Леонид Влодавец - Душегубы
- Ты-то откуда все это знаешь? - спросил расстроенный Рома.
- Секрет фирмы, - ухмыльнулся Фрол. - Но данные точные. Поэтому скорее всего эти господа, которым ты перевел бы наш со Степой "лемон", пообещали бы тебе кое-что в Штатах приобрести, например, виллу в Калифорнии или Флориде, помахали бы тебе ручкой, а ты - своему миллиону баксов. Я лично такую парашу оплачивать не намерен.
- Фрол, - признался Рома - а я ведь уже пятьсот тысяч им спровадил...
- Эх, Рома, Рома, - вздохнул Фрол, - как говорилось в романе "Война и мир", "...сидел бы ты дома, тачал свои веретена"! Подозреваю, что ты еще и долгов наделал, верно?
- Есть такой казус... - Рома аж зубами скрипел от злости.
- Ничего, - ободрил Фрол, - это полезно. Патриотизму учит, любви к нашей великой Родине. А то вам, голубям сизокрылым, все куда-то за бугор надо, хотя еще и не оперились как следует. Летите, голуби, летите! Вот там-то вам шеи и посворачивают. Там таких пухленьких в момент разденут.
- Ладно, не добивай, а? - попросил Рома.
- Сколько у тебя народу, только без балды? Сам понимаешь, меня не сосунки, не бухгалтеры и секретутки интересуют, а только нормальные бойцы.
- Человек двадцать наберется. Все остальные - шпана.
- Переедешь к нам в область, пойдешь ко мне под крышу - считай, что никому не должен. И все претензии - ко мне. Пареньков я твоих пристрою к делу.
- К какому?
- В Лутохино у меня небольшая точка открывается. Но очень важная. Будешь ее блюсти. Внутри мои будут стеречь, снаружи - твои. Платить буду немного больше, чем ты. Но - чтоб все чисто. Чтоб никаких самостийных дел, только по моему велению. Идет?
- А куда денешься? - вздохнул Рома.
ГОСТЬЯ-5
Белая малютка-"ока", когда-то принадлежавшая Соне, а теперь унаследованная Любой, испортилась совсем не вовремя. Всего за пятнадцать минут до этого Любе позвонил Олег, услышал ее ответ и нежно произнес условную фразу:
- Это я. Хочу видеть твои глазки, малышка.
Это означало, что Любе, независимо от того, стирала ли она, гладила, завтракала-обедала-ужинала или мылась в ванной, надо было срочно все бросать и немедленно выезжать к нему в офис для получения какой-то очередной работы по профилю. И она должна была явиться туда в течение часа (плюс пять минут, не больше). Причем сказать: "Я себя плохо чувствую", или "у меня голова болит", или что-нибудь еще, даже если так оно и было, смысла не имело. Олег лишь сам, на месте, визуально определял физическое состояние своей сотрудницы. Если чихала, кашляла, сопливилась - отпускал домой и недели две не беспокоил. Температуру мерил здесь же. Поскольку когда-то окончил медучилище и имел диплом фельдшера.
Но, впрочем, если по разумению Олега недомогание был серьезным, он отправлял Любу домой и, должно быть, поручал исполнение очередной работы кому-то другому.
Итак, он позвонил, а машина сломалась. Убедившись, что завести эту капризульку не удастся, Люба отправилась городским транспортом. Успела вовремя. Она появилась в известном ей особнячке, что прятался в одном из тихих переулков между Садовым и Бульварным кольцами, ровно за минуту до истечения контрольного срока.
- Присаживайся, - сказал Олег. - Что-то долго добиралась!
- Я пешком, машина сломалась.
- Здоровье в порядке?
- Наверно. Не придумаю, на что пожаловаться.
- Тогда порадую тебя. В теплый край полетишь. Позагораешь, в море искупаешься - благодать! Ну и между делом поработаешь маленько.
- В Сочах еще холодно, только в бассейнах купаются.
- Ты думаешь, я тебя в Сочи посылаю? Не угадала. Вот ваш загранпаспорт, гражданка Украины Логачева Полина Андреевна. Как видите, на нем стоит транзитная французская виза...
- "И пошли они до городу Парижу..." - криво усмехнулась Люба, цитируя популярный мультик.
- Вот билетик. Вылетаешь завтра. Сперва по своему советскому паспорту в Киев. Слышала анекдот? Спрашивают Москву: "Имеете ли родственников за границей?" Она отвечает: "Да, имею. У меня там мать проживает". - "Как зовут?" - спрашивают. "Киев, - отвечает Москва, - мать городов русских". Вот ты для начала к этой самой матери и поедешь. Вещей бери немного, одевайся по-спортивному, прикид челночный. В Борисполе тебя встретят. Потом отвезут на уютную квартирку, переоденут, приведут в нужный вид и отправят в Париж. От киевлян получишь все остальные инструкции и валюту.
- Карбованцы? - усмехнулась Люба.
- Нет, - с серьезным лицом произнес Олег, - столько купонов самолет не поднимет. Баксы дадут. Немного, около пяти сотен, с разрешением на вывоз. Вот так. Вопросы есть?
- Когда надо будет вернуться?
- Пока не знаю. Это будет зависеть от результатов работы. Еще вопросы?
- Больше ничего... А!.. Машину мне отремонтируйте. Можно в счет будущего гонорара.
- Ключики с собой? Или прислать кого-то вечером?
- Возьми. Чао, дорогой. Пойду собираться.
- Счастливо. За машину не переживай. Когда вернешься, она тебя встретит.
Люба покинула особняк. Задание ее немного порадовало и немного озадачило. Конечно, приятно из слякотной и еще очень холодной Москвы переместиться куда-то, где уже светит теплое солнце и синеет ласковое море. Насчет купания и отдыха Люба не обольщалась. Так ей и позволили греть пузо за счет заказчика. Немного смущало незнание языков. Но если это не смущает Олега, значит, язык там не понадобится. И ничего удивительного, очень может быть, что за границей придется общаться только с русскими. Их ведь сейчас до фига и больше по всему свету. Одни усердно работают на свой карман, другие наблюдают, чтоб этот карман не лопнул от переполнения, третьи помогают этот карман облегчить, четвертые содействуют всем предыдущим в избавлении от всех скорбей земной жизни... Иногда и друг другу тоже. Но Любе это было глубоко по фигу. Ей уже надоело сидеть на месте. Неизвестность всегда лучше постылости.
Пешком она добралась до Садового кольца и вышла к остановке троллейбуса "Б", где поеживалось на сыром ветру человек пять ожидающих. Было около восьми вечера, основная масса москвичей уже приехала с работы, посмотрела "Сегодня" по НТВ в 19.00 и уже готовилась поглядеть "Вести" по РТР. Или какой-нибудь сериал по ОРТ.
С неба сыпалось что-то мокрое, противное. Не то дождь, не то снег. Пришлось поглубже спрятать голову под капюшон кожаной куртки и встать под крышу павильончика остановки. Как ни странно, до сих пор не разбитого и не покореженного шпаной. Все прочие потенциальные пассажиры тоже столпились тут.
Две толстые бабы лет сорока с гаком, немного поддатые, о чем-то интенсивно перешептывались, изредка хихикая. То ли злоключения общей знакомой обсуждали, то ли какую-то маленькую авантюру на рынке, то ли достоинства чьего-то хахаля.
Бородатый кругленький мужичок в очках, пользуясь близостью к довольно яркому уличному фонарю, источавшему желтый свет натриевой лампы, что-то читал. Должно быть, смешное, потому что улыбался. Некий сутуловатый парнишка в кожано-металлическом одеянии с сережкой в ухе и собранными в хвост длинными волосами прислонился спиной к металлическому поручню и лениво разглядывал свои тяжеленные, украшенные заклепками ботинки. И, еще был мужик в темно-зеленом плаще, с солидным коричневым "дипломатом" в руке, который мрачно покуривал поблизости от мусорной урны. Он явно куда-то опаздывал, потому что нервно посматривал на часы и буквально поминутно бросал взгляд в ту сторону, откуда должен был появиться троллейбус.
Троллейбус появился минут через десять. Заполнен он был не до отказа. Люба уселась на заднее сиденье по правому борту. Мужик в зеленом плаще садиться не стал. Он взялся одной рукой за поручень и поглядывал в заднее стекло. И о часах не забывал.
Судя по одежке, этот господин не пребывал в нужде. Ботиночки на нем по Любиной прикидке могли стоить сотню баксов. И темные брюки с манжетами смотрелись на хорошую сумму, и плащ был не "сэконд-хэнд", и шапка норковая. Такой мог вполне из "мерседеса-300" вылезти, а вот поди ж ты - на троллейбусе катит. Вместе с люмпен- и просто пролетариями.
Поначалу особого интереса к этому мужику у Любы не было. Так, немного привлек внимание своим нервным поведением. Возможно, он при деньгах, которые ему нужно кому-то передать. Допустим, посланцу крутых людей, каковым здорово задолжал и кои могут морду набить уже за одно опоздание на встречу. Впрочем, те, кого бандиты приглашают на такую встречу, давно на машинах ездят. И наверняка не таскаются по троллейбусам с пачками баксов в кейсе.
Бывает, что на одежку у человека уже хватает, а на машину - еще нет. И сам он - какая-нибудь шестерня при крупных тузах, которые дали ему кейс и сказали: "Давай, братан, шлепай туда-то, спроси того-то, отдай ему эту тару и забудь обо всем". И сейчас он боится, что придет не вовремя, не застанет того, кого надо, создаст лишние сложности своим старшим товарищам, а те ему за это обеспечат такие неприятности, что жить не захочется.
Вообще-то все проблемы мужика Любе были до лампочки. У нее своих было полно. Но все же она изредка поглядывала в его сторону, пока троллейбус не подкатил к метро "Маяковская".
