Артур Ландсбергер - Приключение доктора Хирна
– Хирн, – повторил он и вскочил. – Ведь это я! Он открыл двери, высунул голову в коридор и крикнул:
– Здесь!
Разносчик телеграмм спросил:
– Вы доктор Хирн?
– Да! – ответил Петер.
Ему вручили две телеграммы, с которыми он скрылся в свое купе. Он прочел адреса, и ему стало не по себе.
«Открыть или нет? – подумал он. – Ну их! Приятного в них вероятно мало!» Он влез в постель, положил нераспечатанные телеграммы под подушку и потушил свет. Когда он ощутил во всем теле приятное тепло, он тотчас же забыл о телеграммах, потянулся и закрыл глаза. В этот момент громко постучали в дверь. Он вскочил. Разносчик телеграмм открыл дверь и вошел в купе.
– У нас осталось только две минуты, сударь! – воскликнул он.
– Что это значит? – спросил Петер.
– Да ведь телеграммы с оплаченным ответом, – сердито сказал разносчик телеграмм.
– Телеграммы? Ах да, верно! – Он порылся подподушкой и вытащил оттуда смятые телеграммы.
– Да распечатайте их, наконец! – торопил его телеграфист.
– Вы советуете? – ответил Петер.
А телеграфист подумал: «Этот господин, верно, не в своем уме».
Петер со страхом открыл и прочел:
«Доктору Хирну. Поезд 32, спальный вагон. Вокзал Варнемюнде. Сыщик Пино предполагает, что ограбление произошло из ревности, чтобы кражей компрометирующих писем приобрести доказательства. Я верю тебе. Но если ты разделяешь подозрения сыщика, убедительно прошу тебя тотчас же возвратиться, чтобы без огласки ликвидировать личные дела и избежать неприятного вмешательства третьего лица.
Привет Мария».
Петер не понял ни единого слова. Он поспешно вскрыл вторую телеграмму в надежде найти в ней разъяснение.
«Телеграфируй, хранил ли в письменном столе деньги и ценности.
Мария».
«Итак, – спросил он себя, – что сделал бы в подобном случае доктор Хирн?» – И он решил, что тот из-за таких пустяков не испортил бы себе приятного путешествия. Он решил поступить точно так же и написал на ответном листе телеграммы:
«Все вопиющее идиотство. Оставьте меня в покое. В письменном столе лежат миллионы. Ничего не трогайте. Привет.
Доктор Хирн».
Поезд тронулся, когда телеграфист соскочил со ступенек вагона.
* * *Между тем Хирн добрался до своего дома. Он осторожно открыл дверь и прокрался на цыпочках в свою комнату. Орта спала в соседней комнате, отделенной от его спальни только ванной комнатой. Он с любовью посмотрел на свою тяжелую дубовую кровать с белоснежной периной, проскользнул в ванную комнату и приложил ухо к замочной скважине двери, которая вела в спальню его жены. Он тихонько открыл дверь, и в первый момент у него было сильное желание броситься к крепко спавшей Орте и заключить ее в свои объятия. Но потом он опомнился, прикрыл двери и вернулся в свою комнату. Там он разостлал свою постель, завел будильник, положил его под подушку и, раздевшись и потушив свет, лег в постель.
В это самое время Пино отыскивал Великана. Палисадной улице, казалось, не было конца. После утомительной прогулки он добрался наконец до дома, указанного ему Хирном. Это было очень высокое здание. Над входными дверьми красовалась надпись: «Городская богадельня».
Пино удивился. Входная дверь была заперта, как это обыкновенно полагалось по ночам. Он дернул звонок. В доме ничто не шевельнулось. Он позвонил вторично. Никто не отозвался. Тогда он стал стучать кулаками в дверь. В окне первого этажа появился свет, вслед за этим зажглись огни во втором, в третьем окне. Прошло несколько минут, и весь дом осветился.
– Эй, послушайте! – крикнул Пино. В это мгновение всюду поднялись занавески, и во всех окнах появились растрепанные, заспанные старухи в ночных сорочках. Пино показалось, что он очутился перед воротами ада. В ужасе он упал на колени и, закрыв лицо руками, завопил не своим голосом:
– Пресвятая Мария и Иосиф, помогите!
Все окна распахнулись в воздухе замелькали угрожающие руки, тонкие и высохшие как палки, и какая-то холодная жидкость шумным потоком вылилась на голову Пино. Вначале он упал на колени, потом, собравшись с последними силами, поднялся и убежал, насквозь промокший и дрожа всем телом. Только через некоторое время он пришел в себя и убедился, что бежал в противоположном направлении.
Хирн лежал еще в постели и спал, когда на рассвете раздался звонок у садовой калитки. Он проснулся, приподнялся и, увидев около себя на стуле одежду бродяги, испугался не на шутку. Он ощупал свое лицо, поспешно вскочил, бросился к окну и поднял штору. Там он увидел, как почтальон вручил одному из его слуг телеграмму. Он поспешил спустить штору и начал одеваться. Между тем слуга побежал в комнату камеристки Фифи, постучался и, обрадовавшись удобному случаю, вошел к ней. Он передал ей телеграмму, осыпал ее целым градом нежностей и удалился.
Фифи встала с постели, надела свои прозрачные чулочки и пару шелковых туфелек, принадлежавших прежде фрау Орте, накинула легкий цветной капот и побежала мимо комнаты Хирна в спальню своей барыни. Хирн, который за это время успел одеться, прокрался в ванную как раз в ту минуту, когда Орта крикнула заспанным голосом: «Войдите!» Он нагнул голову к дверям и услышал, как Фифи вошла в комнату и подошла к постели, как Орта приподнялась, вскрыла телеграмму и громко воскликнула:
– Боже мой!
– Сударыня! – воскликнула Фифи в ужасе.
Фрау Орта прочла еще раз телеграмму, но на этот раз вслух:
«Все вопиющее идиотство. Оставьте меня в покое. В письменном столе лежат миллионы. Ничего не трогайте. Привет.
Доктор Хирн».
– Боже мой! – воскликнула теперь и Фифи. А госпожа Орта спрыгнула с постели и простонала:
– Он лишился рассудка!
Хирн начал догадываться, в чем дело.
«Кто знает, что она протелеграфировала Петеру? – подумал он. – Во всяком случае, он не дурак и сумеет выпутаться».
– Мой пеньюар! – с дрожью в голосе приказала фрау Орта. Фифи засеменила к шкафу и открыла его. Тотчас же вслед за этим фрау Орта, шурша юбками, покинула комнату. Хирн ясно понял по ее шагам, что она взволнована. Затем он услышал, как она сняла телефонную трубку и потребовала: «Лютцов, номер 1162». – Это был номер телефона Пино, знаменитого сыщика.
Пино только полчаса тому назад вернулся домой мокрый, как кошка, и почти без чувств упал в объятия своей изумленной и перепуганной экономки. Она поспешно уложила его в постель, приготовила ему грелку, закутала в одеяло и дала выпить рюмку разогретого коньяку. Он почувствовал, как жизненные силы постепенно возвращаются к нему и его онемевшие члены расправляются. Пино потянулся с чувством облегчения и истинного наслаждения на своих согретых простынях, когда экономка погасила свет, но только он закрыл глаза и намеревался заснуть, как затрещал телефон, который стоял на его ночном столике. Он так был закутан в одеяло, что насилу высвободился, и включив свет, снял трубку и сердито крикнул в аппарат.
– Алло?
Это была фрау Орта, прочитавшая ему по телефону телеграмму своего мужа. Слово «миллионы» подействовали на Пино, как электрический ток. Он почувствовал мурашки во всем теле, вскочил с постели, опрокинул аппарат и так громко заревел: «Иду!» – что фрау Орта услышала его, хотя аппарат уже валялся на полу.
На этот шум вбежала экономка.
– Не ходите! – стала она его умолять. – Не ходите, ведь теперь ночь! Вы только что просохли! Вы простудитесь насмерть!
– Речь идет о миллионах, – возразил Пино и начал одеваться.
То же самое делал в это время Хирн. Он поспешно привел в порядок постель и умывальник, чтобы придать всему обычный вид, а затем надвинул фуражку поглубже на лицо, поднял воротник и повернулся к двери. Он уже взялся за ручку двери, когда внизу раздался гудок автомобиля. Хирн подбежал к окну. Автомобиль остановился перед виллой. Он увидел, как оттуда вылез Пино и быстрыми шагами направился к дому. Чтобы не столкнуться с Пино, Хирн должен был пройти через кабинет. В полумраке он наткнулся на одного из рыцарей. Тот с оглушительным грохотом упал на пол. Пино, влетевший вверх по лестнице огромными прыжками, вбежал в комнату одновременно с фрау Ортой. Он испуганно вздрогнул, а фрау Орта воскликнула:
– Господи! Что тут опять произошло?
– Это мы сейчас установим, – сказал Пино и осторожно подошел к двери, открыл ее, сначала просунул голову, а затем пролез сам. Не оглядываясь, он протянул руку фрау Орте, которая, вся дрожа, следовала за ним. На полу во весь рост лежал рыцарь. Это производило жуткое впечатление в царившем кругом полумраке. Пино уставился на безжизненного колосса. Фрау Орта в страхе прижалась к стене. Пино протянул вперед руку и указал на руки и ноги рыцаря, дрожащими руками полез в карман, достал рисунок и сравнил следы.
