Рыцарь справедливости - Алексей Макеев
– Нет-нет! Со смертью академика его родственники потеряли очень многое, – заявил Гуров. – Уж и этот полоумный алкаш Вадька не к кому-то побежал клянчить на бутылку, а к Семигорову.
– Ну так и в лаборатории, с кем я ни разговаривал, все пребывали в досаде и растерянности – что же теперь будет?! – разводя одними лишь кистями рук, трактовал Станислав. – Теперь и их ЛГГ может накрыться медным тазом. Там тоже практически все держалось на нем. Как я понял, академик готовил себе замену, но равного себе по соображалке, надо думать, не нашел. А это означает, что «убирать» его – толку мало. Их «контору» теперь могут запросто прихлопнуть, а если и не прихлопнут, то вполне могут назначить шефом кого-то со стороны…
Его «спич» резко прервался – он вдруг увидел нечто иррационально-фантасмагоричное: с дороги, ведущей к Чадилову – в этот момент они проезжали мимо поселка, – к трассе вышла девочка лет пяти с рюкзачком за спиной. На руках она несла уже довольно крупного полосатого котенка. Насколько можно было разглядеть, девочка плакала.
– Это что за чудо природы?!! – прозвучал недоуменно-риторический вопрос Гурова, который резко свернул к обочине.
Удивленно присвистнув, Станислав приоткрыл дверцу и спросил:
– Деточка, ты куда собралась? Где твои мама и папа?
Поспешно отступив назад, юная путешественница строго предупредила:
– Дяденьки, ко мне не подходите! А то убегу!
– Нет-нет! Мы и не думаем подходить! – поспешил уведомить девчушку Гуров, выходя из автомобиля. – Тебя как зовут-то, кроха?
– Я не кроха, я уже большая! – уведомила девочка. – Меня зовут Света.
– Света, ты куда идешь? Ведь вечер уже начинается. Скоро будет темно! У тебя мама и папа есть? – продолжил расспросы Лев, уже поняв, что с этой маленькой путницей не все в порядке.
– У меня никого нет. У меня есть мама-мачеха Соня. Она меня удочерила… – обстоятельно, с некоторой даже расстановкой сообщила Света.
– А идешь-то ты куда? Путешествуешь или к кому-то в гости надумала сходить? – спросил Станислав.
– Я иду куда глаза глядят… – уже с некоторой доверительностью призналась девочка. – Мама-мачеха Соня сказала, что я стерва и мымра, что ночевать сегодня буду на улице. Если захочу зайти домой, мне надо в бочке с водой или в речке утопить своего Барсика. А мне его жалко. Мы вместе с ним решили уйти куда глаза глядят…
Опера ошарашенно переглянулись. Услышанное ими выходило за всякие рамки и доброго, и разумного, и тем более законного. Стало ясно, что девочку оставлять здесь нельзя. Но как убедить ее поверить незнакомым людям?
– Света, меня зовут Лев Иванович, я работаю в полиции, я полковник, ловлю преступников – плохих и злых людей. Это мой друг Станислав Васильевич, он тоже полковник полиции. Если хочешь, мы можем отвезти тебя и Барсика в специальный центр для детей, у которых нет дома. Там о тебе будут заботиться, там ты сможешь почувствовать себя в безопасности. Если ты нам все еще не веришь, то мы сейчас можем вызвать «Скорую помощь», там работают тети. Они добрые, они помогут.
Опустив голову, Света о чем-то напряженно думала. В этот момент, вылетев из-за поворота, к ним подрулил зеленый «Фольксваген» и резко остановился с пронзительным визгом тормозов. Из машины выскочила ярко накрашенная особа средних лет, наряженная «по моде». С недовольно-раздраженным видом она поспешила к юной путнице, на ходу намереваясь схватить ее за руку. Но тут же раздался жесткий окрик Стаса:
– Вы кто и что вам нужно?
Выставив руку шлагбаумом, он загородил женщине дорогу. Как уже догадались оба опера, это и была та самая «мачеха-мама Соня», которая, следовало понимать, примчалась, чтобы забрать девочку. И если бы опера к этому моменту не успели поговорить с малышкой и что-то конкретное узнать о ее жизни, то, скорее всего, они едва ли стали бы препятствовать женщине забрать ребенка. Однако после услышанного от Светы, допустить, чтобы ребенка забрала эта мегера, они не могли ни в коем случае. А та, даже не думая о том, что перед ней опера угрозыска, и посчитав их какими-то случайными, неосведомленными «лошарами», попыталась оттолкнуть остановившую ее руку.
– А ну-ка, убрал свои грабли, падло! Живо! Я ее мать. Я сейчас же вызову полицию! – зло выпалила «мама-мачеха», вновь попытавшись прорваться к сжавшейся в комок девочке.
– Полиция уже здесь! – объявил Лев, показав удостоверение. – Полковник Гуров, Главное управление угрозыска.
– Полковник Крячко, «контора» та же! – чуть ернически известил Стас моментально позеленевшую «маму-мачеху».
Растерянно открывая рот, подобно хищной щуке, выброшенной на сухой берег, она вдруг «просияла» натянутой, искусственной улыбкой.
– Господа, вы меня совершенно неправильно поняли! – объявила она, вновь попытавшись приблизиться к молчаливо недвижимой Свете.
– И что же это мы неправильно поняли? – ни на миллиметр не сдвинув свою руку, уточнил Крячко.
– Господа! Эта девочка – моя дочь. Я ее очень люблю. К сожалению, она очень капризна и импульсивна, склонна к беспочвенным фантазиям и бродяжничеству. Мне уже не раз случалось возвращать ее домой. Поверьте на слово: вернуться домой для нее – самый лучший выход. Светочка, солнышко, ты же хочешь домой? – женщина проговорила это, стараясь придать голосу ласковые нотки.
– А пусть Света решит сама: с вами ей остаться или ехать с нами, в центр реабилитации детей, – жестко определил Гуров. – Света, хочешь вернуться к «маме-мачехе» или поедешь с нами в центр реабилитации? Там живут дети, у которых нет дома. Там ты будешь вместе с Барсиком – это я тебе обещаю! Ну, что выбираешь?
Низко свесив голову, девочка молча указала пальцем на «Пежо». С исказившимся от злости лицом «мама-мачеха» едва не заскрежетала зубами. Окинув ее изучающим взглядом, Лев без каких-либо эмоций попросил:
– Будьте добры, ваши документы!
– Вы меня в чем-то подозреваете? – язвительно скривилась та.
– Подозреваем! – с вызовом ответил Стас. – Мы вам свои документы продемонстрировали? Будьте добры показать свои.
– Паспорта с собой у меня нет, есть только водительские права, – желчно процедила их собеседница.
– Нас они вполне устроят! – «утешил» ее Гуров.
