Не засыпай - Меган Голдин
– От имени Коула дизайнер обратился в магазин эксклюзивной мужской обуви индивидуального изготовления. Магазин известен тем, что дает каждому клиенту свой уникальный точечный дизайн перфорации на коже. Дизайном Бретта Грэма была геральдическая лилия. Она была на всех его ботинках.
Хэллидей показала капитану копию рисунка, а также фотографию обуви Грэма, сделанную прошлой ночью в качестве доказательства. Капитан присвистнул, когда она сказала ему, что туфли стоят более 1500 долларов за пару. У Грэма, по-видимому, было более дюжины таких пар.
– Когда владелец обувного бутика услышал, что спрашивают об уникальном дизайне обуви Грэма, то из вежливости связался с ним, чтобы сообщить об этом, – объяснила Хэллидей. – Вероятно, именно это натолкнуло Грэма на мысль, что Тед Коул, бывший парень Лив Риз, спрашивал о нем.
Направляясь к капитану, двое детективов зашли в магазин эксклюзивной обуви под заказ на Пятьдесят Седьмой улице. Владелец показал Хэллидей и Лавелю фотографии обуви, которую его мастера делали для Грэма на протяжении многих лет. Среди них была пара ботинок темно-красного цвета, которые Эми на день рождения подарила Бретту перед своей смертью. Хэллидей подозревала, что это была та пара, в которой он совершил убийство Эми и Марко. Это объясняет воспоминание Риз о ботинках, покрытых кровью, о которых упомянул детектив Ларри Реган в их последнем разговоре. В тот раз воспоминания Риз не были приняты во внимание, потому что на ковре на месте убийства не было следов крови. Туфли убийцы не были залиты кровью, они просто были цвета крови.
– Лив Риз снова очнулась. Ее врачи говорят, что она может с нами пообщаться, – сказал Лавель, проверив сообщение на своем телефоне. – Нам лучше отправиться в больницу, пока она снова не уснула.
– Прежде чем вы уйдете, мне нужно, чтобы вы сдали мне свое оружие, детектив Хэллидей, – заявил капитан, когда она встала. – Только до тех пор, пока не будет представлен отчет о перестрелке. У вас будет достаточно времени в течение следующих нескольких дней, чтобы разобраться с бумагами.
Хэллидей вытащила табельное оружие из кобуры, вынула обойму и положила их на стол. Она будет занята бумажной работой, пока не завершится внутреннее расследование по факту стрельбы. Судя по тому, как ее допрашивали прошлой ночью, одним из ключевых вопросов было то, почему она не стреляла на поражение. Поступило даже предложение о том, что ей могут потребоваться дополнительные занятия на полигоне, чтобы повысить точность стрельбы.
Хэллидей сказала следователям, что намеренно ранила подозреваемого, потому что была достаточно хорошим стрелком, чтобы обезоружить его, не убивая. Она предпочла, чтобы он был в тюремной камере, а не в могиле.
– Поработать несколько дней секретарем – неплохая идея, на самом деле, – произнес капитан, убирая ее оружие и значок в запирающийся ящик стола.
– Почему же?
– Это даст вам время подготовиться.
– Время подготовиться к чему? – спросила Хэллидей.
– К собеседованию. У нас открывается постоянная вакансия детектива убойного отдела. Мы обнародуем ее на следующей неделе. Вы наш лучший кандидат. Если, конечно, решите подать заявку. Может быть, я слишком самонадеян, детектив Хэллидей. Может, работа в убойном отделе – это не ваше…
– Я подам заявку. Да, подам, – пообещала Хэллидей, прежде чем направиться к двери.
– Мне нужно доверенное лицо, которое могло бы поручиться за вас, – крикнул ей вслед капитан.
– Ты можешь вписать меня, – сказал Лавель, надевая куртку и выходя из офиса вслед за Хэллидей.
Глава шестьдесят шестая
Четверг, 14:45
Лив Риз дремала на больничной койке, когда Хэллидей и Лавель вошли в ее палату и встали у окна в ожидании, пока медсестра проверяла ее жизненные показатели.
Она вздрогнула от писка кардиомонитора и медленно открыла глаза. Лив не спала полночи, под видеозапись и под присягой давая детективу Трэну показания о том, что произошло на складе. Лавель настоял, чтобы Трэн провел ее допрос прежде, чем Лив отправится спать, поскольку она может проснуться без воспоминаний о событиях прошлой ночи.
– Как вы себя сегодня чувствуете? – спросила медсестра, приоткрыв жалюзи. Полосы дневного света упали на больничное постельное белье.
– Истощенно, – ответила Лив. Больничная рубашка, надетая на нее, подчеркивала бледность ее кожи. Ее волосы были спутаны после сна; привыкая к свету, она моргала замутненными глазами.
– Сколько времени?
– Уже второй час, – сказала медсестра, надевая манжету для измерения давления на плечо Лив. – Вы спали с тех пор, как доктор разбудил вас сегодня в десять утра, чтобы проверить, как вы.
Лив заметила Хэллидей и Лавеля, стоящих возле жалюзи. Померив давление, медсестра взбила подушки и одеяла Лив и пододвинула поднос с остатками еды, прежде чем покинуть комнату.
– Вы тот детектив со склада, – взгляд Лив остановился на Хэллидей.
– Вы помните меня? – спросила Хэллидей, отодвигая стул для посетителей и садясь так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.
– Я помню все, что произошло после того, как я проснулась прошлой ночью на станции. Я помню склад, стрельбу и поездку на скорой в больницу. Особенно я запомнила вас. Вы спасли мне жизнь.
Хэллидей слегка покраснела.
– Так вы выздоровели? Больше никаких проблем с памятью? – уточнила она.
– Врачи говорят, что если я буду нормально спать и не буду потреблять кофеин и другие стимуляторы, чтобы не заснуть, то это вряд ли повторится. Но никто не дает никаких гарантий.
– Возвращение памяти – большой шаг в правильном направлении, – сказала Хэллидей.
Лицо Лив Риз помрачнело.
– Наверное, – сказала она, грустно пожав плечами. – Врачи полагают, что я никогда не вспомню тот период, который забыла. Это означает, что я навсегда потеряла два года своей жизни. Думаю, мне придется с этим смириться.
Лив взяла пульт от кровати и, нажав на кнопку, подняла ее так, чтобы можно было нормально сидеть.
– Меня бы здесь не было, если бы не вы, детектив. Я бы точно погибла. Нет слов, чтобы отблагодарить вас за то, что вы сделали. Вы рисковали собственной жизнью, чтобы спасти мою.
– Вы должны благодарить себя. Вы были достаточно благоразумны, чтобы предупредить меня, поделившись своим местоположением, – сказала Хэллидей. – Страшно подумать, что было бы, если бы вы не были такой сообразительной.
– Я рисковала, доверившись вам, – ответила Лив. – Я знала, что вы подозреваете меня в убийстве. Обо мне говорили по телевидению. Я подумала, что в худшем случае
