Диана Бош - Забытый грех
– А вы не спрашивали, может, в гости кто-нибудь приходил к нему, не видели ли его случайно с кем?
– Вроде бы нет. С женщинами не встречался, друзей не имел. Я с каждым подолгу разговаривал, подробно расспрашивал про их житье-бытье да работу здесь, и вот какой всплыл факт…
– Да? – Лямзин напрягся, как охотничья собака, почуявшая дичь.
– Так вот, Юсуф был очень неравнодушен к картам.
– В подкидного дурака играл? – нарочито небрежно спросил Лямзин.
Казаков подбросил на руке монетку с просверленной посередине дыркой, ловко ее поймал и, прищурив левый глаз, поглядел через нее на свет.
– Нет, похоже, все серьезней. Там у них в вагончике телевизор стоит. Так вот, как-то раз после работы все день рождения одного из каменщиков отмечали. Хотели какую-нибудь программу веселую найти, типа юмористического шоу, начали каналы переключать и случайно попали на чемпионат мира по покеру. Так, говорят, этот Юсуф-Юра аж затрясся, как увидел. Пульт выхватил и так и не дал никому больше канал переключить. Словно ненормальный, в экран уставился и стоял, пока передача не закончилась. Да, и еще чисто мое мнение – недолюбливали его здесь. Ладно, пойду, поручу кому-нибудь инструмент принести, попробуем стрелу достать.
Солнце пекло нещадно, и было так душно, что казалось, еще чуть-чуть – и вовсе нечем будет дышать. Между лопатками противно побежала струйка пота, лицо взмокло, и Лямзин, достав платок, вытер лоб.
Сунув платок обратно в карман, он оглянулся на лежащий в тени труп Юсуфа и с гадливостью подумал, что еще немного – и его облепят полчища мух.
– Вот, значит, как, – задумчиво пробормотал Эдик. – Игрок. Ну что ж, надо будет проверить, не задолжал ли ты кому денег, голубь сизый.
Он посмотрел, куда запропастился Казаков, и, не заметив его во дворе, двинулся вдоль ограды. Где-то должен быть лаз, через который преступник наблюдал за Юсуфом и выстрелил затем в него. Но добротный, крытый шифером забор оказался безукоризненным. Лямзин прошел участок, откуда предположительно был сделан выстрел, два раза, но ничего так и не заметил. Потом снова вернулся и начал простукивать шифер шаг за шагом, ощупывая его и пытаясь подвинуть. Вдруг один из листов поддался и отъехал в сторону.
– Так, так, так, – пробормотал Лямзин, просовывая туда голову и оглядывая землю под забором.
Он быстро пересек двор, вышел за калитку и, обогнув площадку по периметру, направился к тому месту, где, скорее всего, и устроил засаду преступник.
Там действительно оказалась примята жухлая трава, вытоптанная на пятачке размером примерно с метр. Видно, убийца ждал долго, переминаясь с ноги на ногу и кружась на месте, чтобы не заснуть. И ничего больше. Ни окурков сигарет, ни других следов. Да, при такой засухе глупо было ждать каких-либо отметин. Но все-таки хотелось хоть какую-то зацепку найти.
Лямзин разочарованно направился обратно на стройплощадку, как вдруг в кармане у него зазвонил телефон.
– Слушаю, – рявкнул он не слишком вежливо и не глядя на дисплей, все равно солнце светило так ярко, что разглядеть буквы или цифры было сложно, разве только прикрыв экран ладонью.
И тут же пожалел об этом, потому что трубка нежно пропела голосом Александры:
– Эдуард Петрович, как поживаете? Вспоминали меня добрым словом? Признайтесь, желали, чтоб островные аборигены меня на завтрак съели?
– Да что вы, господь с вами, – почему-то испугался Лямзин. Вероятно, богатая фантазия сразу нарисовала ему мрачную картину пленения Александры дикарями. – И не думал даже.
– Не ду-у-мали, – разочарованно протянула Александра. – А я вот надеялась, что вы по мне скучали. Потому что сама часто вспоминала вас.
– Я не то хотел сказать… То есть…
Руки противно вспотели, и он с изумлением обнаружил, что снова нервничает как мальчишка и совершенно по-детски боится, что она бросит трубку, так и недослушав его.
Но Александра и не думала прерывать разговор. Весело засмеявшись, она с очаровательной простотой призналась, что с удовольствием вспоминает их совместное расследование – да-да, она так и сказала: совместное! – из чего Лямзин в очередной раз сделал вывод, что скромности ей не занимать. А потом заявила: ей срочно нужно встретиться с ним. У нее к нему чрезвычайно важное дело.
Он даже не сразу понял, как так получилось, что он позволил ей приехать на место происшествия и даже подробно рассказал, как добраться. Действовал словно в тумане и очнулся только тогда, когда она весело прощебетала:
– Уже еду! – и прервала звонок.
Несколько секунд Лямзин стоял, глупо улыбаясь летнему жаркому небу, похожему на раскаленную добела сковородку, потом спохватился, услышав, как его зовет Казаков, разыскивая на территории, и быстрым шагом вошел в ворота.
Майор держал в руках стрелу, извлеченную криминалистом из черепа трупа, и сразу заговорил, показывая на буквы пальцем:
– Вы правы, Эдуард Петрович, тут действительно есть слово, написанное вручную. Криминалист говорит, что стрела, похоже, была покрыта лаком, буквы пытались процарапать, а потом выжечь кислотой. Но, видно, делали это неумело, острие зубила соскальзывало, оставляя царапины, и оттого буквы не очень четкие. Но все-таки слово разглядеть можно.
– Avaritia, – прочел Лямзин. – Латынь? И что бы все это значило?
Он сосредоточенно сдвинул брови и задумался, вспоминая. Слово определенно было знакомым.
– Алчность, – проходя мимо, кинул судмедэксперт. – Это действительно латынь. И слово означает один из семи смертных грехов, если мне не изменяет память.
Лицо у Лямзина вытянулось. Только он успокоился, решив, что варианты с национальной рознью и скинхедами в этом убийстве ни при чем, как появилась новая напасть. Кто-то решил поиграть в семь смертных грехов.
– Может быть, это совсем не то, – ворвался в его раздумья голос майора Казакова.
– Что – «не то»? – нервно дернулся Эдуард, не любивший, когда кто-то «влезал» в его мысли. Иногда иллюзия была настолько полной, что он даже вздрагивал, припоминая, не сказал ли чего вслух. – Не один из семи смертных грехов?
– Да. То есть нет. Я хотел сказать, что, может, слово неправильно прочитали: там же все-таки плохо видно.
Лямзин с недоверием уставился на стрелу. Разумеется, он уверен, что не ошибся. Но в то же время буквы действительно были не слишком четкие, будто написаны нетвердой рукой. Пишущий или был неопытен и делал это впервые, или слишком стар, и у него дрожали руки.
Но этот вариант он отмел сразу. Трудно представить себе старика с трясущимися руками, который разгуливает по окраине города ночью с арбалетом в руках, а потом вдруг убивает человека выстрелом в глаз. Конечно, бывают такие нелепые попадания, которые, если даже захочешь, ни за что не повторишь, это был явно не тот случай.
Глава 3
Тайна имени Руслан
Александра приехала, когда Лямзин почти закончил опрос свидетелей. Он совершенно забыл, с кем имеет дело, и потому весьма опрометчиво попросил ее подождать, пока он освободится. Естественно, когда он освободился, ни в машине, ни рядом с нею Александры не оказалось, а нашел он ее в вагончике у рабочих, где она эмоционально спорила с ними на тему, весьма далекую от строительной, – речь шла о филологии. Точнее, об одной ее стороне – этимологии имен. А началось все с того, что кто-то из рабочих сказал, будто бы Руслан нерусское имя.
Лямзин ухватил ее за руку и, во все стороны улыбаясь и извиняясь за подругу, утянул ее оттуда. Сделано это было, по ее мнению, очень не вовремя: во-первых, она не успела договорить, а во-вторых, ее чувство мести осталось неудовлетворенным. В результате ее гнев обрушился на его голову.
– Какого дьявола вы меня тянете, будто щенка на веревке? – громко возмущалась она, пока они шли к машине, и старательно выдергивала из его цепких пальцев руку.
Щеки ее раскраснелись, глаза блестели гневом, она то и дело порывалась вернуться в вагончик и договорить все, что не успела. Удержав ее в очередной раз, когда она повернулась идти, чтобы выложить новый, пришедший ей в голову неопровержимый аргумент, Лямзин деликатно, но твердо впихнул ее в машину, на сиденье рядом с водительским.
– В таком состоянии вам за руль садиться нельзя, вести буду я, – сказал он.
– Почему нельзя, куда вы меня собираетесь везти? – вскипела Александра, которая никак не могла отойти от пыла спора.
– Очень есть хочется, – умиротворяюще произнес Лямзин, поднимая руки вверх, будто сдаваясь. – Предлагаю посидеть в тихом уютном местечке здесь неподалеку и поесть мидий в чесночном соусе. Или сациви из курицы. Или плов из барашка. Ах, какой там подают плов! С зирой, барбарисом и сочными нежными кусками мяса. Рекомендую. Настоящий узбекский плов!
Александра от неожиданности замолчала и широко распахнула глаза. Потом голодно сглотнула слюну и жалобно произнесла:
– Ой, я с утра ничего не ела и только сейчас об этом вспомнила. Ну вот зачем вы мне все это перечислили! Я теперь так есть хочу, что просто умру.
