Два лица одной тени - Дарья Сергеевна Кожевникова
Женька не заснула, лишь пару раз проваливалась в дремотное полузабытье. А потом выходила из него и снова ловила дыхание Влада, и исходящее от его тела тепло, и такой знакомый аромат его одеколона. Быть может, если бы она жила с ним постоянно, как Элла, то все это давно бы ей приелось, стало бы домашней рутиной. Женька допускала такую мысль, хотя верилось в это с трудом – в то, что подобное счастье может стать обыденностью. Ведь она это воспринимала именно как самое настоящее счастье – когда любимый человек с тобой рядом, и ты можешь смотреть на него, сколько хочешь, быть с ним, касаться его… Женька даже рубашки Влада гладила без свойственной многим неприязни к этому процессу. Потому что это были его рубашки…
Опасаясь, что у него затечет рука, она все-таки осторожно соскользнула с его плеча на подушку. Теперь он спал так крепко, что вряд ли уже мог почувствовать Женькины перемещения. Но все же положила ладонь на то место, где недавно была ее голова. На тяжелое, налитое силой Владово плечо. Она знала, что время от времени он начинал интенсивно посещать крутую «качалку» в оздоровительном центре своей сестры, пытаясь там поддерживать свою физическую форму. Потом в очередной раз все это забрасывал, а его ресторанные загулы сводили к нулю все шансы на появление у него кубиков брюшного пресса. Но окончательно скрыть результаты этих тренировок было невозможно никаким образом жизни.
Переключаясь при этих мыслях на повседневные нужды, Женька осторожно поднялась, пошла на кухню. Влад с похмелья предпочитал есть бифштексы с кровью. Готовятся они быстро. Но для того чтобы хорошо получились, надо достать мясо заранее. Переехав в этот дом, Женька научилась заботиться о том, чтобы, независимо от вероятности появления Влада, холодильник всегда был полон свежих продуктов, тех, которые он любит. Если он какое-то время не приезжал или не задерживался у нее надолго, то все с истекающим сроком годности, независимо от цены, просто скармливалось Туману. Крупный пес справлялся с задачей по утилизации провианта быстро и с удовольствием. А ей снова приходилось идти закупаться в фирменные магазины. Влад не ограничивал ее в расходах, так что оставалась только одна проблема: идти приходилось самой, ведь в отличие от Эллы Загоровой домашней прислуги у Женьки не было, а пользоваться доставкой Влад отчего-то не любил. О чем ей оставалось только вздыхать во время этих своих походов. Ведь в нужных ей магазинах уже знали, кто она такая, эта не экономящая на покупках серая мышка. Она видела это по взглядам продавцов: некоторые сплетни даже в их большом городе разлетались достаточно быстро. А она еще и появлялась в магазине нередко в сопровождении Корнея. Он всегда был готов ей помочь, и с ним Женьку уже не так, как в одиночку, напрягало посещение людных мест, особенно тех, где к ней проявляли повышенное внимание. Однако Корней был человеком Влада. Одним из самых близких, так что регулярное появление в его компании неизбежно давало окружающим новые материалы для пересудов. И как бы ни было Женьке неприятно осознавать, что у нее за спиной ее обсуждают, но деваться ей было некуда. Оставалось только терпеть это, внутренне съежившись, и стараться свести время таких походов до минимума. Сколько раз, стоя перед очередной витриной, Женька мечтала о том, чтобы в мгновение ока взять да и оказаться снова в своем лесу! В его тишине, просторе и первозданном покое! Где из продуктов была только корка хлеба в кармане, но зато вокруг, на многие километры, не было ни одной посторонней души! Женька тосковала по своему лесу, иногда почти до удушья! Даже несмотря на то что ее нынешнее существование скрашивал собой Влад. Как бы он ни был Женьке дорог, все равно этот городской мир, в который он ее переселил, оставался ей чужим! Но жизнь, словно специально для того, чтобы продемонстрировать, что все может быть еще сложнее, чем сейчас, не так давно подкинула ей новое испытание. Которое при других обстоятельствах могло бы стать счастливым сюрпризом. Но не в данном конкретном случае!
Влад сам всегда заботился о том, чтобы их с Женькой отношения не имели последствий. Но, наверное, правы те, кто утверждает, что детей людям дает сам Господь, потому что это как-то все же случилось. И теперь Женьке оставалось лишь жить, тревожно ожидая, кто же первым заметит ее положение: сам Влад или кто-то из тех, кто украдкой бросает на нее любопытные цепкие взгляды в те дни, когда она выходит из дома? Потому что, обдумав ситуацию, она решила, что сама ни за что не признается Владу. Она опасалась его реакции. Он, сильный, властный и слишком известный в городе человек, мог решить, что эти проблемы ему не нужны, и отправить Женьку на аборт. А она и думать об этом не хотела! Ведь даже сейчас, на сроке максимум месяца в три (к врачам со своей проблемой Женька тоже не посмела пойти), – этот ребенок уже был ей безумно дорог. Тем, что его отцом был Влад. И тем, что уж от ребенка-то, по крайней мере ближайшие лет восемнадцать, Женьке точно можно было не ждать заявления, что все, он решил ее бросить. Это ее родной человечек! Единственное существо, которое останется с ней, даже когда Тумана не станет, поскольку собачий век короток, как бы Женька ни страшилась об этом думать. Девочка – Женьке отчего-то именно так казалось. Она очень хотела дочку, маленькую принцессу, которой могла бы отдавать всю свою нежность. И она решила: будет скрывать свое положение так долго, как только получится. Тогда, если повезет, сумеет дотянуть до такого срока, на котором прерывание беременности станет уже невозможно никакими известными методами. А там уже будь что будет!..
Прерывая поток Женькиных мыслей, у нее в кармане заиграл телефон.
– Жень, что там светлость, все еще спит? – спросил Корней. – Давай буди его! Хватит! У меня все готово, я уже еду к вам, на такси.
– Хорошо. – Возвращенную в реальность, Женьку остро пронзило чувство близкой опасности, так что даже пальцы внезапно заледенели. Казалось, еще немного – и телефон вокруг них начнет покрываться инеем. Она тут надеется на будущее! А между тем по чьей-то злой воле все может оборваться в любой момент! Она
