Пророк - Итан Кросс
– А вообще есть такие причины, которые могут толкнуть человека заживо сжечь себе подобного?
– Наверное, нет… Что с семьей Шоуфилда? Я больше переживал за них, пока лежал в больнице.
Мэгги понимала, что Маркусу не понравится, если она начнет делиться информацией о Шоуфилдах, однако искренне сочувствовала мистеру О’Мэлли. Старик сосед заработал за свое душевное тепло лишь ожоги. Он имел право знать. И все же Мэгги колебалась.
– Простите. Нет, ничего о них не слышала.
Улыбка О’Мэлли померкла. До сих пор он производил впечатление исключительно жизнерадостного человека, несмотря на свое бедственное положение, и вдруг у него на глазах едва не показались слезы. Голос О’Мэлли надломился, когда он произнес:
– Прошу, если что‐то узнаете, расскажите мне. Боюсь, даже глаз не сомкну, пока ребятишки не окажутся дома, в безопасности. У меня тоже была дочка. Она умерла, и Бог не дал мне возможности понянчиться с внуками. Вот я и считаю Алисон, Мелани и Бенджамина родными душами, ужасно за них волнуюсь.
Сердце Мэгги не выдержало. Старик достаточно натерпелся.
– Мистер О’Мэлли, я вам кое‐что скажу, только это между нами. Если хотите, чтобы Шоуфилды оставались в безопасности, вы никому не должны рассказывать то, что сейчас узнаете.
Его глаза загорелись.
– Вы знаете, где они?
– Да, они укрыты в надежном месте.
– О, слава богу! Вы снова меня спасли! – О’Мэлли задумался. – Как думаете, есть у меня хоть малюсенький шансик их навестить? Уверен, бедняжка Элеонор считает себя виноватой в том, что сделал со мной ее муж. Элеонор может этого и не показывать, но ведь она такое нежное создание! Пусть знает, что я не держу зла! Сейчас у детишек трудное время, им нужно обрести равновесие, поверить, что мир не совсем еще перевернулся вверх ногами…
– Боюсь, это невозможно.
– Вы для меня уже столько сделали! Мне стыдно просить большего, но уверяю вас: все оценят ваш добрый поступок. Я помогу им пережить это тяжелое, страшное испытание.
– Простите, мистер О’Мэлли. Я не должна…
– Прошу вас! Мне нет дела до того, где вы их прячете, я с удовольствием надену на глаза черную повязку! Сделаю все, что угодно! Пожалуйста! Хоть полчасика, это все изменит!
Мэгги скрестила руки на груди и задумчиво посмотрела в глаза старику. О’Мэлли и дети Шоуфилдов ни в чем не виноваты. Им пришлось перенести такую боль… Дать бы им хоть немного тепла.
– Подождите минутку.
Она достала телефон и написала сообщение Маркусу: «Я сказала О’Мэлли, что Шоуфилды в безопасности. Он хочет с ними повидаться».
Ответ пришел через несколько секунд: «О чем ты думаешь, черт возьми?»
Мэгги сердито заворчала про себя, и ее пальцы снова забегали по экрану телефона.
«Проклятье, Маркус! Старик столько вынес! Да и все они… Я не прошу у тебя разрешения, просто сообщаю».
Она ждала, уставившись на дисплей.
«Мне это не нравится, но ты же всегда поступаешь по‐своему. Пусть повидаются, только быстро».
– Вы готовы ехать? – спросила она О’Мэлли.
Старик просиял, словно ребенок, получивший рождественский подарок.
– Мы пообщались с доктором полчаса назад, и я ждал одного старого друга: он должен был забрать меня из больницы. Сейчас позвоню ему, скажу, что поеду сам.
– Имейте в виду: визит будет кратким, – сказала Мэгги, подавив неприятное чувство.
113
Акерман наблюдал, как Мэгги вышла из лифта и направилась к припаркованной неподалеку «киа-рио». С ней шел перемотанный бинтами мужчина, напомнивший Акерману человека‐невидимку. Впрочем, наплевать. Спутник Мэгги, кем бы он ни был, Акермана совершенно не интересовал.
Сердце убийцы заколотилось, а голова пошла кругом от возбуждения. Близилось время великого откровения, время, которое просветлит их разум. Он вынашивал план почти год, вот‐вот наступит подходящий момент. Мэгги отводилась важнейшая роль в этом уравнении.
Акерман уже намекнул Маркусу на свой план, когда сказал: можно подчинить человека, отняв у него то, что он любит. У Маркуса таких людей было совсем немного, однако Мэгги относилась к их числу.
Стало быть, следует всего лишь забрать у Маркуса Мэгги.
«Киа» проехала мимо Акермана и поднялась на пандус. Убийца улыбнулся, включил передачу и двинулся вслед, вливаясь в поток машин.
114
Маркус долго искал на карте точку, где Шоуфилд оказался бы как на ладони. Требовалось место с хорошим доступом, популярное и одновременно уединенное. Он свернул на Коламбус‐драйв и, остановившись неподалеку от Букингемского фонтана, еще раз убедился, что принял верное решение.
Букингемский фонтан стоял в центре Чикаго, в самом сердце Грант‐парка, и считался одной из известнейших достопримечательностей города. Еще бы – крупнейший иллюминированный фонтан в мире! Его чаша, выполненная в форме свадебного торта, вмещала полтора миллиона галлонов воды. В середине октября подача воды прекращалась, и комплекс украшали фестивалем огней. В разгар метели туристов с фотоаппаратами, вытекающих потоками из двухэтажных автобусов, ожидать не приходилось: вокруг фонтана было пусто, и территория просматривалась вдоль и поперек.
На месте встречи торчала одинокая фигура.
– Вы готовы? – спросил Маркус своего пассажира.
Ступак кивнул, не отрывая взгляда от человека у фонтана. Маркус просил детектива не надевать дорогой костюм, и Ступак облачился в элегантную черную рубаху на пуговицах и дизайнерские штаны цвета хаки. Маркус, в джинсах и черной толстовке на молнии и с капюшоном, невольно задумался, есть ли в гардеробе Ступака обычный свитер.
– Ступак, давайте договоримся, что вы помалкиваете и следуете моим указаниям, иначе я попрошу вас остаться в машине. Идет?
– Может, стоит вызвать группу поддержки, чтобы оцепили площадь?
– Нет времени. Этот парень не только умен, но еще и богат. Как только мы бросим его в изолятор, он тут же вызовет адвоката и ничего нам не скажет.
– А вдруг тут рядом засели его дружки? Не боитесь засады?
– Вряд ли он станет рисковать своей семьей. Кроме того, Элеонор говорит, что Конлан собрался принести их в жертву, так что на дружков из секты Шоуфилду рассчитывать не приходится. А кто еще будет ему помогать?
– Не нравится мне это…
– Мы намерены использовать серийного убийцу для спасения двух женщин, которых через пару часов принесут в жертву дьяволу. Кому же это понравится?
Стоило приоткрыть дверцу машины, как в салон тут же ворвался ледяной ветер. Маркус накинул капюшон поверх бейсболки и вышел. Вдали поднимались расплывчатые контуры зданий, остальное скрывала белесая муть. По Коламбус‐драйв двигался непрерывный поток транспорта, и все же у Маркуса возникло странное чувство уединенности, словно кто‐то наверху встряхнул шарик со снежинками, и весь город попрятался по домам.
Он сбросил с себя невольное оцепенение
