Сергей Высоцкий - Крутой поворот (сборник)
— Кого я только не угощал… — пробормотал Бугаев, но уже примирительно. — Вроде голос мне твой знаком. Рыжий, что ли?
— Рыжий, — добродушно хохотнул парень. — Теперь вспомнил?
— Вспомнил, как ты смылся в тот раз.
— Не сердись, Семен Иванович. По телефону не объяснишь. А выпивка за мной! Так что с Женей?
Семен, конечно, прекрасно понимал, что рыжий и его дружки уже все знают. И про Женин инфаркт и про больницу. И не Жогин ему сейчас нужен, а он, Семен Иванович, с его набором инструментов и машиной. Но какой же вор или бандюга, прошедший предварительное заключение в «Крестах» или в «Матросской тишине», прошедший долгие, выматывающие допросы у следователя, замиравший при каждом слове прокурора и защитника в судебном заседании, когда призрачная надежда на снисхождение судей то гасла совсем, то разгоралась с новой силой и в конце концов оставалось одно тупое равнодушие и обреченность, какой же блатной, испытавший на себе все это и отсидевший от звонка до звонка свой срок в колонии, мог расколоться, услышав по телефону голос едва знакомого человека?
— Не знаю я никакого Жени, — повторил Бугаев спокойно. — А вот от выпивки не откажусь, если ты решил мне поставить.
— Хоп! — удовлетворенно сказал рыжий. — Завтра и поставлю. Ты где живешь?
— В справочном все знают, — отрезал Бугаев.
Парень засмеялся.
— Ты, Семен Иванович, крутой мужик. Завтра утром позвоню.
— Я сплю долго, — буркнул Бугаев, но парень, не дослушав, повесил трубку.
«Ну, Сеня, — прошептал Бугаев, подойдя к окну и вглядываясь туда, где темнел залив, — начинается работа».
Далеко в заливе медленно двигались красный и белый огоньки. Наверное, шел в порт большой корабль.
Снова зазвонил телефон. Бугаев снял трубку и рявкнул от души:
— Чего надо?
— Можно Веру? — спросил женский голос.
— Ушла в баню! — отрезал Семен и положил трубку. Его проверяли. Его проверяли — не стал ли он названивать куда-нибудь после разговора с рыжим.
Заснул он только под утро, когда совсем рассвело. Но в девять — контрольный срок его звонка в управление — проснулся словно по будильнику. Взялся за телефон. Корнилов, как всегда, был уже в управлении.
— Состоялось, Игорь Васильевич, — сказал Семен вместо приветствия. — Ночью позвонили. Думаю, что сегодня встретимся.
— Понял, Сеня, — в голосе полковника чувствовались удовлетворенные нотки. — Диктуй им свои условия. Поезжай на машине — пускай убедятся, что ты на колесах. Место встречи выбери людное. Пошлем за тобой «хвоста». Чемоданчик с инструментом возьми с собой. Спрячь под сиденье. Не исключено, что в твое отсутствие они к тебе в квартиру наведаются.
— Могли бы давно это сделать, — сказал Бугаев.
— Надеялись на Жогина. Береженого бог бережет.
…Они договорились с рыжим встретиться у Гостиного двора. Со стороны Думы.
— Там есть где машину поставить, — сказал Семен. — Я сегодня на колесах.
— А как же выпивка? — ехидно спросил рыжий.
— Для хорошей выпивки колеса не помеха.
Рыжий расхохотался.
Площадь между Гостиным двором и Думой, за усеченным портиком Руска, была удобна тем, что большая автостоянка давала возможность сотрудникам, приехавшим вслед за Бугаевым, расположиться, не привлекая ничьего внимания. Но и рыжий получал преимущество — в любой момент мог нырнуть в метро или смешаться с нескончаемым людским потоком, обтекающим Гостиный двор, скрыться в торговых залах.
Бугаев поставил свой старенький «жигуленок» рядом с большим запыленным автобусом. У автобуса был псковский номер, и Семен подумал: «Псковичи в Ленинград за товаром приехали». Напротив, с думской стороны, остановилась зеленая «Волга». Он заметил ее, когда выезжал от дома на Наличный проспект. И пока ехал к месту свидания, то время от времени видел зеленую «Волгу» в зеркале заднего обзора. Машина шла за ним на приличном расстоянии. «Чего это они такую приметную прислали? — подумал Семен. — Я таких зеленых «Волг» у нас в управлении не видел».
До встречи с рыжим оставалось еще минут семь, и Бугаев, заперев машину, прошел несколько шагов в сторону Невского. Там всегда продавались жареные пирожки с мясом. Вокруг двух, как на подбор, плотных, с загорелыми лицами продавщиц толпился народ. Семен вынул из кармана мелочь и пристроился в очередь. Люди ели пирожки тут же, стоя под арками Гостиного двора. Промасленные бумажки, в которые продавцы заворачивали пирожки, валялись около урны на тротуаре. Чуть поодаль несколько женщин в цветастых платках что-то горячо обсуждали. Прислоненные к стене, лежали их покупки — тугие сетки с оранжевыми апельсинами, большие свертки, из которых выглядывал голубой шелк ватных одеял.
— И на меня пару горячих, — раздался за спиной Бугаева знакомый бархатный голос. Семен лениво повернул голову. «Вот, сволочь, незаметно подошел. Небось караулил уже».
Рыжий был в сером берете. От этого плоское лицо его показалось Бугаеву еще более плоским и бесцветным.
— Угощаю, — усмехнулся Семен, оглядывая парня. На рыжем была надета замшевая курточка на «молнии» и синие вельветовые брюки. «Не отстает от моды, — подумал Бугаев. — А в прошлый раз, в ресторане, я так его бесцветную рожу старался изучить, что даже не запомнил, в чем он был одет».
Он купил шесть пирожков и три протянул парню. Тот молча взял их, но есть не стал. А Бугаев тут же с аппетитом откусил полпирожка.
— А я думал, вы и завтракаете в ресторане, — сказал парень. Он снова перешел на «вы». Наверное, по телефону ему разговаривать было проще.
— Много будешь думать, скоро состаришься, — пережевывая пирожок, ответил Бугаев.
— Пойдем в тачку, пожуем. Тут все ноги отдавят, — попросил рыжий.
«Он видел, как я приехал, этот рыжий, — отметил Семен. — Рыжий, рыжий, конопатый, — вспомнил он детскую присказку, — стукнул бабушку лопатой… Этот стукнет и дедушку. Да он не такой и рыжий…»
В машине парень снял берет и сунул в карман. Его волосы были и правда с еле заметной рыжиной. А ведь и в ресторане в первый момент он не показался Семену очень рыжим. А вот окрестил «рыжим», — думал Бугаев, — и пошел он у меня за «рыжего».
Они молча жевали пирожки, выжидая, кто начнет разговор первым.
— А запить у вас нечем? — спросил парень.
Бугаев кивнул на «бардачок». Рыжий открыл его. Хмыкнув, с удовлетворением вытащил бутылку пива. Там лежала еще большая, «долгоиграющая» бутылка «Столичной».
— Запасливый вы мужик, Семен Иванович, — улыбаясь, сказал парень и зубами открыл пробку с пивной бутылки. У Бугаева по спине пробежали мурашки, так бывает, когда по стеклу чиркает ножик.
— Никогда не знаешь, чем день кончится, — сказал Семен. — Не бегать же ночью за таксистами.
В это время пыльный псковский автобус отъехал, выпустив из выхлопной трубы тучу темного и пахучего дизельного дыма, и Бугаев увидел темно-серую «Волгу» и за рулем Сашу Углева, одного из лучших водителей управления. Саша читал, уткнувшись в какой-то журнал, а Володя Лебедев, следивший, наверное, за «Жигулями» Бугаева из толпы, пока их разделял автобус, садился на заднее сиденье.
«Так вот они где пристроились! А зеленая «Волга»?» — пронеслось в голове у Бугаева, и он сказал сердито:
— Ну, ладно, помолчали, и будет! У меня сегодня дел невпроворот. Я за свою жизнь в молчанку уже наигрался…
— Есть серьезный разговор, Семен Иванович. — Парень нахмурился, словно хотел придать себе выражение значительности, и посмотрел на часы.
— Так не тяни резину.
— Один мой кореш потолковать хочет… — Почувствовав, что Бугаев собирается возразить, парень торопливо добавил: — Серьезный мужик. Поладите с ним — в прогаре не останетесь. Это почище, чем ваши колхознички…
— Ну, Женя, сявка! — пробормотал сквозь зубы Бугаев. — Я-то думал, он человек, а не баба трепливая. Попляшешь ты у меня!
По «легенде» Семен гулял после того, как ограбил колхозную кассу.
Рыжий хотел что-то сказать, может быть, о том, что Жогин пропал, только махнул рукой.
— Поехали, Семен Иванович?
— Поеду. Но прежде с Жекой поговорю. Я тебя второй раз вижу, а третьего может уже не быть…
— Вы за кого меня держите? — усмехнулся парень.
— Кто тебя знает. Вон ты какой улыбчивый, Вася. Думаешь, я и вправду в ресторане поверил, что тебя папа с мамой Васей нарекли?
Рыжий нерешительно улыбнулся, не найдясь, что ответить.
«Интересно, сколько же ему лет? — думал Семен, искоса поглядывая на нервничающего парня. — Такая рожа, что можно и двадцать дать, и двадцать пять. На скопца похож. И никакой он не блатняк, просто «работает» под бывалого. Нахватался блатных словечек…»
— Вася не Вася?! Разве в этом дело? — наконец сказал рыжий. — Я-то у вас паспорт не спрашиваю? А Жогина дома уже второй день нету. В больницу попал. — Он вытащил пачку «Стюардессы», нервно закурил.
