Перстень на пальце - Валерий Александрович Пушной
— Ты не умеешь вести дела! У меня нет времени, чтобы заниматься словоблудием! Будешь продолжать болтологию, я забираю с собой сучку, а тебя оставлю наедине с собой! Итак, вернемся к моим условиям. Твоя жена перед тобой. Где то, что принадлежит мне?
— Что в моем доме может принадлежать тебе? — нахмурился Корозов. — Назови!
— Принеси ее украшения! — сухо потребовал Перстень — Она не смогла без тебя найти их! Если не найдешь и ты, то потеряешь ее навсегда!
— Тебе нужны ее украшения? — воскликнул удивленно Глеб и неожиданно захохотал. — Мелковато плаваешь! Хорошо, я найду их! Только они никогда не принадлежали тебе. Это ее украшения. Но я думаю, она отдаст их тебе без сожаления за то, что ты привез ее ко мне!
— Только не вздумай что-нибудь утаить! — холодно предупредил Перстень. — Я сразу обнаружу это!
Угроза покоробила Глеба. Невелика цена за Ольгу, чтобы он разменивался на такие-то утайки. Он опять попытался встать на ноги, но двое сзади навалились на него, удерживая на месте. Кивком головы Перстень распорядился отпустить его. Глеб стал, глаза пробежали по зеркалу, поморщился, увидев свое отражение: голый по пояс с грязными волосами и в грязных брюках, он раздражен был своим видом. Направился в свой кабинет. Двое парней следовали за ним. Недовольно глянув на них, он ничего не сказал. Прошел в кабинет, отодвинул тумбочку, открыл стенной сейф и достал украшения Ольги. После него парни заглянули в сейф, проверили. Сейф был чист. Вернувшись в гостиную, высыпал украшения на стол, посмотрел ободряюще на жену, взглядом успокаивая, дескать, не жалей о них, Оленька, я куплю тебе другие, еще лучше, чем эти. Но Ольга ни о чем не жалела. Она устала от всей этой истории, и ей хотелось, чтоб быстрее все закончилось. Безучастно смотрела на украшения, лишь в голове не укладывалось, зачем этому человеку они понадобились? Перстень при виде украшений изменился в лице. Задрожал, как от любовной страсти. Прерывисто задышал. Нагнулся над столом и холеными пальцами с любовью, нежно прикасаясь, разгреб все по столешнице, поглаживая мягкими подушечками. Удовлетворенно крякнул, увидев то, что искал. Замедленным движением достал из кармана брюк носовой платок. Медленно разложил его на столе. Очень аккуратно взял со стола, что хотел, и завернул в платок. Положил в карман пиджака. После всего удовлетворенно взглянул в лицо усмехающемуся Глебу. Не обращая внимания на иронию в его глазах, неторопливо сказал:
— Я весьма доволен совершенной сделкой. Ты сдержал слово. Я ценю это. Можешь забрать свою сучку! Она твоя! — Перстень бросил взгляд на парня, державшего Ольгу.
Поймав его взгляд, тот убрал руку с плеча женщины. Почувствовав свободу, она легко вскочила из кресла и бросилась к Корозову. Глеб прижал ее к себе, поцеловал в лицо.
— Теперь я уйду! — продолжил говорить Перстень, — но, чтобы ты не наделал глупостей, я вынужден связать вас.
— Черт побери! — возмущенно воскликнул Глеб. — Ты больше не веришь моему слову? — оттолкнул подступивших к нему парней, но тут в дверях комнаты увидел еще двоих, которых до того не замечал. Сопротивляться было бессмысленно. Он лишь снова проговорил. — Все это лишнее. Можешь поверить. Я не стану поднимать шума, потому что не ты похищал Ольгу, но ты вернул ее, поэтому я не могу иметь к тебе претензии, кроме желания задушить тебя за то, что ты оскорбил мою жену.
— Я тебе уже говорил: если дотянешься, — ответил Перстень и кивнул своим подручным.
Навалившись на Глеба, парни связали его, а потом — Ольгу. Усадили в кресла. Напоследок заглянув в глаза Корозову, Перстень просипел:
— Ты получил свою сучку и забудь о нашей встрече! Для тебя это будет лучше! Ты сделал правильно, что сдержал слово. Я уважаю тех, кто хозяин своему слову. Именно поэтому я решил оставить тебя в живых! В мире столько льется крови. Зачем прибавлять еще твою? Ты оказался умным. Иначе бы ты никогда больше не увидел своей жены. У нее есть, что рассказать тебе, надеюсь, у тебя — тоже. Связали тебя мои племяшки некрепко, скоро сам развяжешься. Я за это время буду далеко отсюда, — медленно развернулся и чинно вышагивая, вышел в прихожую.
Распахнув перед ним входную дверь, подручные дождались, когда он выйдет на лестничную площадку и, опережая его, мимо лифта быстро двинулись вниз по лестнице. Глеб не услышал щелчка дверного замка, напружинился, пытаясь ослабить путы. Из глаз Ольги вдруг полились счастливые слезы, она прошептала:
— Глеб, наконец-то, я дома. С тобой. Неужели это правда? Неужели все закончилось?
— Да, Оленька! — отозвался он и снова натужился.
В это утро Аристарх проснулся рано. Открыл глаза и посмотрел на время. Можно было поваляться еще. Редкостное утро выдалось. Ни одного звонка, как будто с преступностью раз навсегда покончили, и теперь спи — не хочу. Но спать больше не хотелось, и лежать просто так — тоже. Поднялся, пошел под душ. На работу приехал рано. Открыл в кабинете форточки, проветрить. В отделе за стенкой еще никого не было. Достал из сейфа копии снимков драгоценностей из архивного дела о похищении из музея коллекции князей Тахинских. И стал вновь внимательно вчитываться в описания и сравнивать с кольцом на пальце с фотографии Перстня. Все больше склонялся к тому, что это перстень из коллекции. Ответа на отправленный запрос о дяде вдовы пока не было. И он не спешил делать какие-либо выводы, хотя они невольно напрашивались. Один за другим в отделе за стенкой стали собираться оперативники, по коридору затопали шаги. В кабинет к нему заглянул Васильевич. Видя, что Аристарх рассматривает снимки с похищенными из музея драгоценностями, посетовал:
— Работаем, работаем, себя не помним, себе не принадлежим, а все впустую. Как воровали, так и воруют, как убивали, так и убивают. Конца и края не видно. Такие отличные деньки идут. Солнце. Люди на пляжах загорают. А мы тут, как бурлаки на Волге, постоянно тянем и тянем свою лямку. Такое утро хорошо встречать на лесной поляне. Дышать свежим воздухом. Но у нас голова другим забита. Кто похитил, как похитил, где искать? Что это за жизнь, Аристарх? Вместо моря рассматриваем похищенные сокровища. Вместо лиц поп-звезд, смотрим на физиономии преступников.
Дверь в кабинет скрипнула, и вошел опер с острым подбородком:
— Вот, Аристарх, — протянул конверт, — принесли ответ на запрос по Перстню.
— Уже? Быстро! — кашлянул Васильевич, поправляя очки. — Все-таки работать научились. Ну-ка, чего там, посмотри, Аристарх?
