Дарья Калинина - Обещать – не значит жениться
– Любите кости? – улыбнулся Кирилл. – Тогда в вас есть что-то от первобытной дикарки.
Он держался легко и непринужденно. Совсем не так чувствовала себя Инга. Ее буквально колотило при мысли, что уже через час привлекательный мужчина перешагнет порог ее квартиры. Но Кирилл все покупал и покупал продукты, не забывая консультироваться с ней.
Домашняя сметана, целый пакет фруктов, орешки, огромный букет свежей зелени, куда помимо петрушки, укропа и кинзы вошли руккола, салат, шпинат и зеленый лук. Напоследок Инге с Кириллом удалось прихватить горячий хлеб, только что вынутый из печи. Обсыпанный маком и кунжутом, он пах до того упоительно, что от его аромата буквально кружилась голова.
Инга устала считать, сколько раз Кирилл расстегивал кошелек, вытаскивая оттуда одну голубенькую бумажку за другой. Иногда им на смену приходили красненькие денежки, тогда Инга и сама краснела. Хотя она была взрослой самостоятельной женщиной, она так и не привыкла к тому, что кто-то тратится на нее, да еще делает это так весело. Муж обычно отдавал ей деньги на хозяйство, и на этом его участие в делах бытовых заканчивалось.
– И нам еще надо купить вина, – сказал Кирилл напоследок. – Предлагаю поехать за ним в то кафе, которое содержит ваша подруга.
– К Вере?
– Как думаете, она нам его продаст на вынос?
– Ну конечно!
Вера вино продала охотно:
– Сама его вам вынесу!
Но вынеся вино, она успела ухватить Ингу за руку и прошептать:
– Как он тебе?
– Сегодня ночью я это выясню, – пообещала ей Инга и совершенно по-дурацки захихикала.
Кириллу дома у Инги все понравилось. Он так и сказал:
– Тут просто очаровательно. Сразу чувствуется, что здесь живет красивая и умная женщина.
– Кирилл, прекратите делать мне комплименты на каждом шагу! Вы меня смущаете.
– А сказать вам, что смущает меня?
– И что же?
– Давайте прекратим уже говорить друг другу «вы».
– Сама хотела вам предложить это!
– Тебе.
– Ах да, тебе… Кирилл.
Прозвучавшее словечко показалось Инге до того интимным, что она невольно покраснела. Ей вообще было не по себе. Если прочитанное в дамских романах верно, то после ужина у них с Кириллом должно произойти нечто такое, о чем даже вслух говорить страшно. У Инги был весьма небогатый опыт общения с мужчинами. Собственно говоря, кроме мужа, она вообще никогда и ни с кем не общалась. И теперь Инга судорожно пыталась понять, хочет она или не хочет, чтобы ее опыт расширился.
Чтобы немного прийти в чувство, Инга быстро приняла душ, пока Кирилл орудовал на ее кухне. Она пребывала в сильном смущении. И, стоя под душем, все время пыталась понять, стоит ей спать с Кириллом прямо сегодня или подождать. Но когда чистая и благоухающая свежестью Инга вошла на кухню, там уже вовсю шкворчало мясо. А Кирилл ждал ее, такой смешной в переднике с огромными клубничинами.
– Я предлагаю выпить за нас. За тот удивительно счастливый случай, который свел нас в одно время и в одном месте. За тебя, Инга! За тебя, снежная королева Питера!
После двух бокалов вина, выпитых на брудершафт, Инга наконец решила, что Кирилл не просто мил – он мил чертовски. И, пожалуй, она его хочет… Да и просто из исследовательских целей стоит переспать с ним. У нее никогда не было любовника. И в конце концов, старость уже не за горами! Глупо будет умереть, так и не попробовав, что это за штука такая – любовник.
Сам Кирилл никаких поползновений не делал. Болтал, пил вино, жарил мясо, одновременно мыл и резал свежие овощи. Инга проворно накрыла на стол. Разогрела ту самую солянку, посыпала каждую тарелку зеленью, добавила сметаны, оливок и по ломтику лимона. Ужин получился отменный. И неудивительно, что после всего съеденного, выпитого и целого дня на свежем воздухе ей захотелось спать.
Она изо всех сил боролась с одолевающей ее дремотой, пока не почувствовала, что веки у нее совсем смыкаются. А затем Инга ощутила, что падает со стула. И еще секунду спустя удивилась, почему же она не чувствует соприкосновения с полом. Она уже спит? Или кто-то бережно подхватил ее на руки и не дал упасть?
Голос Кирилла что-то говорил прямо у нее над ухом. Но Инга уже не разбирала слов. Она лишь отметила, до чего сексуальный у него голос. А затем провалилась в темную яму сна, так и не сообразив, отчего же ее так сильно разморило.
Утром Инга обнаружила себя в своей собственной кровати. Верхняя одежда была с нее снята, но обнаженной она не была. Все ее тело целомудренно, до самых пяток, прикрывала длинная трикотажная ночнушка. Эту ночнушку Инга не надевала ни разу в жизни. Она ей не нравилась, была совсем не в ее вкусе. Чтобы не обижать дарительницу – свою старенькую тетушку, – женщина просто спрятала подарок на полку в шкафу и ни разу его оттуда не доставала. А теперь вот ночнушка почему-то оказалась на ней.
Инга недоуменно рассматривала свою одежду, пытаясь вспомнить, как она переодевалась вчера ко сну. Но у нее ничего не получалось. Последнее, что удалось вспомнить, было то, как она постыдно вырубилась прямо за столом, а Кирилл перенес ее в кровать.
– Кирилл! – спохватилась Инга. – Где же ты?
Она огляделась по сторонам. Мужчины нигде не было видно. Ушел? Но потом Инга перевела испуганный взгляд на топорщащееся рядом с ней одеяло. Под одеялом на половине бывшего мужа кто-то был. Там отчетливо вырисовывался большой бугор. А из-под одеяла торчали мужские пятки.
– Кирилл? – робко позвала Инга.
Ответа она не услышала. А взглянув на часы, поняла, что еще очень рано. Всего семь утра. Или вечера? Нет, вроде бы вчера они вернулись домой уже в восьмом часу. Так что часы должны были показывать семь утра. Или все-таки вечера? Но тогда Инга должна была проспать почти сутки. Способна ли она на такое?..
Всеми этими малозначимыми вопросами женщина пыталась отвлечься от самой главной и основной мысли. Было у них с Кириллом что-то или не было? Вопрос был очень серьезный. Как уже говорилось, Инга имела опыт общения всего с одним мужчиной. И если уж быть совсем честной, ей очень хотелось попробовать еще кого-нибудь.
Но Кирилл явно спал, и Инга не решилась его будить только для того, чтобы удовлетворить свое любопытство. Вряд ли Кирилл воспользовался вчера ее состоянием. Нет, он не таков… Но она-то! Она! Как она могла так назюзиться, чтобы взять и заснуть, когда в доме гость? Да еще такой важный!
«Наверное, это свежий воздух так на меня подействовал», – подумала она.
Осторожно поднявшись с кровати и стараясь не потревожить спящего Кирилла, Инга прошла в ванну, где долго и со вкусом плескалась под струйками горячей воды. Из душа она вышла освеженной и повеселевшей. Еще ничего не потеряно! Кирилл остался ночевать у нее дома. Сейчас она его разбудит, и они предадутся радостям любовных утех. Она наконец-то поймет, что такое любовник. И покажет дулю Вере, которая, кроме Руслана, мужчин не имела.
Чтобы придать их свиданию необходимый романтизм, Инга переоделась в самое соблазнительное белье – шелковое с вышивкой. Накинула сверху легкий, почти прозрачный голубой халатик, взяла поднос с приготовленным кофе (надо же было себя как-то реабилитировать после вчерашнего) и двинулась к Кириллу.
– Доброе утро, – ласково произнесла Инга. – Вы уже проснулись?
Кирилл не ответил. Правильно, вчера они договорились, что будут на «ты». И, переведя дух, Инга проговорила уже более решительно:
– Кирилл! Ты проснулся?
Но он и тут ничего не ответил. Женщина прислушалась. Ни храпа, ни громкого сопенья, которое могло бы выдать спящего мужчину, слышно не было… Да и тело под одеялом было каким-то неприятным на ощупь.
– Кирилл… ты… вы обиделись на меня?
Снова ни звука. В душу Инги стала закрадываться тревога. Может быть, она вела себя вчера настолько неподобающе, что Кирилл с ней и разговаривать теперь не хочет? Но тогда зачем он остался у нее дома, да еще улегся в ее кровать? Если уж она была так невозможна, переодел бы ее – да и шел себе дальше! Дверь можно было захлопнуть и снаружи.
– Кирилл, я совершенно не помню, что произошло вчера. Простите, если я вас ненароком обидела или как-то задела ваши чувства. Я не хотела! – И, сложив руки на груди, Инга еще раз торжественно возвестила: – Честное благородное слово, не хотела!
Но даже после этого Кирилл продолжал хранить молчание. Постепенно Ингу стало охватывать возмущение. Страх уступил место раздражению, а потом и гневу. Что он из себя воображает? Ну, не было у них вчера секса, так ведь ни о чем таком они и не договаривались!
– Знаете, Кирилл, это уже переходит все границы!
И с этими словами женщина откинула с него одеяло. Некоторое время она молчала, пытаясь понять, не мерещится ли ей. Но затем увиденное показалось до того ужасным, что из ее груди вырвался громкий крик:
– А-а-а-а! Помогите! А-а-ай!
И было от чего заорать! Все чудесное сатиновое белоснежное постельное белье Инги теперь оказалось заляпано уродливыми бурыми пятнами. И самым ужасным было то, что пятна эти были… кровью – свернувшейся и даже уже засохшей, но все же кровью! И кровь эта взялась не откуда-то из неизвестного источника, она вытекла из Кирилла. Из множества ран, которые покрывали все его загорелое, тщательно ухоженное, красивое тело…
