Наблюдатель - Шарлотта Линк
– Но я совсем не уверена, что что-то вообще произошло, – пыталась объяснить Джиллиан. – Я как будто увидела тень на кухне, но могла обознаться. Мы с мистером Палмом обыскали весь дом и никого не нашли.
– И тем самым уничтожили все улики, какие только могли обнаружить криминалисты… Не очень умно с вашей стороны.
– Я чувствовала себя глупо, – продолжала Джиллиан и наотрез отказалась связаться с полицией сейчас, как это предложила Тара. – Нет, они будут обвинять меня в том же, что и ты. Я слишком устала и не хочу выслушивать ничьих упреков. Я просто больше не могу.
Тара сдалась. Набрала подруге ванну, заказала пиццу и достала из холодильника две бутылки пива. Джиллиан была благодарна ей за понимание. Настоящей размолвки на этот раз не случилось, но обе слишком хорошо помнили недавнюю ссору из-за Джона Бёртона.
– Джиллиан, – сказала вдруг Тара. – Прости меня за то, что я так тогда отреагировала. Я испугалась. «Принуждение к половому акту» – какая женщина внутренне не содрогнется при этих словах? Я просто не могла тебя понять и тем самым заставила уйти отсюда. Все это время я хотела позвонить тебе, чтобы сказать, как жалею об этом…
– Ничего страшного, ведь теперь я снова с тобой, – ответила Джиллиан. – От меня не так-то просто избавиться.
– Двери моей квартиры всегда открыты для тебя.
– Я так испугалась, – продолжала Джиллиан. – То есть, с одной стороны, я чувствовала себя глупо. Но с другой – разве полиция не предупреждала, что убийца может вернуться за мной? Ты считаешь это абсурдом?
Тара опустила вилку с кусочком пиццы, который так и не донесла до рта.
– Нет, я не считаю это абсурдом, хотя мне очень хотелось бы так думать. Тем не менее… – Тара отодвинула коробку с пиццей и подалась вперед; она выглядела пугающе серьезной. – Я прокурор, Джиллиан, и лучше знаю мир, который сейчас кажется тебе таким абсурдным. Это твоя первая встреча с насилием и безумием, и у меня сложилось впечатление, что ты пытаешься с этим справиться, списав все на разгул твоей собственной фантазии. Что, как ты сама понимаешь, сработать не может, потому что твой муж, которого убили, был реальным человеком, из плоти и крови. Не преуменьшай опасность, даже если от этого тебе становится легче. Отрицая реальную опасность, люди делаются беспечными. Ты вернулась в свой дом, чего делать не следовало. Мне вдвойне тяжело это признать, потому что отчасти в этом виновата я. И сделаю все возможное, чтобы подобное не повторилось.
– Теперь я в безопасности.
Тара скривилась:
– Не знаю, так ли это…
– Почему нет?
– Джиллиан, все зависит от того, кто тебя преследует. Этот Самсон Сигал все еще на свободе, и полиция не имеет ни малейшего представления о том, куда он мог деться. Он шпионил за тобой несколько месяцев, это факт. Думаешь, он обо мне не знает? О твоей лучшей подруге?.. Вычислить, где ты прячешься, для него не проблема.
– Неизвестно, имеет ли он вообще какое-нибудь отношение ко всему этому, – возразила Джиллиан.
Это прозвучало не слишком убедительно, потому что Тара говорила о риске. Который в отношении Самсона Сигала, конечно, сохранялся до прояснения обстоятельств.
– В конце декабря – начале января, когда ты была здесь с Бекки, – продолжала Тара, – я могла взять отпуск. Сейчас это, к сожалению, затруднительно. Я буду пропадать в офисе с утра до вечера, и все это время ты будешь одна. Вот что меня беспокоит.
– Я никому не открою, – пообещала Джиллиан.
– И сколько ты так выдержишь? С утра до вечера, в полном одиночестве, не имея возможности даже выйти на улицу?
– Звучит ужасно, – призналась Джиллиан.
Почувствовав, что наелась, она отодвинула коробку с пиццей, понимая, что Тара хочет от нее избавиться, потому что боится сама. Если преступник держал на мушке Джиллиан, приютившая ее Тара также могла попасть под прицел.
Джиллиан поняла ее – и вдруг почувствовала себя страшно одинокой.
– Что ты предлагаешь? – спросила она.
– Двери моей квартиры всегда открыты для тебя, – повторила Тара. – Но здесь ты не в безопасности. Ты отправила Бекки к своим родителям, и это очень разумное решение. Было бы хорошо, если б и ты сама…
– Нет, – решительно перебила ее Джиллиан. – Только не в Норвич, не к моим родителям. Если твои опасения верны и преступник знает тебя как мою подругу, он тем более должен знать моих родителей. Переехав в Норвич, я их подставлю. Это слишком рискованно.
– Ты права, – согласилась Тара.
– Я что-нибудь придумаю, – заверила ее Джиллиан, но на самом деле понятия не имела, к кому еще можно обратиться. Конечно, у нее были и друзья, и знакомые в городе. Но одно дело время от времени встречаться за чашкой кофе или ужинать в ресторане, и совсем другое – переехать в чужой дом на несколько недель, скрываясь от убийцы.
«Я понятия не имею, что здесь можно придумать», – мысленно призналась себе Джиллиан.
Тара между тем выдавала свои варианты.
– Гостиница? – нерешительно предложила она. – Где-нибудь на севере… или на юге. В сельской местности – постель и завтрак.
– Хм… И чем я там буду заниматься с утра до вечера?
– Ну, во-первых, ты будешь в безопасности. Это главное.
Джиллиан задумалась. Гостиница, пансионат где-нибудь в глуши… Корнуолл, может, Девон… Она представила себя на заснеженных скалах, с лицом, раскрасневшимся от ледяного ветра. Тара права: главное – безопасность.
– Даже не знаю.
– Разумный вариант.
– Разумный, – согласилась Джиллиан. – Но не слишком заманчивый.
Но был ли у нее выбор?
Так или иначе, вариант вполне годится в качестве временного решения. Джиллиан не планировала скрываться месяцами. Может, оттуда удастся подготовить почву для жизни в Норвиче. Взять с собой ноутбук, регулярно просматривать вакансии. Изучать рынок недвижимости. Это поможет поддерживать чувство, что в деревне Джиллиан не навсегда.
– Но мы никому об этом не скажем, – сказала она.
– Разумеется, – согласилась Тара.
«Боже, какой кошмар…» – подумала Джиллиан.
Четверг, 14 января
1
Вот уже час он наблюдал за темно-красным кирпичным зданием станции метро «Хэмпстед», стараясь держать в поле зрения Хэмпстед-Хай-стрит и Хит-стрит, на пересечении которых оно стояло. Несмотря на холод и снег, жизнь здесь так и кипела. В сутолоке возле магазинов нелегко было разглядеть светловолосую женщину, ищущую своего сына.
Конечно, Джон был готов к тому, что она не захочет быть узнанной. Первое, на что он рассчитывал, был парик. Поэтому искать блондинку было заведомо наивным занятием. Его внимание привлекла бы скорее черноволосая или рыжая женщина. Но вокруг не
