Манфред Абель - Немецкий детектив (сборник)
Какое-то время Майзель спокойно взирал на это действо, затем хмуро заметил:
— Вы нервируете меня! И не пускайте дым в мою сторону!
Кройцц разогнал руками дым.
— Конечно, господин главный комиссар, при обилии следов на веранде и в саду виллы Гроллер вы не удовлетворены тем, что поймали только убийцу…
— Убийцу? Вы имеете в виду Лёкеля?
— Его.
— Лёкель не убивал доктора Гроллер!
— Кто же тогда?..
— Вам следует спросить не «кто тогда», а «кого тогда».
— Ага, итак, он убил…
— Он вообразил себе это.
Майзель сообщил о разговоре с Фолькером Лупинусом, о ночной перестрелке и о призвании Мориса Лёкеля.
— Вот видите, — воскликнул Кройцц, — Лёкель уже второй, кто видел Эрику Гроллер на балконе в половине первого ночи. Значит, Герике прав, а доктор Хангерштайн ошибается в заключении о времени наступления смерти. Иначе как все это можно объяснить, а?
— И когда вы только прекратите самоуверенно нести всякую чепуху! Ответственно заявляю, что если доктор Хангерштайн действительно ошибся, то он уйдет на пенсию уже сегодня. Нет, женщина, которая стояла на балконе и подверглась нападению на веранде, была не Гроллер. Вы ведь знаете, что на коже убитой не было никаких повреждений. Но тогда кто же это был?
— Убийца Эрики Гроллер.
— Ах, мой дорогой, здесь в короткой беседе мы не в силах вычислить возможного убийцу. Нам нужно подойти к делу с другой стороны. Вспомните о медальоне, который был на женщине. Она украла его?
— Когда что-то крадут, то его прячут, а не выставляют на всеобщее обозрение.
— В общем и целом, да. Но какой медальон она вообще могла бы украсть? Экземпляр Эрики Гроллер по-прежнему находится в банковском сейфе. А дубликат Фолькера?
— Вот именно. Могли, скажем, оказаться у доктора Гроллер сразу оба?
— Тогда это требует объяснения: каким образом медальон от ростовщика Лекюра попал на виллу в Далеме? Его нет!
— Но оно должно быть. В конце концов, на женщине был медальон. Лёкель похитил его, отдал Бинц, а та — Кайльбэру и тем двум французам. Этот медальон существовал, так сказать, осязаемо. Ради него, наконец, Лёкель убил эту женщину на веранде.
— Это он так думает. Но этого, по-видимому, не было. Здесь отсутствует небольшая мелочь, а именно — труп!
— А Борнеман? Груневальдский труп?
— Я ожидал этого. Но веранда Эрики Гроллер находится в Далеме, в добрых полутора десятках километров от Груневальда.
— Кто-то труп перевез. Вспомните о множестве следов обуви, о показаниях соседа, который видел стоящую напротив виллы машину!
— Хорошо, Кройцц, хорошо. И кто же этот «кто-то»?
— Тот, кто был в этом заинтересован.
— Хитрец. Скажите, как вообще вам пришла в голову идея связать находку Борнемана с нашим делом?
— На эту мысль меня навели волосы, господин главный комиссар. У груневальдского трупа были крашеные волосы, на веранде мы также обнаружили крашеные женские волосы, в обоих случаях светлые перекрашивались в черные. И потом — при трупе, найденном Борнеманом, не было сумочки, а какая женщина отправится в Груневальд без такой вещи? Мы нашли на веранде ремешок от сумочки, Герике — саму сумочку, к тому же… Мне известно очень немного, но все же!..
— Все же, вы не Шерлок Холмс. — Майзель дружески улыбнулся. — Убитую не удалось опознать?
— Пока нет. Мы опубликовали объявление о розыске пропавшей, но безрезультатно. Мы не смогли приложить фотографию — лицо сильно изуродовано. Одежда нам также ни о чем не говорит. Единственная зацепка — на нижнем белье имеются этикетки французских фирм. Но, с другой стороны, роскошное парижское белье рекламирует каждый иллюстрированный журнал, как вам…
«Как вам известно», — хотел сказать Кройцц, но это значило бы наступить на больную мозоль шефа — ненависть к прессе. Поэтому ассистент не закончил своих рассуждений.
Майзель опять улыбнулся, вытянул, как индюк, тонкую шею и свысока заметил:
— Все это не логическое объяснение, Кройцц, а бесплодная заумь. Однако мы не должны полностью отбрасывать и сумасшедшие идеи. Имейте это в виду. Но решение таится в каком-то другом месте.
— А вы случайно не знаете в каком?
Это был наглый и язвительный вопрос. Майзель ответил на него своим знаменитым аристократическим взглядом, означавшим «цыц!». Кройцц, как верный пес, тут же покорился. Он выпустил густое облако дыма и скрылся за сизой завесой.
— У меня действительно есть объяснение всей этой истории, однако несколько иное: Лёкель хотя и толкнул и ограбил женщину, но не он убил ее!
— Гипотеза, господин главный комиссар, или уверенность? — спросил Кройцц, подчеркнуто робко и подчеркнуто подобострастно.
Майзель хихикнул:
— Держитесь крепче! Я бы сказал — почти убеждение. Убийца — американка.
— Миссис Диксон?
— Миссис Диксон. К сожалению, я не видел Эрику Гроллер при жизни, чтобы судить о том, было ли между обеими женщинами физическое сходство. В росте, я думаю, оно могло быть. И вспомните о темноте. Герике видел женщину из движущейся машины, Лёкель знал доктора Гроллер только по фотографии, кроме того, он был очень возбужден…
— Но как вам пришла в голову мысль об американке?
Майзель подумал о разговоре с Гансиком Баухом, о высокопоставленном американце, разузнавшем о банковском сейфе, о письме, лежавшем в его кармане, но ничего этого не сказал.
— Потому что у меня есть на то причины. И вы же знаете: cui bono[14] — известная молитва стражей порядка. В Париже миссис Диксон установила, что медальон Фолькера Лупинуса фальшивый. Но она на этом не успокоилась. Здесь возможны две версии: молодой человек солгал мне, что не продал медальон американке, и сейчас стыдится признаться в своем обмане. Возможно другое: миссис Диксон купила медальон у ростовщика, не подозревая, что это экземпляр Фолькера. Во всяком случае, она возвратилась с этим — фальшивым — украшением в Берлин, к Эрике Гроллер. С какой целью, Кройцц?
— Не знаю.
— Чтобы обменять его. Фальшивый — на подлинный. Ведь внешне они выглядят совершенно одинаково. В ту ночь восемнадцатого мая она попыталась это сделать, но не обнаружила другой экземпляр. Мы знаем почему — он лежал в банковском сейфе. Когда миссис Диксон ни с чем покидала дом Эрики Гроллер — медальон Фолькера висел у нее на шее, так как у американки не было причин прятать его, — на нее напал Лёкель. Он похитил фальшивое украшение и отдал его, полагая, что имеет дело с подлинником, Ирэне Бинц. От нее фальшивка перекочевала к Кайльбэру и далее попала к французам. Последние оказались, правда, не столь доверчивыми, обследовали медальон на месте и установили… Что они установили, Кройцц?
— Ну, что он фальшивый! — с готовностью отозвался ассистент, а про себя подумал: «Старик иногда выражается как ребенок».
— Прекрасно, господин ассистент. Отсюда и бешенство двух мошенников, о котором говорил Лёкель.
— Да, но я не понимаю одного. Французы говорили еще о какой-то Аннет Блумэ. Что делать с этой дамой, господин главный комиссар?
Иоганнес Майзель молчал. Он даже не кивнул головой. Смотрел сквозь оконное стекло на улицу. Но его, казалось, ничего не интересовало там, кроме какой-то неясной точки, на которой и застыл его рассеянный взор.
Кройцц поддержал молчание шефа. Когда же он понял, что Майзель вовсе не собирается отвечать на его вопрос, решился потревожить начальника:
— Вы говорите, американка находится сейчас здесь, в Гамбурге. Для чего?
— Она ждет, что доктор Лупинус получит подлинный медальон.
— Завтра? Когда он вступит в права наследника?
— Наверное.
— Но в таком случае она должна знать, что украшение находится в банковском сейфе.
— И она это знает, — сказал Майзель, опять вспомнив о письме Гансика Бауха. — Ирэна Бинц, которая еще не подозревает, что медальон Гроллер лежит в сейфе, тоже узнает это. Она сойдет с ума! От радости, что всучила французам фальшивку, или от страха. Вот будет отличная потеха! Жаль только, что я не смогу присутствовать на этом ристалище.
— Что будем делать дальше? — поинтересовался Кройцц.
— Сегодня вечером полетим обратно в Берлин.
— Я так и думал! Опять не удастся оставить здесь командировочные.
— Утешьтесь мыслью об экономии.
— Но, господин главный комиссар, ведь живем один раз!
Майзель махнул рукой и нетерпеливо взглянул на часы.
— Кройцц, пожалуй, мы вылетим немедленно. Да, немедленно, ближайшим рейсом. Еще раз расспросите Мёлленхаузен и других, кто знает американку, было ли между ней и фрау Гроллер сходство. Зайдите к Герике. Он бывал в гостях у доктора Эрики и, может быть, встречался там с Диксон. У меня есть кое-какие фотографии, которые я вам отдам. Пошли!
Майзель подозвал официанта, попросил записать стоимость обоих завтраков на его гостиничный счет и направился за ключом от номера к стойке администратора. Стефан Кройцц, надувшись, вышагивал вслед за ним.
