Станислас-Андре Стееман - Из дома никому не выходить
— Моей единственной дочери, — хрипло проговорил третий человек, присутствовавший при разговоре и до сих пор скрывавшийся в темном углу.
Мистер Венс упрекнул себя в том, что с первого взгляда не узнал сэра Ди'Эйт Вейля. Возможно, из-за того, что не слишком много уделил внимания сидевшему в углу человеку, а уж министра финансов совершенно не ожидал здесь встретить. Но более вероятна иная причина: сэр Ди'Эйт постарел на два десятка лет.
И вообще, как бы там ни было, министр финансов — личность все-таки менее популярная, чем премьер-министр.
Мистер Венс уже собирался встать, когда сэр Ди'Эйт жестом остановил его. Глаза министра были обведены темными кругами, под ними тяжко отвисали бледные мешки, на левом виске билась толстая вена, он поминутно дрожащей рукой оттягивал воротник, как будто ему трудно было дышать.
— Боюсь, что не вполне вас понимаю, — признался мистер Венс. — Такое похищение должно было наделать шума, сегодня утром во всех газетах появились бы заголовки…
Ор Джон с измученным видом покачал головой:
— Сэр Ди'Эйт немедленно явился ко мне. Учитывая все обстоятельства, я лично начал расследование, позаботившись о том, чтобы пресса ничего не узнала.
Мистер Венс уже не мог отвести взгляда от сэра Вейля, и это мешало ему соображать.
— Значит, мисс Вейль была похищена вчера вечером? — спросил он с единственной целью выиграть время.
— Ничего подобного, — ответил сэр Джон. — Ее похитили позавчера ночью, скорее всего, на рассвете, когда все в доме еще спали. Я говорю, что это произошло на рассвете, поскольку, во-первых, мы обнаружили мокрые следы, ведущие от балконной двери к кровати, а во-вторых, в ту ночь дождь начался только в пять часов. Исчезновение мисс Вейль первой обнаружила Бадкин, горничная, когда принесла ей завтрак. В то время еще ничто не доказывало, что речь идет о похищении, разве что мужские следы на полу и непривычный беспорядок, но десять минут спустя сомнений не оставалось. Сэр Вейль, перевернув вверх дном всю комнату, обнаружил приколотое к подушке анонимное письмо, написанное печатными буквами, и в этом письме ему предлагалось, если он хочет увидеть свою дочь живой, заплатить сто тысяч фунтов.
От непомерности названной суммы мистер Венс так и подскочил:
— Сто тысяч фунтов! И в каком виде? Наличными?
— Старыми купюрами достоинством не больше ста фунтов каждая, — уточнил сэр Джон. — Эти птички хорошо выучили свою песенку. Скажу еще, что деньги, завернутые в зеленую клеенку, должны быть выброшены из двери ночного скорого поезда Лондон — Эдинбург, — первой правой двери седьмого вагона, — когда скорый поезд сделает первую непредусмотренную остановку.
— Изобретательно, — признал мистер Венс. — Просто, но изобретательно. Не так сложно заставить ближнего заплатить вам выкуп, как суметь завладеть этим выкупом. На первой непредусмотренной остановке… Представим себе Flying Scotchman[5] битком набитый бобби. Сильно сомневаюсь, что они сумеют вовремя соскочить с поезда и сцапать наших приятелей. Остается только приготовить им классическую ловушку. Мы всегда можем рассчитывать на то, что рано или поздно поймаем их благодаря номерам на купюрах.
— Вот именно что нет! — проворчал сэр Джон. — Они и это предусмотрели. Они вернут мисс Вейль отцу лишь через сорок восемь часов после получения выкупа, а двух суток им будет вполне достаточно, чтобы убедиться в надежности денег, себя тем самым полностью обезопасив.
Мистер Венс углубился в размышления. Его многое продолжало смущать в этом деле.
— Если я правильно вас понял, вчера утром вы понятия не имели о том, кто похитил мисс Вейль? Вам это стало известно только вчера вечером?
— Вчера вечером, в девять часов.
— Что произошло? Новое происшествие?
— Я бы сказал: чудо.
— Чудо?
— Воскрешение, — пояснил сэр Джон. — Воскрешение Лазаря.
Мистеру Венсу давно — уже лет двадцать — было известно, что для сэра Джона нет большей радости, чем удивить собеседника.
— Какого Лазаря? — вежливо осведомился он, подыгрывая ору Джону и пользуясь паузой для того, чтобы прикурить.
— Я знаю только одного Лазаря, — ответил сэр Джон. — Фрогги Лазаря. Шпана, информатор, от которого нам перепадала только всякая мелочь. На этот раз он собрался взлететь повыше, правда, ниже ему падать было уже некуда. Это ему первому пришла в голову мысль похитить мисс Вейль и потребовать за нее выкуп. Но у него кишка оказалась тонка, да и средств маловато. В день, когда Лазарь встретил Люка Адама, он, наверное, благословил небо, и день этот отметил белым камнем. Теперь он сам под этим белым камнем лежит! (Сэр Джон, дав волю своему негодованию, должен был отдышаться.) Вчера, где-то около восьми вечера, некто Крафтон, хозяин и заправщик бензоколонки в Фернли-Грендж увидел, как к нему ползет Фрогги Лазарь, битком набитый пулями из сорок пятого. Фрогги уже почти не дышал и требовал, чтобы ему дали выпить. Крафтон послушался и налил ему полный стакан шотландского виски. Вы знаете, что за штука шотландское виски? Мертвого поднимет. И это не пустые слова: Фрогги, похоже, только и ждал, пока ему нальют на посошок, чтобы в последний раз облегчить душу и в первый раз дать нам серьезные сведения. Он выложил все: для начала объяснил, почему его на полном ходу выкинули из мчащегося на север «даймлера»…
— Он хотел получить больше, чем ему причиталось?
— Нет, чересчур громко распевал «Анни Лори»! — усмехнулся сэр Джон. — Мои люди приехали слишком поздно и не успели с ним поговорить, но этот Крафтон оказался человеком сообразительным, он все записал: имена шести остальных похитителей — семи, если считать миссис Шварц, — номера их машин и даже место, где они прячутся в настоящее время. Старый дом в Грин Хиллз, принадлежащий некой миссис Пламкетт, пасторской вдове, с которой Люк Адама познакомился в Монте-Карло в июле и которую он совершенно очаровал.
Мистер Венс ушам своим не верил:
— В таком случае я не понимаю, зачем вам надо прибегать к моим услугам! И еще меньше могу понять, почему вы до сих пор не окружили дом и не взяли всю шайку!
Сэр Джон невесело улыбнулся.
— Вы забываете о ребенке, — коротко ответил он.
— О ребенке? — не понял мистер Венс. — Что за ребенок?
— Мисс Вейль всего одиннадцать лет, — объяснил сэр Джон. — Представьте себе, что мы окружим дом, попытаемся ворваться туда силой. Эти люди хуже самых диких и свирепых хищников. Как вы думаете, что будет, когда они, имея в своем распоряжении такую заложницу, почувствуют, что дело плохо? Что они сделают с девочкой?.. Они вполне способны прикрыть отступление, воспользовавшись ею, как щитом. Я не хочу, я не имею права рисковать.
Мистер Венс взглянул на сэра Вейля. Тому, казалось, каждый вздох давался все с большим трудом.
— В таком случае, остается только один выход — решил мистер Венс. — Заплатить… Вы об этом думали?
— Я только об этом и думаю, — признался сэр Ди'Эйт Вейль. — Разумеется, я не располагаю требуемой суммой, но я… у меня есть серьезные основания полагать, что я сумею найти эти деньги к среде. Я, как вам, может быть, известно, вдовец. И овдовел давно. Я готов на все, лишь бы мне вернули Памелу живой, и… и готов на все, лишь бы помешать действиям полиции, если только эти действия каким-либо образом подвергнут опасности жизнь моего ребенка.
Сэр Джон, отодвинув кресло, отвернулся к окну. Теперь видны были только его седые волосы, могучая фигура и костлявые кисти рук, сплетающиеся и расплетающиеся у него за спиной. Сэр Джон смотрел на струи дождя.
— Я очень сожалею, сэр Ди'Эйт! — наконец произнес он, снова обратившись лицом к собеседникам и надвигаясь на них с таким видом, словно хотел раздавить одного и другого своим весом в двести пятьдесят фунтов и шестью футами четырьмя дюймами роста. — Если вы заплатите выкуп, у вас не останется ни малейшего шанса спасти вашу дочь, вы убьете ее наверняка. До тех пор, пока я остаюсь на той должности, которую занимаю сейчас, вы будете отказываться платить выкуп.
Он словно не решался сесть на место, но, в конце концов, рухнул всей тяжестью в кресло:
— Вы оба должны прислушаться к моим словам… Люк Адама — хотя его вина не доказана — тем не менее, считается в США виновным в совершении пяти или шести самых нашумевших похищений последних лет. В некоторых случаях родственники согласились выполнять распоряжения полиции, другие предпочли заплатить выкуп, кое-кто сделал это тайно. Ни те, ни другие своих детей живыми не увидели. Люк Адама ни одного ребенка живым не вернул.
Мистер Венс в душе пожалел сэра Вейля. Пожалел он в душе и сэра Джона. Оба выглядели такими бессильными! Кроме того, он, как и предсказывал последний, потихоньку начал ненавидеть Люка Адама и его шайку.
— Сколько человек вы убили на сегодняшний день? — спросил у него сэр Джон в самом начале разговора. — Я рассчитываю на вас, чтобы убрать шестерых…
