А.К. Удар, направленный на себя - Надежда Дмитриевна Дурова
За окном послышался сильный хлопок. Полотно картины приземлилось на острый забор, книги разлетелись по газоны, а небольшой стульчик издал громкий звук от удара о землю.
— Хотела бы понять, где у моего брата кнопка выключения!
Софи рассмеялась. Адалинда вытащила куклу из сумки и взяв подругу за руку закричала.
— Давай, нужно найти фотографию!
— Кейн!
Ноги сами привели девушку к дальней комнате на втором этаже.
В комнате родителей новой мебели не нашлось. Старая кровать была поломана временем и стояла на трёх ножках. Стоявший напротив, шкаф состоял из каких-то отдельных досок, а стены размыло дождевой водой, из-за того, что окно, находившееся рядом, больше было похоже на сквозное отверстие в стене. Фотография валялась у развалившегося комода, на ней была маленькая девочка, мама Адалинды, с красивой куклой в руках. В дверях показался Эмер.
— Та самая кукла. Наша мама потеряла ее…
— Он принес мне эту куклы для того, чтобы я могла вернуться в этот дом. Такое чувство, что он пытается влезть в наше прошлое.
— Думаю, нам стоит уйти. — Эмер, взволнованный он недавних воспоминаний, выбился из сил и его охватило жуткое желание бежать подальше от дома, в поисках спокойствия, которого им всем стало так не хватать.
— Ада?
"Эдель 10. Она сидит у маминой кровати и слушает историю о фотографии, что мать просит хранить и оберегать как ее память о чем-то очень важном. Сейчас, вспоминая это от своего лица, но видя это воспоминание, словно "третий лишний", Адалинда видит, как в зеркале отражается силуэт отца, который зачем-то стоит у двери и слушает интересный рассказ.
— Отец сказал, что сомневается в своем родстве с Эмером…
— Не слушай его, когда ты родилась, про тебя он сказал то же самое лишь потому, что ты не родилась мальчиком. Он любит вас обоих, просто он… такой."
И снова Адалинда в старой захламленной комнате.
— Даже воспоминания говорят загадками.
— Эдель!
— Не называй меня так! *Вдох* Идем. Нужно вернуться домой до темноты.
По пути к выходу пришлось остановиться у небольшой комнаты на первом этаже. Маленький неуютный диван, алое покрывало на нем, новенький ковер у стеллажа с наградами родственников из прошлого. Много никому не нужных игрушек на полу и тонкий лучик света, падающий на кресло у двери…
"Эдель 13. Она сидит на стуле в коридоре и слушает как мать говорит сыну, что он должен и обязан заботится о сестре. Что он сильнее, чем ему кажется и что отец не посмеет его сломать.
На кухне слышны тяжелые вздохи отца. Сейчас, в это мгновение, он стоит у окна, облокотившись на тумбу, и осознаёт, что его жена вот-вот его покинет. Она была его женой 25 лет… И Эдель слышит разъяренный удар отца о что-то очень твердое.
В комнату нужно войти. Нужно взглянуть на маму еще раз, но ноги ее не ведут…
— Сестренка?
— Она умирает. Прямо сейчас, в эту секунду, а мы с тобой можем лишь стоять и убеждать еë в том, что мы справимся и она не напрасно о нас заботилась. Но в еë голове — лишь страх, Эмер. И я не могу сидеть здесь и понимать, что боится она за меня. Потому что это я здесь проблема, я сломана, я словно игрушка, изношенная кукла, которую не собрать.
— Тебе всего 13, ты еще поймёшь, как проживать всё это."
— Это я.
Воспоминания вновь сменились настоящим. Софи в ужасе стояла и смотрела как подруга поднимается с пола.
— Это я.
— Ты?
— Эмер! Помнишь, как я говорила, что я словно кукла. Сломанная игрушка, которую не починить?!
— Что ты имеешь в виду?
Ада стояла в комнате, держа в руках ту самую куклу.
— Т. хотел, чтобы я снова ощутила себя той девочкой. Девочкой, что считает себя проблемой, сломанной игрушкой, потерянной куклой…
— Немного сомнительные доводы, Э… Ада
— Мама называла меня Эдель. Всю мою жизнь мама звала меня Эдель, потому что когда-то давно она дала своей любимой куколке это имя, а потом потеряла еë. В ту ночь, когда мама умирала, — я заставила себя войти в комнату. Она умерла на моих глазах и единственное, что успела сказать это: "Ты больше, чем моя маленькая Эдель".
Эмер позволил себе неловкость, он подошёл и слегка приобнял сестру.
— Я хочу следующую загадку…
Софи выхватила куклу из рук подруги и выбросила в дальний угол коридора.
— Пусть прошлое останется в прошлом! К черту эти старые игрушки!
Но как только кукла с треском коснулась пола, — прогремел взрыв.
Глава 6
Машины скорой помощи, пожарных инспекторов и несколько полицейских. Эмер, Софи и Адалинда, успевшие выпрыгнуть в окно до того, как разгорелся дом, — сидели на кушетке скорой и смотрели как последняя ниточка детства Кейн обрывается, ускользая в горячем пламени.
Мобильный Софи зазвонил, на экране высветилось фото Хенри.
— Хенри?
— Черт, черт, черт, черт!!! Вы целы!? Скажи мне, вы целы!?
— В норме, успокойся, мне немного тяжело говорить, надышалась гарью, и я не очень-то хочу тебя перекрикивать.
— Конечно, прости. Я уже еду к вам, заберу вас домой…
По дороге в город, Адалинда спала. Может это была усталость от нескончаемых попыток разгадать загадку какого-то идиота, а может попытка побыть немного в бегах от самой себя, оборвав все нити в голове, не строя цепей и связей. Своего рода, тихое укромное место внутри неё самой, замкнутые круги и изогнутые линии. Казалось, будто в этот момент, она перестала быть социопатом, перестала быть всем ненавистной девушкой и просто, впервые за долгое время, — позволила себе крепкий сон посреди хаоса и раздора.
В этой машине каждый думал о своем. Эмер, не желающий воспринимать всерьёз ситуацию с куклой, сидел и смотрел на прохожих, которых они проезжали и думал о том, что, если бы их мама была жива, — она бы дала ему совет, как и прежде. Потому что, по правде говоря, он уже так устал быть сильным, устал смотреть на людей, которых он не может спасти… На дела, которые не в силах раскрыть. И в эту самую секунду он вдруг понял, что Аврора просила его совсем не о той силе, что позволит ему свернуть этот мир в клубок и присматривать за каждым его разматыванием, нет, — она просила его о силе, которая потребуется ему с ней. С этой непослушной, неординарной девчонкой на заднем сидении автомобиля. Он вдруг вспомнил как ее ждал, и как однажды бежал изо
