутся вдвоем.
— Если хочешь, я тебе расскажу, как все было. Я пришла в квартиру, потом, уже ночью, к Пете пошла, он хотел поговорить. Если бы сказал тогда хоть одно слово, ничего бы плохого не было. Я думала, что ревновать будет, а он не ревновал. Сказал прямо, что желает мне всего хорошего и это единственный, ты понял, единственный мой шанс. И я тогда попросила его любить меня. В последний раз. Можно я покажу?
Валериан кивнул.
Она открыла окно, посмотрела вниз во двор.
— У нас с ним, Валерка, была такая традиция. Сидели и болтали. Ножками на улицу. На луну смотрели, а она на нас. О том о сем говорили. По душам. Иди сюда.
Валериан подошел, и она попросила его сесть на подоконник. Он не послушался, стоял и смотрел на улицу, на знакомый Range Rover и на безразличную луну.
Римма оказалась совсем близко.
— Представляешь, он говорил, что все, что я делала для него, было ему противно. Терпел бедный. Пятнадцать лет терпел, мучился, пока я ноты переписывала и на утренниках работала. Чтобы он смог всего достичь. Понимаешь меня? Нет, не понимаешь.
Она встала за спиной Валериана. Он замер. Крепко обхватил мраморный выступ подоконника здоровой рукой.
— И не поймешь.
Римма позвала Сергея. Отошла на шаг назад. Валериан облегченно вздохнул. Вдруг сверху над головой мелькнула струна и замкнулась на его шее. Его повалили на пол, он пытался вырвать струну, ослабить давление, но она уже впилась в кожу. В глазах темнело. Он хрипел. Понял, что это конец. Двадцать один…
Он лежал на животе под тяжестью грузного человека. Шансов не было. Двадцать один…
Внезапно стало легко. Удавка на его шее ослабла. Он услышал шум, еле повернул голову. Люди из Range Rover волокли Римму и Сергея Валентиновича из комнаты.
Потом он сидел на полу и отправлял заказчику признание Риммы и номера карты для уплаты своего долга.
В ночь на среду Валериан закончил дело Петра Левданского.
Анна Росси. Кровавый кулинар
«Полиция Парижа по-прежнему отрицает, что в городе появился серийный убийца, который охотится на брюнеток около сорока. Тем временем пропала уже третья женщина. К нам обратился ее муж. Внимательно посмотрите на это фото. Если вы обладаете какой-либо информацией о местонахождении Люсиль Курье, заботливой жены и матери двоих детей, звоните на горячую линию…»
— Да выруби ты эту ерунду!
Бармен проигнорировал очередную просьбу Нечаева. Похоже, француз не понимал ни по-английски, ни по-русски.
«…Меньше всего убитый горем супруг хотел бы получить посылку с «десертом» от маньяка, которого СМИ прозвали Кровавым Кулинаром».
Нечаев схватил бармена, француз выругался. Мужчины смерили друг друга яростными взглядами.
— Люк, не стоит. Мсье желает, чтобы ты переключил канал, — произнес мелодичный женский голос. — Давай не портить такой прекрасный весенний вечер дурными новостями?
Стройная дама с платком Hermes на шее примиряюще улыбнулась.
Недоразумение было улажено, вместо телевизора зазвучал мягкий джаз. Нечаев заказал очередной раунд виски.
— Позвольте вас угостить?
— Если только минералкой.
Они отошли к столику у окна.
— Тео, — представился Нечаев, произнеся имя Федор на английский манер. — Тео Нечаев.
— Карисса Саломэ, — снова улыбнулась женщина и мягко пожала ему руку.
— У вас американский акцент, но, похоже, вы прекрасно владеете французским. Вы здесь отдыхаете? — уточнил Нечаев.
Карисса кивнула.
Блики свечи играли в бокале виски, словно елочные огоньки. Из динамиков лился медленный джаз. Нечаева потянуло на откровенность.
— А я в отпуске, который должен был состояться двадцать лет назад. Когда мы были молоды, я пообещал моей будущей жене показать ей Париж. Но, увы, она не дожила до этого дня. Сегодня я развеял ее прах над Сеной.
— Сожалею, — взгляд голубых глаз Кариссы выражал искреннее сочувствие.
Женщина покрутила стакан с минеральной водой в тонких пальцах без маникюра. Этот простой жест показался Нечаеву невероятно элегантным, как и весь ее образ. Карисса предпочитала приглушенные тона, но это лишь подчеркивало ее красоту.
— Давайте не будем о грустном. Расскажите о себе, Карисса.
— Тео, — женщина тянула паузы, как будто с трудом подбирала подходящие слова. Сережки с сапфирами в форме капель качнулись в такт ее голосу: — Вы очень милый. Всегда приятно встретить соотечественника за границей, и я бы… с удовольствием провела с вами этот вечер. Но у меня уже есть планы.
Она повернула левое запястье, на нем сверкнул серебром ободок часов.
— Мне правда пора. Извините.
Карисса встала и протянула руку за плащом. Нечаев перехватил его и мягко опустил на женские плечи.
— Ты уверена? — прошептал он новой знакомой на ухо. Ее шея покрылась мурашками.
* * *
Требовательный стук сменился звуком открывающегося электронного замка, но металлический засов остановил движение двери. Громкий речитатив на французском выдернул Нечаева из похмельного сна. Голова раскалывалась. Что нужно этим ребятам и кто они?
Бам! Дверь вышибли, и постель Нечаева окружили крепкие парни в униформе. Федор быстро оценил ситуацию и понял, что лучше не сопротивляться.
— В чем дело?
— Собирайтесь на допрос, — с чудовищным акцентом выдал свирепого вида верзила, похоже, главный. — По делу об исчезновении Кариссы Саломэ.
Нечаев быстро натянул майку, джинсы и свитер. Мысли никак не выстраивались в логический ряд. Что могло случиться с его вчерашней знакомой? Когда она ушла? Кажется, он пригласил ее к себе в номер.
Федор украдкой оглядел кровать и ночной столик — никаких следов пребывания женщины. Он метнулся в ванную, но ему преградил путь еще один здоровяк.
Как-то слишком много шума из-за пропажи взрослой, пусть даже очень очаровательной дамы, ведь не прошло и суток.
— Который час? — спросил сыщика, мобильный у него отобрали.
— Тринадцать ноль-ноль, — напряженно ответил Главный и вывел Нечаева из номера.
Нечаева отпустили пару часов спустя, когда бармен и камеры наблюдения в отеле подтвердили его алиби. Вредная привычка на этот раз выручила его. После того как Карисса вышла из бара гостиницы, Федор пил до четырех утра, а затем не покидал свой номер.
Окончательно протрезвевший, но встревоженный Нечаев вернулся в отель. Нужно как можно скорее осмотреть номер Кариссы, пока эти шалопаи из французской полиции не наломали дров. Он уже знал, почему начался такой переполох из-за женщины. Ее муж, Эрик Саломэ, являлся самым молодым кандидатом в сенаторы
