Марина Серова - Раб лампы
— Что же вы от меня хотите? — спросила я. — Я, конечно, по мере возможностей стараюсь противостоять злу, но если вы, Гамлет Бабкенович, в самом деле полагаете, что тут дьявольские козни… — Я пожала плечами. — Было бы несколько самонадеянно выступать против самого главного прародителя зла.
— Да я не шучу!!
— Мне уже тоже не до шуток. Хорошо. Предположим, что дьявол тут вовсе ни при чем, а упомянули мы его для проформы… в метафизическом, так сказать, смысле. Значит, имеем следующее. Этот ваш сосед упомянул некоторые подробности гибели ваших друзей. Причем упомянул в их присутствии. А кто видел, как погиб Мельников? Ведь, если я не ошибаюсь, ему было посоветовано опасаться роликовых досок?
— Да, — тихо сказал Маркарян и, выпив очередную стопку, с остекленевшими глазами умолк.
На выручку ему пришел Кругляшов:
— Мы не упоминали одного момента, касающегося смерти Мельникова. Итак, он не захотел ночевать у своей тещи и уехал. Правда, он был пьян, сам за руль не сел, а вызвал своего личного водителя. Так вот, жена Мельникова после ухода мужа услышала по радио о том, что в ночном клубе «Еремей» убит Бармин. Она выскочила на балкон, чтобы крикнуть мужу, и увидела, что мимо «Мерседеса», на котором поехал Мельников, проезжает «девятка». От ее дверцы отцепился человек, едущий на РОЛИКОВОЙ доске, и в упор расстрелял из автомата мельниковский «Мерседес»! Больше жена Мельникова ничего не помнит, потому что потеряла сознание и едва не вывалилась с балкона.
— На роликовой доске? Киллер катил… на роликовой доске? А с какой скоростью ехала эта «девятка»?
— Я не знаю. Это можно уточнить у жены Мельникова. Правда, у нее следователь прокуратуры уже спрашивал, а она мало что помнит. В шоке пребывает.
— Интересно, — пробормотала я. — Чрезвычайно интересно. Ладно, вот что. Гамлет Бабкенович, у вас на меня-то какие планы?
— Какие у меня могут быть планы, если мне завтра помирать велено, — мрачно отозвался тот.
— Ну, уж прямо и помирать! Зачем же такой фатализм? В конце концов, этот ваш сосед может в самом деле оказаться слабоумным типом, а у всех людей с отклонениями время от времени бывают такие прорывы… что-то вроде озарений. Но не будем лезть в экстрасенсорику, мистику и оккультизм. Не мой профиль. Я — телохранитель, вам это хорошо известно. Вы хотите, чтобы я вас охраняла?
— Я о вас много слышал, Женя, — сказал Маркарян, выпивая еще одну стопку и начиная успокаиваться, по мере того как опьянение все более властно вступало в свои права. — У вас превосходная репутация и в нашем городе, и за его пределами. Например, вы довольно хорошо известны в Москве, и немало солидных и уважаемых людей получили в вашем лице содействие и помощь. Причем порой столь неоценимые, что сложно исчислить их в деньгах.
— Ну, в деньгах мои ценные услуги все же исчисляются, — заметила я. — Хотя деньги, надо заметить, и впрямь не самые маленькие. По крайней мере, для такого средней руки губернского центра, как наш Тарасов. Впрочем, со столичных я беру по другому тарифу.
— Готов заплатить сколько потребуется, — поспешил заявить Маркарян. — Это не проблема. Хоть за месяц вперед!.. Если я проживу этот месяц.
— Не надо так мрачно, — прервала его я. — Будем считать, что договорились. Контрактик подпишем, когда вы будете потрезвее. То есть завтра. Или хотите — послезавтра?
Наверно, я сказала довольно удачную фразу, потому что лицо Маркаряна при этих словах если уж не просияло, то заметно оживилось. Так или иначе, но он остается в выигрыше. Если он не доживет до послезавтра, то и никаких денег платить не надо, а если придет время подписания контракта, то это означает, что чертово пророчество не исполнилось! Я даже пожалела о том, что так сказала, но потом устыдилась, решив, что грешно спекулировать на страхе и подавленности другого человека. Пусть и даже далеко не самого бедного.
— Теперь о деле, — продолжала я, отвлекаясь от этической стороны нашего контракта.
— Да, конечно! Я хотел, чтобы вы поработали не только как телохранитель, но и как детектив… чтобы распутали весь этот клубок. Это возможно?
— Если вы перестанете утверждать, что в двенадцатой квартире живет дьявол, то — да. Почему бы и нет? Вы в состоянии отвечать на мои вопросы?
— Да… я — в состоянии. Если честно, у меня голова дурная не столько от бухла, сколько от страха.
— Хорошо. Так бы сразу! Предположим, что этому вашему парню с лампой каким-то образом стали известны детали готовящихся преступлений и он о них по слабоумию выбалтывает. Или же он в самом деле наделен определенными экстрасенсорными способностями. Однако же пуля в затылке Бармина — вещь вполне материальная, и человек на роликовой доске с автоматом — это отнюдь не разболтанный кретин, не расстающийся с керосиновой лампой. Насколько я понимаю, для такого маневра, который проделал киллер, убивший Мельникова и его личного водителя, нужна незаурядная координация движений. Чрезвычайно серьезная!! Да и Карасева с Феоктистовым затащили за городскую черту и там отделали по полной программе отнюдь не силой светлого провидения ситуации. Нет, Гамлет Бабкенович, в вашем якобы мистическом деле все равно нужно искать вполне материальные моменты. Кажется, и Бармин, и Мельников были вашими партнерами по бизнесу?
— Да, у нас есть общие проекты.
— Могли бы вы поподробнее?.. Постарайтесь протрезветь и отвечать на мои вопросы как можно подробнее. Какие общие дела у вас с Мельниковым и Барминым?
Маркарян скривил рот:
— Вы хотите сказать, Женя, какие общие дела у нас БЫЛИ с Мельниковым и Барминым?
— Пусть так.
Маркарян принялся излагать. Не могу сказать, что он делал это с толком и расстановкой, но мало-помалу начала вырисовываться достаточно стройная картина его деловых и дружеских отношений с людьми, которые были убиты при столь примечательных, в чем-то мистических обстоятельствах. Маркарян, ушлый и оборотистый армянин, прекрасно разбирающийся в торговле и имеющий много нужных знакомств, массу каналов, был «двигателем» концессии Бармин — Мельников — Маркарян. Бармин, имеющий прекрасное образование, блестяще разбирающийся в финансах и юриспруденции, был ее мозгом. А Мельников, бывший работник органов, соответственно был ее «крышей». Сотрудничество было тесное, прибыльное и прекрасно налаженное. Троица друзей создала компанию «Траст-плюс», став ее пайщиками. Кроме того, каждый занимался еще и тем, что ему было по душе, имея свое собственное отдельное дело: Бармин управлял «Волга-банком», Маркарян открыл сеть супермаркетов «Король Лир», в которой, как бриллиант особо крупных размеров и значения, блистал гипермаркет с тем же наименованием. Мельников же занимался автомобильным бизнесом, в чем может преуспеть всякий ушлый и предприимчивый человек, имеющий обширные знакомства в орбите ГИБДД. У него было несколько автосервисных мастерских и пара заправок.
Одним словом, вполне обычные бизнесмены, в меру успешные, в меру честные, в меру рисковые. Более того, все трое отличались относительной порядочностью, что в наше время встречается на так уж и часто. Да и сама я слышала довольно много положительных откликов о компании «Траст-плюс», и не только в прессе (в том числе и независимой), но и от людей, заслуживающих всяческого доверия. К тому же никто из совладельцев «Траста» не лез в политику, то есть в сферу, где можно снискать наибольшее количество неприятностей.
— У нас даже не было ярко выраженных недоброжелателей, — подвел итог Маркарян. — По крайней мере, таких, которые могли бы нас заказать. Тем более — всех троих. А что Бармина и Мельникова убили на заказ, лично я не сомневаюсь.
— Ну, если судить по ряду прямых и косвенных признаков, никакого сомнения в этом не остается. Тут вот еще что. Убийца очень хорошо знал ситуацию в личной жизни, скажем, того же Мельникова. Кто мог знать, что он уедет от своей тещи, а не, скажем, останется ночевать? Да очень мало кто знал. Возможно, что одни жена и теща знали.
— Вы что, Женя, думаете, что…
— Да нет, что вы! Я ничего не скажу определенно. Пока что. Слишком мало информации, слишком мало времени, чтобы проникнуть в дело. И опять же — иррациональный фактор…
— Что вы имеете в виду вот под этим выражением: «иррациональный фактор»? — спросил Маркарян подозрительно.
— Иррациональный? Ну конечно, тот, который нельзя постигнуть умом. Который пока что в голове не укладывается. Даже если пойти на самое грубое упрощение и предположить, что ваш блаженненький сосед и есть убийца, то зачем ему в таком случае раскрывать некоторые детали и обстоятельства? Нет у него никаких причин это делать. Во всяком случае, Гамлет Бабкенович, на фигуру вашего соседа следует обратить самое пристальное внимание. Особенно если учесть, что произошло с людьми, которые собрались «выбить из него всю подноготную». Пока что никакого священного трепета ваш сосед у меня не вызывает. Вот что: я попробую разузнать о нем все, что смогу, у меня есть неплохие каналы. Завтра сообщу вам промежуточные результаты или то, что будет в роли этих результатов.
