Сергей Шведов - Фотограф.Цикл рассказов
Позвонили мне приблизительно через час. И в крайне грубой форме пригласили на деловую встречу. Мои протесты по поводу вмешательства в частную жизнь остались без ответа. Мне было сказано, что если я попытаюсь уклониться от встречи, то с одним очень близким мне человеком может случится несчастье. Судя по уверенному голосу, этот человек шутить со мной не собирался. Видимо, он был крайне раздражен конфузом приключившимся с его посланцами у райотдела милиции.
Единственным близким мне человеком в этом городе была Галька, я попробовал было до нее дозвониться, но, увы. Ее не было на работе, а домашний телефон отозвался на мои призывы длинными безнадежными гудками. Ситуация была катастрофической. Похоже, потери людей в черном были столь велики, что они решили не стеснять себя светскими условностями даже в отношении дам.
Мне ничего не оставалось делать, как, развернув машину на сто восемьдесят градусов, отправляться к месту назначенной мне в ультимативной форме встречи. Мой визави, надо полагать, не случайно пригласил меня в уже знакомое кафе на набережной. Посетителей в этот час здесь было немного, и я без труда вычислил урода, которого уже имел возможность видеть в окне настигавшей меня черной «Волги». Если судить по лицу, то это была весьма решительная особь, находящаяся к тому же в крайне раздраженном состоянии. Я окинул взглядом довольно представительную фигуру, с заметно выпирающими через полотно рубахи мускулами, и выразил горячее несогласие с методами работы отдельных представителей криминального мира.
– Ничего с твоей девкой не случится, – грубо отозвался мускулистый амбал. – Если ты, конечно, будешь делать то, что я скажу.
По возрасту этому человеку можно было дать лет тридцать– тридцать пять. Глаз его я не видел, они прятались за темными очками, но, судя по грубому тону, он в себе был уверен на сто процентов. И так же на сто процентов он был уверен во мне. В том смысле, что никуда от него фотограф не денется и будет послушной собачкой выполнять его команды.
– Не пойму, чем я могу быть вам полезен. Пленку я продал еще утром. С убийцей не знаком, так в чем дело?
– Мне наплевать, с кем ты знаком, а с кем нет. А убийцу ты видел, более того успел его сфотографировать. Иначе этим козлам не за чем было покупать у тебя пленку. Короче, я возвращу тебе твою деваху, если ты выведешь меня либо на убийцу, либо на покупателя пленки. И запомни, времени у тебя только сутки. Убивать мы твою деваху не будем, просто изуродуем так, что на нее после этого даже навозная муха не сядет.
И ушел пружинистой походкой уверенного в себе сукиного сына. Бросаться на него с кулаками было бесполезно. Во-первых, я не был уверен, что мне удалось бы в одиночку справиться с этим бугаем, ибо парень я хоть и не хилый, но и этот меньше всего был похож на дюймовочку. А во-вторых, даже облегчив душу о его поганую рожу, я бы ни на миг не приблизил Галькино освобождение. Только усугубил бы и без того весьма серьезную ситуацию.
Помочь мне мог только Чернов, и я не раздумывая направил стопы в его офис. Встретивший было меня ироническим смешком, Виктор быстро проникся моими проблемами. Выслушав подробное описание внешности амбала, он только пожал плечами.
– В моей картотеке такой не значится.
– Судя по всему, он приезжий. Зато и убийца, и покупатель наверняка из нашего города. Давай-ка сюда свою картотеку.
Если я видел убийцу хотя бы мельком, то непременно вспомню. Не говоря уже о джентльмене в белом, этот стоял у меня перед глазами. Картотека Виктора, которую он собирал по крупицам, содержала в себе очень ценные сведения о довольно большом количестве людей, так или иначе связанных с криминальным бизнесом. Нельзя сказать, что информация была собрана Черновым законным путем, но этот вопрос в данную минуту волновал меня менее всего.
В картотеке оказалось более четырехсот лиц, и я провел более двух часов у компьютера, прежде чем обнаружить искомое. Это был джентльмен в белом. А точнее, Цонев Георгий Валерьевич.
– Странная фамилия. Осетинская, что ли?
– Скорее болгарская, – поправил меня Виктор. – Досталась, видимо, от предков, поскольку родился он в нашем городе. Сомнительно, чтобы он сам пошел на мокрое дело. Во всяком случае, ничего такого прежде за ним не числилось. Скорее всего, он выполнял чье-то поручение или пытался спрятать концы в деле, к которому имел косвенное отношение.
В словах Чернова был смысл. Видимо, человек, совершивший убийство, заметил фотографа, то бишь меня, в самый последний момент. И не успел ни закрыться, ни нейтрализовать меня каким-то образом. Кто же это мог быть, черт возьми? Я мысленно прокручивал в голове все кадры, но ни одной подозрительной физиономии так и не припомнил.
Виктор выяснял что-то по телефону, а потом, обернувшись ко мне, сказал со вздохом:
– Цонев полчаса назад улетел на отдых. Кажется, в Испанию.
Сделал дело, гуляй смело. Этот джентльмен в белом резал меня буквально без ножа. А убийцы в Черновской картотеке не было. Я просмотрел ее всю и просмотрел внимательно. Не за что было зацепиться. Абсолютно не за что. Хоть караул кричи.
– Остаются клиенты, которым ты успел отвезти фотографии, – очень вовремя наполнил мне Чернов.
Это был последний шанс. Шанс, правда, хилый, но на безрыбье выбирать не приходилось. Я не стал рассказывать Цоневу об этих фотографиях, потому что не хотел доставлять неприятности доверившимся мне людям и, как теперь выясняется, правильно сделал.
У меня было мало времени, а люди у нас в последнее время стали крайне недоверчивы. Мне пришлось пустить в ход все свое обаяние, но свет в конце тоннеля забрезжил лишь тогда, когда я, затратив на поиски почти четыре час, настиг последнего пятого клиента. Он единственный не смог мне объяснить, кем ему доводится господин средних лет в светло-зеленой рубашке с закатанными по самые локти рукавами.
– Да это вообще не наш, – бросил мне худой желчный клиент, раздраженный не на шутку моими вопросами. – Я вообще хотел, чтобы вы его обрезали. И сидит он за соседним столиком. Он все время кому-то звонил. Вот, видите, мобильник перед ним лежит.
– А к нему никто не подходил?
– Откуда мне знать. Там потом такое началось, после убийства. Меня чуть не целый час в милиции допрашивали.
Фотографию мне желчный дядя отдал в обмен на свои деньги. Правда, не совсем понятно было, что мне с этой фотографией делать. Самым простым было бы отдать ее амбалу в обмен на Гальку, но меня мучила совесть. Я мог ни за что, ни про что подставить совершенно невиновного человека, который пришел в кафе попить пиво. Да и амбал вряд ли удовлетворится одной только фотографией без имени, без фамилии, без точного адреса. Попробуйте найти по фотографии человека в многомиллионном городе. Не на телевидение же в самом деле обращаться.
– А почему бы не обратиться? – огорошил меня Чернов, после того как я вновь примчался к нему со своими печалями. – Время еще не позднее, а точнее самое смотрибельное. Даем эту фотографию, и просим дорогих сограждан, сообщить по телефону все, что они знают об этом человеке. У меня знакомая на телевидении. В два счета сейчас все оформим.
Виктор умчался к своей знакомой, а я нашел нужную программу, сел перед телевизором и стал ждать. Видимо, знакомая была чем-то сильно обязана Чернову, потому что изображение предполагаемого убийцы вместе с номером телефона появилось на экране всего лишь через час после начала моего бдения. А еще через десять минут зазвучали позывные моего мобильника, и чей-то взволнованный голос спросил у меня:
– А он что, убийца?
– А вы с ним знакомы?
– Жили когда-то в одном подъезде. По-моему, это Михаил Горохов. Отчества сейчас уже не помню.
– Вы не волнуйтесь, – посоветовал я своему благодетелю. – Человек просто попал в аварию, потерял дар речи. Вот мы и пытаемся выяснить, кто он такой.
– Ну, тогда это точно Михаил Горохов, – разочарованно, как мне показалось, вздохнула трубка. – Чем он сейчас занимается, я не знаю, но жох он, между нами, еще тот. Видел я его как-то в ювелирном магазине по улице Трудовой, когда жене колечко покупал.
Название этой улицы мне уже сегодня попадалось на глаза, и, метнувшись к компьютеру, я без труда установил, что расположенный на ней ювелирный магазин принадлежит Цоневу Валерию Георгиевичу. Вот почему, оказывается, джентльмен в белом так суетился сегодня по утру. Если он и не был замешан в убийстве, то, во всяком случае, являлся лицом кровно заинтересованным в том, чтобы изъятый у убитого товар попал по назначению. Ведь речь шла о камушках, если верить допрашивавшему меня по утру капитану. Мне было глубочайше наплевать, сколько каратов эти жлобы делили через кровь. Я не собирался оплакивать убитого курьера, а уж тем более мстить за него. Мне нужна была моя Галька, и я не собирался платить ее жизнью за спасение сукиного сына по фамилии Горохов и по имени Михаил. Я уже готовился выйти на связь с взявшим меня за горло амбалом, но тут мне позвонил еще один гражданин, который сразу же начал со страшных угроз в мой адрес, пересыпаемых специфическими выражениями. Если судить по взволнованному вступлению, то мне, похоже, позвонил в этот раз сам Горохов. Дабы не попасть впросак, я на всякий случай уточнил:
