Евгений Сартинов - Золото на крови
- Иди-ка сюда, орел, - поманил пальчиком старый уголовник.
Наконец-то я увидел Андрея. Он нехотя подошел и уселся за стол напротив Бурого.
- Твое золотишко? - спросил тот.
- Мое, - легко согласился Андрей.
- Где взял?
Лейтенант чуть помолчал, затем сказал:
- У ингушей перехватил.
- В Баланино? Так ведь? - спросил Бурый.
Андрей криво усмехнулся. Лицо его от побоев сейчас больше походило на какую-то маску.
- Верно.
- А мое золото ты тоже "перехватил"?
- А какое оно, твое золото? - попробовал сыграть в непонимание Лейтенант. Бурый сразу покрыл его матом.
- ... так что не пудри мне мозжечок. Его мне из-за тебя чуть-чуть не отстрелили.
- Слушай, шеф, а у нас ведь еще один есть! - обрадованно заявил Ларик. - Тот, что на полу валялся. В туалете он сидит.
- Тащи его сюда, - велел Бурый.
- Мигом! - радостно заявил Ларик, и я увидел в приоткрытую дверь, что он быстро идет ко мне. Я еще сильнее сжал в руках талисман-самородок, отвернулся от двери, опустился на колени и склонился над унитазом. Распахнулась дверь, грубый рывок за воротник куртки поставил меня на ноги. При этом Ларик, очевидно, тоже увидел мою грандиозную шишку и поэтому весело провозгласил на весь зал.
- Эх и приложили же его по башке! Шишмак страшенный.
У меня снова начали подгибаться ноги, не от удара по голове, а просто от страха.
- Да иди ты! - Ларику надоело тащить меня за шиворот, и он помог себе еще и коленом. Мы находились уже метрах в двух от стола. Я видел, что в правой руке Бурого зажат пистолет, ручкой которого он слегка постукивал по полированной крышке стола. Это было глупо, но я не мог оторвать взгляд от роскошного натюрморта, неожиданно образовавшегося на столе. Тонко нарезанная ветчина, остатки сала, месиво тарелок, хлеб, затейливая хрустальная солонка, темные бутылки с пивом, прозрачный хрусталь водки и посредине всего этого блюдо с горкой золотого песка.
А Бурый с Андреем продолжали свою "светскую" беседу.
- Но это же не твое золото? - спокойно заявил лейтенант, мельком глянув на меня.
- Да, это не мое золото. Это песок... - его речь прервал донесшийся с улицы звук сразу нескольких автомобильных моторов и визг тормозов. Ларик сразу отпустил мой воротник и метнулся на балкон. Я чуть было не упал, но все-таки удержался на ногах. А мой недавний конвоир выглянул с балкона с обезумевшими глазами и крикнув: - Это чечены! - снова скрылся на балконе.
Через какую-то секунду оттуда дробно застучал автомат.
Бурый поднял пистолет, направил его на Андрея и сказал:
- Не дергайся!
Похоже, он совсем забыл про меня. Ствол, направленный на Андрея снова вызвал шквал событий, очень мало зависящих от моего мозга. Я шагнул вперед, двумя руками поднял над головой тяжелый талисман-самородок. В эту секунду Бурый
обернулся, и я в первый и в последний раз увидел его лицо. Вовсе он не был стариком, лет сорок, не больше. Высокий лоб, тонкий, изящный нос, узкие, сухие губы. Он походил на преподавателя университета, вот только в глазах его блеснуло
что-то похожее на черную мертвящую воду зыбучего болота. Не знаю, смог ля я что нибудь сделать, если бы он так глянул на меня пораньше. Но мои руки, утяжеленные полукилограммовым грузом, уже с маху опустились на его макушку, и я почувствовал, как хрустнул череп Бурого и самородок почти до половины погрузился в его мозг. Тело уголовника задергалось крупной дрожью, палец его судорожно нажал на курок, но пистолет был направлен уже в пол, и выстрелы один за другим вспарывали паркет загаженного пола.
Наконец он выронил оружие. Голова Бурого качнулась, и он упал лицом прямо в золотой песок. Последняя судорога пробежала по его телу. На золото текла алая, густая кровь, а из черепа так и торчал продолговатый кусок самородного, жильного золота.
На секунду мы с Андреем замерли, глядя на этот странный "натюрморт". Из состояния оторопи нас вывела плотная автоматная очередь, разнесшая вдребезги дверь на балкон. По счастью, она прошла как раз между нами, сметя со стола бутылки и посуду. Под звон бьющегося стекла мы кинулись под защиту стен.
А стрельба все продолжалась. Пули влетали в широко открытые балконные двери, в окна и кромсали все на своем пути: посуду, стол, вздрагивающее тело Бурого, разнесли зеркальную стену, украшавшую этот банкетный зал, срезали небольшую пальму в красивой пластмассовой бочке. Полетели в разные стороны хрустальные висюльки затейливой многоярусной люстры, сразу резко убавился свет. Все это время в перерывах между очередями мы слышали, как внизу торопливо стучал автомат второго боевика Коржана - Бориса. А вот Ларик с балкона ничего не добавлял к веским доводам своего товарища. Судя по неподвижным ботникам, торчащим с балкона, самый веселый братан из команды Коржана отсмеялся уже навсегда.
- Надо смываться! - прокричал мне Андрей.
- Но как? - крикнул я.
- Не знаю!
В это время новая очередь окончательно раздолбала люстру, и с наступлением темноты как-то сразу установилась и тишина. Мы услышали доносящийся снизу дружный топот и поняли, что и Борис не избежал участи шустрого друга.
- Вперед! - шепнул мне Андрей и, пригнувшись, проскочил на балкон.
Мы еще слышали, как чеченцы всей толпой вломились в дом, это было как раз под нами. Широкий балкон с массивными перилами опоясывал весь дом. Первое, что я понял, глянув по сторонам, мы находились где-то за городом. Кругом не было ни огонька, лишь чернели коробки каких-то недостроенных зданий. Нагнувшись, Лейтенант подобрал автомат Ларика, подхватил меня под руку и поволок к углу здания. Башка у меня трещала, ноги были как ватные, но я, сцепив зубы, следовал за ним.
Остановившись на углу, Андрей оглянулся по сторонам и тихо выругался. С этой стороны дома белело чистое поле. Тогда он просто приказал мне:
- Прыгаем!
В темпе виноградной улитки я принялся переползать через широкие перила. Андрей то ли потерял терпение, то ли просто решил помочь мне. Сильный толчок помог мне совершить короткий полет, а мощный сугроб не позволил сломать ни одну из конечностей. Зато боль в голове плеснула с такой силой, словно меня еще раз треснули по башке дубинкой. Рядом со мной аккуратно приземлился Лейтенант.
- Пошли, пошли! - свистящим шепотом поторопил он меня, подхватывая под руку и выдергивая из сугроба. Далее снег, слава Богу, оказался не таким глубоким, и мы быстро добежали до недостроенного забора. Тут сзади, с балкона возбужденный гортанный голос прокричал:
- Э-эй, вот они!
И сразу же застучал автомат. Под свист пуль мы перекатились через бетонное основание забора и залегли. Андрей оглянулся по сторонам и с досадой воскликнул:
- Где же их машины?!
Действительно, дорога была пуста. Лишь приглядевшись, я увидел метрах в ста по другую сторону от дома два темных силуэта автомобилей. Чеченцы не стали подставлять под пули свои авто, а отвели их в сторонку. А с балкона по нас палили уже из трех стволов. И хотя мы не могли поднять из-за бетонного парапета головы, я все-таки заметил, как две темных фигуры, выскочив из дома, побежали в нашу сторону.
- Андрей! - крикнул я. - Справа!
Лейтенант проскочил к массивному бетонному столбу и, когда чеченцы на балконе прекратили стрельбу из-за боязни срезать своих, поднял автомат.
"А есть ли в нем патроны? " - мелькнуло в голове у меня.
Но Андрей развеял все мои сомнения, короткой очередью срезав обоих чеченцев. Со стороны дома донесся крик ярости, и балкон буквально взорвался неслыханным по своей неистовой силе огнем. Мы уткнулись носом в снег, а свинцовый град упрямо колошматил в бетонный парапет и, посвистывая над нашими головами, взбивал пышную перину сугробов. Надо было уходить, но Андрей, к моему удивлению, пополз вдоль забора к главным воротам.
- Куда?! - крикну я ему, но Лейтенант не ответил.
Затаившись за очередным столбиком, он чего-то ждал. Лишь потом я оценил его тактический ход. Короткой очередью он не позволил следующей паре чеченцев, появившихся на крыльце, обойти нас справа. Те просто рухнули на пороге и уже оттуда открыли огонь. Так как теперь по столбу, за которым скрывался лейтенант, колошматили не менее чем из пяти стволов, Андрей медленно пополз ко мне.
- Юрка, уходи! - крикнул он, пристраиваясь за очередным столбом.
- А ты?
Андрей только отмахнулся. Еще пару раз он выстрелил в сторону дома, а потом снова обратился ко мне:
- Беги по дороге, а потом сверни в сторону и заройся в снег.
- Без тебя я не уйду! - отказался я.
- Балбес, подумай о Ленке и дочери!
В это время с балкона дома спрыгнула темная фигура, быстро проскочила несколько метров и затаилась за бетономешалкой.
Андрей полоснул по громоздкой железяке короткой очередью. Оттуда тут же ответили огнем. Лейтенант снова нажал на спуск, но очередь получилась уж чересчур короткой.
- Ну все, мандец нам, Юрка! - сказал Андрей, приваливаясь спиной к столбику. Я по-прежнему лежал на земле и смотрел на лейтенанта снизу вверх. Мне даже показалось, что в глазах его блеснули слезы, и это как бы подтвердило вынесенный Андреем приговор. На секунду и мной овладело полное отчаяние. И лишь затем я понял, что вижу лицо Лейтенанта слишком отчетливо, словно днем. Оглянувшись,
