Дарья Калинина - Витязь без шкуры
Тот факт, что двойки и замечания появлялись по всем предметам, а классная вела только математику, Динина мама тоже могла объяснить. Ясное дело, противная баба просто подговорила своих коллег-учителей, чтобы те цеплялись к двум замечательным детям и специально занижали им оценки. Проверить, насколько ее обвинения соответствуют правде, и хотя бы разок взглянуть в тетрадки своих обожаемых чадушек женщине и в голову не приходило. Зачем? И так все ясно.
Хотя Анжела иногда думала, что, возможно, Людмила Петровна отнюдь не была такой уж дурой. И в тетради и дневники своих детей не заглядывала потому, что просто боялась увидеть там нелицеприятную правду. Кто его знает, как там было на самом деле, но в итоге Дина и ее брат выросли на редкость распущенными созданиями, которые были твердо уверены лишь в одном, а именно в том что эта планета крутится исключительно для того, чтобы было хорошо им.
Анжела и сама не могла толком объяснить, как получилось, что они с Динкой в последнее время так крепко сдружились. В школе были в одной компании, но близкой дружбы между ними не водилось. Да и после школы их пути-дорожки разошлись в разные стороны. Но вот в последние годы они ни с того ни с сего взяли и сдружились. Особенно на этой дружбе настаивала Дина, которая после развода с мужем, оставшись одна, очень хотела ситуацию изменить и потому рассчитывала в этом плане на Анжелу.
– Возле тебя постоянно куча мужиков крутится, – так объясняла она подруге свою позицию. – Может, кто-нибудь из них обратит на меня внимание. Ты ведь не будешь возражать? Отдашь мне хоть кого-нибудь? Конечно, не самого паршивенького. Паршивых и у меня самой в избытке!
Анжела бы с радостью пожертвовала любым из своих кавалеров или даже ими всеми, лишь бы ее подруга была счастлива. Но вот странная штука, если на Анжеле все эти мужчины были готовы жениться хоть завтра, то когда Дина заводила речь о том, что сама не прочь прогуляться к алтарю, мужчины немедленно слепли, глохли, а наименее стойкие так и вовсе пускались в бега.
Так что, несмотря на все свои старания, Анжела так и не сумела выдать Дину замуж ни за одного из своих ухажеров.
Обо всем этом Анжела думала, пока они втроем сидели на деревянной лавочке, кем-то из жильцов заботливо поставленной прямо напротив дверей квартиры Дины, и дожидались возвращения ее обитателей. До сих пор поговорить с самой Диной им так не удалось. Но ее мама, до которой Анжела в итоге все же дозвонилась, сообщила ей, что сейчас расплачивается на кассе, говорить не может, но будет дома минут через пять-десять, тогда они и поговорят.
И вот теперь они сидели и ждали. Десять минут давно прошли, а Людмилы Петровны все не было.
Анжела уже поняла, что рыженькая Кира и блондинка Леся – не просто подруги по несчастью, сошедшиеся на почве совместных поисков загулявших мужей, они и сами по себе тоже подруги, и к тому же подруги давнишние. Обе они жили в коттедже, который купили на двоих, где-то в пригороде, в местечке под названием «Чудный уголок». И если было правдой все, что рассказывали девчонки о том, как была устроена жизнь у них в поселке, то он и впрямь полностью соответствовал своему названию.
– А вот и я!
Анжела услышала шум лифта, затем шаги на лестнице, а через несколько секунд появилась и сама Людмила Петровна, тяжело влекущая по ступеням свое монументальное тело, в котором даже в пору строжайшего поста и диеты все равно никогда не бывало меньше центнера живого веса.
– Анжелка, привет, – произнесла она, запыхавшись, хотя ей пришлось всего лишь спуститься на один пролет от остановки лифта до лестничной площадки, на которой находилась ее квартира.
– Здравствуйте, Людмила Петровна. Скажите, а где Дина?
– Не знаю. Дома разве ее нет?
– Думаю, что нет. Мы звонили, никто не открывает.
– Ну, значит, нету, – решила женщина и полюбопытствовала: – А кто это с тобой?
– Это… Это мои приятельницы. Они мужей ищут.
– А-а-а, – безнадежно вздохнула Людмила Петровна и, оценивающе взглянув на Киру с Лесей, вынесла неутешительный вердикт: – раньше вам, девоньки, об этом думать надо было. Пока помоложе были, был у вас еще шанс. А теперь… Вы уж меня извините, что я с вами так начистоту, но иногда лучше самая горькая правда, чем сладкая ложь.
Кира с Лесей оторопели. Но Анжела успела вмешаться раньше, чем ее новые знакомые кинулись объяснять, что пришли сюда в поисках своих собственных мужей. У Анжелы был на это определенный резон. Она знала, что Людмила Петровна по вполне понятной причине, имея на руках разведенную дочь, очень болезненно воспринимала даже упоминание о том, что у кого-то есть законные мужья. Женщину денно и нощно грызла зависть. Она завидовала тому, что другие молодые женщины как-то выходят замуж, а некоторые так даже очень удачно выходят, в то время как у ее драгоценной Дианочки никого и на примете нет.
– Тетя Люда, а где может быть Дина?
– Откуда я знаю? У тебя надо спросить, вы же с ней вместе вчера город покорять отправлялись.
– Что же, она еще не возвращалась?
– Отчего же? Прибегала. Пару часочков поспала, перекусила, что я ей оставила, и снова убежала.
– А куда?
– Сказала, что вчера познакомилась со стоящим претендентом. И мне кажется, что на сей раз мужчина на Диану серьезно запал.
– Почему вы так думаете? – машинально поинтересовалась Анжела, пока пыталась в уме прикинуть, с кем же это они вчера могли познакомиться.
Вроде бы ни с кем, кроме рыжего и блондина, не знакомились. А они не сказать, чтобы запали на Дину.
– Кто же вам такое сказал?
– Да уж сама Динка мне так сказала.
Анжела продолжала недоумевать. Кого же удалось очаровать вчера ночью Дине?
И Анжела решила немного прояснить:
– А кто он, этот новый поклонник? Этого Дина вам не сказала?
– Тебе видней. Это ведь благодаря тебе Дине удалось с ним познакомиться.
– Благодаря мне? Как это?
– Ну ты же у нас ничего не боишься, боевая лошадь. Не то что моя Дианочка, которая всего на свете боится, от куста и то шарахается. Ты с тем мужчиной познакомилась, где вы там вчера ночью шлялись, я не знаю, да только мужчина этот на тебя внимания не обратил, одной лишь Дианочкой моей и заинтересовался. Ее пригласил, а тебе, выходит, отставка.
Анжела внимательно слушала и понимала, что Дина, скорее всего, наврала своей матери с три короба. Да, водился такой грешок за ее подругой. Своей матери она врала постоянно, иногда виртуозно, иногда, когда было лень придумывать хоть сколько-нибудь правдоподобную историю, лепила что придется, Людмила Петровна верила всему. Как уже говорилось, Людмила Петровна обожала свою дочь, а где любовь, там здравому смыслу нет места.
Разговаривать с Людмилой Петровной о ее дочери было бесполезно. Но Анжела знала еще одного человека, который хотя и был Диане тоже очень близок, разбирался в характере девушки куда лучше. Речь шла о Гермесе – брате Дины.
– Тетя Люда, а можно…
– Да вы заходите, – перебила Анжелу женщина. – В ногах правды нет. Да и мне кульки поможете занести.
Кульков у нее было немало, даже странно, как она все их дотащила. Но охота пуще неволи, а до покупок Людмила Петровна была большая охотница. Причем покупала она обычно все, на что только глаз упадет, не разбираясь, стоящая вещь или не очень. Также Людмиле Петровне было не столь важно, нужна ей эта вещь или нет, были бы деньги, чтобы их потратить. Наверное, будь у Людмилы Петровны много денег, она в одиночку могла бы поднять экономику какой-нибудь небольшой области, скупая на корню все, что производили там.
Подхватив пакеты с покупками, Анжела невольно подумала, как тут много всего.
– И зачем она все это купила? – пробормотала Анжела, занося покупки в дом.
Вопрос этот вырвался у нее чисто рефлекторно. Ведь сейчас Анжелу интересовало не это, куда больше она хотела узнать, как скоро вернется домой Гермес – брат Дины.
Наверное, и без лишних объяснений уже понятно, что матушка двух этих замечательных детей питала неискоренимое пристрастие к античным мифам, так что Диана получила свое имя в честь древнеримской богини-охотницы, которая была девственницей, предпочитая компанию существ одного с ней пола, мужчин же просто использовала в своих целях. Так что Диана – имя далеко не идеальное для девочки, которая хочет удачно выйти замуж, а потом отлично и безбедно жить до конца своих дней.
Гермес тоже был личностью в мифологии известной. Покровительствовал этот вестник богов торговле и прибыли. Но почитали его и воры. Имена заставляли Дину и Герика идти узкой дорожкой, никуда с нее не сворачивая.
Первый раз Гермес попался на краже, когда ему было всего восемь лет, стырил у одноклассницы понравившуюся ему ручку. Кража была слишком мелкой, чтобы вызвать серьезное отношение к ней общественности, Гермесу она сошла с рук. Ручка была красивой, он загнал ее кому-то из учеников, а на вырученные деньги купил себе три порции мороженого – шоколадное, сливочное и крем-брюле, которые с удовольствием и проглотил, ни с кем не поделившись. Мороженое Гермесу понравилось. То, что оно отдавало ворованным, его не смутило. И следующая кража была уже более значительной.
