Хранитель проклятых домов - Лок Август
— Хуже. Лет сорок назад случился большой пожар, загорелись какие-то зелья в подземной лаборатории. Потушить водой магическое пламя, разумеется, не удалось, но поскольку лиар прекрасно изолирует магию, эту часть подвала попросту замуровали. Огонь выжег все, что могло загореться, и погас сам по себе. Однако разбирать завал так никто и не решился.
Лора развела руками, мол, я тут не хозяйка, и не имею права осуждать чужую трусость. Коротко вздохнув, девушка повела меня в следующую комнату.
Это был кабинет для настольных игр, он же джентльменская, он же курительная комната. Запаха дыма, разумеется, не было и быть не могло: с последних посиделок прошло, наверное, не меньше пары десятков лет, и то при условии гостеприимности Рошмира. Но расставленные тут и там хрустальные пепельницы говорили сами за себя. На круглом шахматном столике сейчас, вопреки назначению, располагались не шахматы, а спиритическая доска. Я повернулся к леди Эйк, догадавшись, чьих это рук дело. Она очаровательно покраснела, но упрямо тряхнула каштановыми локонами.
— Коротала время, пока ждала вас.
Прозвучало это скорее как вызов, а не как оправдание. Вопрос: “И что вы мне на это скажете?” без труда читался в зеленых глазах. Но мнение об использовании шарлатанского инвентаря я предпочел оставить при себе.
— А здесь что, водятся призраки?
Лора пожала плечами. Слишком поспешным и резким вышло это движение, чтобы я действительно мог поверить в ее неосведомленность, но развить тему я не успел.
— Пойдемте дальше. У вас еще будет время побродить и подумать.
Она вдруг встряхнулась, будто сбрасывая опостылевший образ светской леди, и озорно подмигнула и рассмеялась.
— Не печальтесь, Эрвин, я с вами еще не прощаюсь! Наперегонки до лестницы в башню?
Предложение прозвучало так неожиданно, что мне потребовалось несколько секунд на то, чтобы приспособиться к новому витку вконец сошедшей с ума реальности. Кто чудит — вселенная или леди Эйк? А может, мой собственный разум?
Я пристально посмотрел на девушку. В ее глазах скакали чертята, а в моем сердце пели ангелы. Проклятый Спрут, как же она меня зацепила!
— Как скажете, леди.
Я изобразил галантный полупоклон, а когда разогнулся, пышные юбки старомодного платья уже исчезали в арке. Ноги сами понесли меня вперед. Мысль поддаться появилась и тут же исчезла, едва я сообразил, что начинаю выдыхаться, а пятки невесть когда успевшей скинуть сапожки Лоры мелькают где-то на горизонте.
Стыдно признаться, но на первую ступеньку винтовой лестницы я буквально рухнул и растекся, как мешок с прелыми осенними листьями. Ничуть не вспотевшая и не запыхавшаяся леди уже сидела на перилах и болтала босыми ножками. Никогда не видел кружевных носочков. И таких маленьких изящных ступней. Да что со мной, в самом деле?
— Нам стоит подняться туда, Эрвин. Наверху ужасно красиво.
В тоне ее не было ни капли жалости или снисходительности, за что я ей крайне признателен. Только всё та же озорная легкость, пьянящая, дразнящая и завораживающая.
— Одну секунду, леди. — прохрипел я, стараясь отдышаться.
Весь путь наверх я размышлял: всегда ли мир населяли такие странные люди или только мне так несказанно везет? То Август Лок со своим ядом и недосказанностями, то Лора Эйк, старательно оберегающая тайны дома и прячущая за внешним лоском хитрую маленькую бестию.
Голову кружит, зараза!
То ли лестница, то ли женщина.
Скорее всего, обе.
Интересно, стоит ли записывать сумбурные размышления? Или значение имеет только дом и мои ощущения от него?
"Стоит!" — прогремело в голове беспощадным набатом, и я вцепился в перила, задохнувшись от боли.
“Все, все, я понял!” — мысленно взмолился я, и все закончилось.
Гнутая раскаленная спица покинула пронзенные виски, унося с собой и боль. Дрессируют меня, что ли? Знать бы, кто дрессирует! Лок? Надеюсь, что Лок! Потому что другие варианты куда хуже.
Красные пятна перед глазами поблекли и растворились, а мысли вновь начали проясняться, и я увидел перед собой встревоженное лицо Лоры.
— Вы в порядке?
Она хмурилась, отчего на мгновение показалась значительно старше и мудрее, будто оставила позади не двадцать лет, а по меньшей мере пару веков.
— Мигрень. — коротко ответил я. — Простите, если напугал. Приступы бывают очень внезапными.
Леди сочувственно улыбнулась и взяла меня под руку, милосердно притворившись, что это знак расположения, а ни в коем случае не попытка поддержать немощного спутника. Я с благодарностью и затаенным трепетом принял этот жест. В конце концов, решил я, какая разница, что в голове у этого непостижимого существа, если мы идем почти в обнимку?
Когда ступени кончились, а мой жизненный путь — нет, я очень удивился. Казалось, подъем будет длиться вечно. Я почти успел с этим смириться и даже сочинить неплохую, на первый взгляд, надгробную речь для собственных похорон, если не доживу до вершины — сердце пыталось покинуть грешное тело едва ли не в самом начале.
И теперь, чудом выжив и добравшись, я любовался невероятным видом на серые скалы, растворяющиеся в извечном гракском тумане, полуразрушенный маяк, одинокий и печальный в своем одиночестве и безжалостное Северное море. Буря стихла, и невысокие волны играли останками не слишком везучего корабля. Жизнеутверждающее зрелище!
— Рошмир понимает, что найдется не так уж много желающих арендовать дом с такой неоднозначной историей?
— Неоднозначной?
Красавица нахмурилась.
— Слово “пугающей” показалось мне невежливым, — усмехнулся я.
— А мне она кажется весьма романтичной.
Девушка отодвинулась, будто отгораживаясь от меня невидимой стеной. Думаю, она прекрасно знала, о чем я говорю, и была готова защищать Инкорке от любых нападок с моей стороны. И я “напал”:
— Что может быть романтичного в пропавших детях?
Вопреки моим ожиданиям, плечи Лоры расслабились а из взгляда исчезла враждебность.
— Ах, вы об этом! Семья Инк не имеет к этому отношения! Я клянусь вам…
В голосе сквозило такое облегчение и едва ли не радость, что я не удержался и насмешливо поинтересовался:
— Вы так близко с ними знакомы?
— Достаточно, чтобы быть уверенной в их непричастности.
Она явно верила в то, что говорила, но я, как ни старался, поверить не смог. Что-то было не так. Витало в воздухе, пропитывало холодные каменные стены башни, тянуло щупальца в самую душу и не давало расслабиться. Однако я сделал вид, что все в порядке. Не время и не место пытать прекрасную леди. Тем более, что я пока не нашел никаких оснований для этого. Поэтому я развел руками и примирительно сказал:
— Ну что ж, я не судья и не искатель истины, а посему закроем эту тему. В какую сумму хозяин оценивает аренду своего замка?
— Деньги Рошмира не интересуют. Так что тут всё в ваших руках. Я уверена, репутация мистера Лока не позволит ему оставить наследника известной семьи без гроша в кармане.
— Что же ему тогда нужно, если не деньги?
— Он хочет найти семью, которая полюбит этот дом, как свой собственный, и приведет его в надлежащий вид.
— Деньгами вышло бы дешевле, — заметил я.
— Да, но это поместье стоит любых вложений. Оглянитесь, Эрвин! Где еще вы найдете такие романтические виды и самобытные замковые переходы?
Я поежился. Нигде. Нигде я не найду такие “романтические” виды. И это, пожалуй, к лучшему. Из такого окна недолго и выпрыгнуть!
Я молча положил ладонь на толстое холодное стекло. Под пальцами высились горы, и я, казалось, чувствовал их шершавость. Вдруг поверх моей руки легла ладошка Лоры. Я оцепенел. По мизинцу леди струилась тонкая вязь старинной брачной татуировки. Сердце глухо стукнуло и замерло, покрываясь тонкой коркой льда. Пресветлая, о чем я думал? Что успел навоображать?
— Будьте осторожны с мистером Локом. Не стоит слишком ему доверять.
Ее голос казался встревоженным, и только поэтому я вообще обратил на нее внимание. Очень уж глубоко я увяз в собственных глупых переживаниях. Смысл слов дошел до меня не сразу. А когда дошел — я едва не рассмеялся вслух. Настолько нелепыми они мне показались.
