Галина Романова - Мода на чужих мужей
– Думаешь? – прикусила теперь уже верхнюю губку Светлана, забеспокоившись. – Что же делать, Стас?
– Выход один, дорогая, – Супрунюк припрятал до времени лукавство на дне глаз. – Надо Ольгу нам назад вернуть, чтобы она все наши тайны конкурентам не сдала. И сделать это надо непременно сегодня. И прямо сейчас! Она уже уехала оттуда, не знаешь?
– Не знаю, – неуверенно ответила Светлана и тут же бросилась за ним следом из кабинета, пытаясь схватить за рукав пиджака. – Стас, милый, не нужно так торопиться, поверь! Оля будет пристроена на хорошую работу, при шикарном мужике! Ну что ты так летишь, я не знаю!.. Она тогда и нас оставит в покое!.. Я так устала от ее присутствия в своей жизни… Стас!
– Ты что, ревнуешь, я не пойму?
Он остановился внезапно и снова поймал ее, как тогда на лестнице, когда они будто бы случайно встретились на выставке знаменитости. И она снова, как и тогда, прильнула к нему и подалась навстречу. Только что-то теперь ничего не откликнулось в Супрунюке, не взорвалось и не взметнулось искрами в черное небо.
Может, потому, что сильно обеспокоен он был будущим дела своей жизни? Или неприятно уколола его недальновидность Светланы, которая стремилась всеми правдами и неправдами убрать с его горизонта возможных соперниц, все равно какой крови это будет им обоим стоить?
Что-то не то…
Как-то по-другому он себя с ней сейчас чувствует. Неуютно и не трепетно будто бы.
Придумывает или так все и есть? И если есть, то с чем это связано? С озабоченностью судьбой своей компании или с озабоченностью судьбой своей бывшей возлюбленной?..
Да бред же! Быть такого не может! У него Светланка есть, маленький испуганный воробышек. С чего его судьба Ольги Лаврентьевой должна волновать? Да и в компании за то время, что она не работает, много чего поменялось. Не сможет она никак навредить им, даже если и захочет.
Вот лезет же в голову чертовщина! А все почему? Да потому, что душевно пообщался сегодня с женщинами. Наслушался от них вздора, позволил прополоскать мозги, как им вздумается…
– Свет, ты что, ревнуешь? – снова повторил он, дуя ей в ушко с осторожной нежностью. – Признайся, ревнуешь?
– Я??? – Она задохнулась от возмущения.
И даже вырваться из его рук попыталась. Благо он держать умел крепко и не выпустил. Она обмякла тут же, поняв, что сопротивление бесполезно, и кивнула куда-то ему в грудь. И пробормотала сдавленно:
– Конечно, я тебя ревную, Супрунюк. Всегда и ко всем. Не злобно так, не до фанатизма, но ревную. А разве возможно иначе? Ты вон у меня какой!
– Какой? – Польщенный, он улыбался, уложив подбородок на ее склоненную макушку.
– Необыкновенный! – призналась Светлана.
И руки ее полезли ему за спину и сцепились там в надежный замок.
– Поэтому ты не хочешь, чтобы Ольга возвращалась сюда?
– Нет! – Она отчаянно замотала головой, боясь, что он не поверит. – Нет, не поэтому!
– А почему?
– Надо дать ей возможность пожить другой жизнью, Стас. Другой, а не нашей! Иначе этот кошмар никогда не закончится, никогда!..
Глава 3
Этот кошмар никогда не закончится! Точно, никогда! Куда бы ни ступила ее нога, она непременно либо каблуком, либо носком туфли натыкается на незримую тень подлого предателя – Супрунюка Станислава Викторовича.
Она сегодняшним утром честно решила начать жить по-новому. Даже макияж был сегодня другим, не таким, как прежде, а умеренным. И одежду сегодня выбирая, она тоже проявила сдержанность. Ограничилась юбкой до колена и глухой блузкой, свисающей над поясом объемными складками. Пойди разберись, что у нее за фигура. Все объемно, совершенно неэротично, хотя и не лишено эстетизма. Никакой распущенности ни во внешности, ни в прическе. С усердием зализанные в высокий хвост волосы и совершенно никаких украшений.
Она больше не будет гиперсексуальной, тем более на работе, в чем со смешком часто упрекал ее Стас. Не будет легкомысленной и доверчивой. Она будет сдержанной, серьезной и наплюет наконец на свое прошлое, от которого сил нет избавиться.
Но наплюешь тут, как же! Не успела опустить зад в рабочее кресло, не успела включить монитор, как тут же звонок по телефону. И кто бы, вы думали, звонит? Супрунюк, конечно!
– Приветствую вас, Ольга, – поздоровался он не без издевки. – Как на новом месте?
– Добрый день. Все хорошо, спасибо, – помня о начале новой, совершенно спокойной и лишенной прежних привязанностей жизни, ответила Оля. – Если вы звоните Георгию Сергеевичу, то его нет на месте. Будет примерно через час.
– Я звоню не Жорке, а тебе, чего ты, Оль?! – возмутился Стас, будто и не женился год назад на ее лучшей подруге, и не бросил ее за полгода до этого, и не был теперь абсолютно и бессовестно счастлив.
– Я ничего. Говорю же, у меня все в порядке, – все еще помня о зароке, проговорила она, но карандаш со стола схватила уже лихорадочно и принялась нервно крутить его меж пальцев. – Ты только за этим звонишь? Или мне ему действительно что-то передать требуется?
– Только за этим, – надулся сразу Стас. – Так как дела?
– Нормально.
– А чего к нему пошла работать, к Жорке-то? Мне назло, да, Оль?
– А к кому мне надо было идти работать, Станислав? – насмешливо поинтересовалась она.
Правильнее было бы спросить: а надо ли вообще ей было идти работать? Но она так не спросила. Стас не знал о счетах в банке, которыми заботливые родители снабдили ее еще перед отъездом в Германию и теперь добросовестно месяц за месяцем их пополняли. Не знал, что от безделья она неделями выла в потолок, не зная, куда применить свои два высших образования, необузданную энергию и бездну одиночества. Но точно догадался, что к Жорке она пошла работать назло ему.
Не совсем чтобы так, конечно. Мстить так мелко она не собиралась, хотя поначалу такие порывы ее и сотрясали. Хвала небесам – справилась. Но из сотен предложенных ей вакансий – если бы они случились, конечно же – она точно выбрала бы Тихонова.
Георгий Сергеевич был конкурентом Стаса, и ни для кого это не было секретом. Кто-то когда-то сболтнул, что войне этой уже пара десятков лет и что началась она еще в школе. Стас, когда она спросила, все опроверг. Но, завидев Тихонова, всякий раз напрягался. Посторонний глаз и не заметил бы, но Ольга, зная буквально все о его привычках и настроениях, улавливала.
Вот запонки начал теребить, нервничает, стало быть. Узел галстука за десять минут трижды поправил, тоже нехороший признак. Излишне громко смеется чьим-то неловким шуткам, опять излишняя нервозность прослеживается.
А все почему?
Да потому, что где-то поблизости ленивым барсом бродит Тихонов Георгий Сергеевич и время от времени кивает Стасу с пониманием и призывно поднимает бокал с шампанским, предлагая пригубить.
– За что ты его так не любишь? – спросила она как-то, когда он вдруг утащил ее с прекрасной вечеринки, посвященной чьей-то знаменательной годовщине.
Утащил в самый разгар веселья, как раз в тот момент, когда Тихонов должен был вот-вот ее пригласить танцевать.
– А за что я должен его любить?! – воскликнул тогда Стас, не ответив. – Он мне просто мерзок, понятно? Мерзок без всяких причин и объяснений, и все!
Вот потому-то, что он Стасу был мерзок, как ей – после их совместного чистосердечного признания – Светлана, Оля и приняла предложение Тихонова работать у него. Только по этой причине, ни по какой другой. И пусть сколько угодно скалятся тутошние менеджеры, что приплелись с утра с ней знакомиться, об успешном переманивании конкурентов. Пусть сколько угодно коммерческий директор потирает руки, намекая ей на плодотворное сотрудничество. Она не опустится до того, чтобы мстить Стасу так низко и так гадко. Достаточно с него уже одного того, что она станет работать у Тихонова…
– Так к кому я должна была пойти работать, Стас? – повторила она вопрос, потому что на первый он не ответил. – К тебе, что ли?
– А хотя бы! – вдруг откликнулся он с энтузиазмом.
Узнай она, как он благодарен ей за подобную проницательность, телефоном бы в окно запустила. Он все никак не мог решиться предложить ей вернуться, а она возьми и брякни. Умница, девочка!
– Что хотя бы?
Даже не имея под рукой зеркала, она поняла, что побледнела до синевы. Раньше такого с ней не случалось. После предательства Стаса в ней все поменялось. Она стала более чувствительна ко всякого рода переменам в организме. И когда кожа на лице внезапно натягивалась, а вокруг рта слегка покалывало холодком, Ольга точно знала, что бледнеет. А вот когда глазам вдруг делалось до слез горячо, значит, покраснела, как помпон на спортивной шапке.
– Мы тут со Светой посоветовались, – начал осторожно Стас, не предполагая, что главную и серьезную ошибку уже допустил, озвучив Ольге ненавистное имя. – И подумали, что, может быть, ты вернешься к прежней работе в нашей фирме?
– А разве у тебя сейчас нет секретаря? – вежливо поинтересовалась Оля, начиная уже и ногой подергивать.
